Нет, лучше рискнуть.
Я сглатываю свой страх, сильнее запахиваю пальто, пытаясь скрыть от их глаз ожерелье и продолжаю идти вперед. Инстинктивно, я понимаю, если покажу, что их боюсь, ситуация будет только хуже. Приближаясь, я опускаю глаза вниз. Не совсем на землю, но так, чтобы не видеть их глаз.
Сердце, как бешенное, скачет в груди, с каждым шагом, пока я приближаюсь к ним.
В трех шагах от них, я поднимаю глаза и сталкиваюсь взглядом с лысым мужиком. Черт. Он в упор пялится на меня с мрачным выражением на лице. Я мгновенно опускаю глаза и продолжаю идти. Сердце бьется так громко, что я слышу его стук в ушах.
Освобождение, накатывает на меня, как только они проходят мимо.
Я выдыхаю. Слава тебе Господи. Спасибо тебе Господи. Видно, я впала в паранойю от всех переживаний. Я до сих пор испытываю страх, но не смею оглянуться. С отчаяньем кидаю взгляд по сторонам, надеясь увидеть проезжающее такси. Но ничего, улица пустынна.
Торопливо прохожу очередной темный переулок, по-прежнему задаваясь вопросом, может мне стоит повернуть назад и вернуться в клуб, мясистая рука вдруг выныривает из ниоткуда, хватает меня за волосы и тащит в переулок.
— Попалась, — говорит мужской голос.
Я кричу от ужаса.
Большая рука зажимает мне рот, другая впечатывает меня в его огромное тело. В этот момент, происходит нечто странное. Всю свою жизнь я была тихим, неконфликтным человеком. Я не напористая, такая как Роза. Я не нахальная, как Синди. Я бы предпочла уйти, чем настоять на своем. Когда Стар обвинила меня в том, чего я не делала, я просто сдалась, ушла, словно была виновата.
Но сейчас... видно включается другая часть моего мозга. Эта часть имеет обзор 360 градусов зрения и ничего не пропускает. Все предельно ясно видя.
Я чувствую жесткие мозоли на его ладони. Я чувствую запах никотина на его пальцах. Он обрызгал резким одеколоном шею и одежду, но от его подмышек несет потом. Его дыхание имеет запах жирного гамбургера и чипсов. Я чувствую, как пряжка его ремня впивается в мою спину и грубый материал его джинсов трется о мои голые ноги.
Он тяжело дышит, и я понимаю, что он один из тех троих, которые прошли мимо. Должно быть, они обежали квартал, чтобы подкараулить меня здесь.
— Давай, давай, быстрей, — говорит один из них. В его голосе слышится паника.
Я неловко подтягиваю свою сумочку. Открываю, и погружаю руку, нащупав баллончик со слезоточивым газом. Сумочка падает на землю. Выскальзывает тюбик темно-красной помады Синди, падая с громким стуком на асфальт.
Я крепко сжимаю баллончик.
Лысый поворачивает меня к себе лицом и с силой толкает к стене. Волна боли отдается во всем теле, но я не выпускаю свой баллончик. Стена шершавая и холодная. Я смотрю дикими глазами на троих мужчин. Лысый внимательно разглядывает меня. Он в два раза больше, чем я. Остальные двое стоят по обе стороны от него.
Лысый подходит ко мне, не отводя взгляда. Его глаза безжизненные. Он хватает лацканы моего пальто и дергает их в стороны.
— Ну, что тут у нас, богатенькая маленькая девочка? — с издевкой говорит он с восточным акцентом.
Странно, но мысли в моей голове находятся в полном покое, мне нужно выторговать себе время. Мне нужно сделать так, чтобы они поняли, что я такой же человек, как они. А значит мне необходимо с ними поговорить. Как та девушка, которая выжила, когда убедила маньяка не убивать ее.
— Я не богатая... у меня есть ребенок, маленький ребенок, — отвечаю я ему.
— Ты думаешь, мне не наплевать на твою слезливую историю?
— Ожерелье не мое.
— Бл*ть, снимай его сейчас же.
— Вы не должны его забирать. Я же говорю, оно не мое.
Его брови взлетают. И я вижу, как желание причинить боль, появляется в его глазах. Он относится с тем людям, которым нравится устраивать подобное дерьмо. Он тащится от этого, причиняя кому-то боль. Он рычит, как дикое животное. И все происходит с такой скоростью, что я даже не замечаю его движения. Слышу только треск застежки и чувствую, как обжигает кожу, когда он резко срывает ожерелье, я настолько ошеломлена, что не могу даже отреагировать... пока не вижу ожерелье в его сжимающемся кулаке. И во мне вдруг поднимается такая ярость, смешанная с адреналином, которую я никогда не испытывала раньше.
— Я же сказала, что ожерелье не мое, — кричу я, поднимая руку вверх и уже готовая нажать на газ. Но прежде чем я надавливаю на пульверизатор, вдруг за спиной троих нападающих внезапно появляется огромный, светловолосый парень, намного крупнее Лысого. Он улыбается мне, и мои глаза расширяются от удивления. Что, черт возьми, здесь происходит?
Змеиным броском он сжимает запястье Лысого, и дергает его руку с такой силой, что я слышу безошибочный хруст сломанной кости.
— Черт! Ублюдок! Ты сломал мне руку, — кричит Лысый, корчась от ужасной боли, падая на колени на тротуар.
Блондин поворачивается к двум в капюшонах. Они застыли в шоке, но один из них достает большой нож и указывает на него.
— Хочешь поиграть? — спрашивает Блондин. Он спокоен как удав. Его акцент еле заметен и трудно понять откуда он. Видно, не русский, а скорее из Восточной Европы.
— Я тебя прирежу, — угрожает Капюшон. В отличие от Блондина, его голос дрожит от страха и растерянности. Он описывает ножом дугу по воздуху.
Блондин ничего не делает. Просто невозмутимо смотрит на него. Капюшон вдруг делает резкий выпад вперед по направлению к Блондину, но слишком медленно. Блондин делает шаг в сторону от его атаки. Капюшон не в состоянии остановится от своего выпада, продолжает двигаться вперед, и Блондин молниеносно каким-то чудом перехватывает у него нож и приставляет к его горлу.
Он настолько быстр, создается такое впечатление, словно смотришь фильм по боевым искусствам со спецэффектами. Парень в капюшоне рухает на колени, захлебываясь и задыхаясь, его лицо искажено от боли.
Крутой парень поворачивается лицом к последнему.
— Теперь ты.
Он видит, что случилось с его товарищами и поднимает ладони вверх.
— Эй, чувак, прости, — отмахивается он.
— Беги, — говорит ему Блондин.
Второй Капюшон поглядывает на своих побитых друзей и убегает с такой прытью, насколько способны его ноги. Блондин подходит к Лысому, который качает свою сломанную руку. Крутой парень берет его за руку, в глазах Лысого виден страх, он молча разжимает ладонь и ожерелье падает в руку Блондина.
— Уходи, — говорит Блондин приятным баритоном.
Лысый со стоном поднимается на ноги. Прихрамывая направляется к своему другу, который все еще ловит ртом воздух, и они вместе уходят не оглядываясь.
— Ты в порядке? — спрашивает Блондин, протягивая руку, помогая мне подняться.
Я нахожусь в затруднительной ситуации, если не сказать больше, в полу сидячем положении в грязном переулке, но по крайней мере, я не описалась от страха. Я перевожу взгляд на протянутую руку, а затем поднимаю глаза на его лицо.
Свет от одного из фонарей освещает его светлые волосы и часть лица. Вблизи у него виден сильный, точеный подбородок и потрясающе красивые глаза, они выделяют его и делают более красивым, чем большинство моделей-мужчин на вечеринке. Он до безумия красив, хочется даже его чем-нибудь прикрыть.
Я смотрю в его красивые глаза и понимаю, что он гораздо опаснее, чем мужчины, которых он с такой легкостью победил.
Я кладу свою руку в его и направляю свой баллончик прямо ему в лицо.
— Не подходи ближе.
Что-то мелькает в его зеленых глазах, а потом исчезает. Он поднимает бровь.
— Ты серьезно?
— Вполне. Оставайся на месте. Я тебя не знаю.
— Я только что спас твою задницу, — с недоверием говорит он.
Медленно, я поднимаюсь вверх по стене.
— Я могла бы позаботиться о себе сама.
Его губы слегка вздрагивают от улыбки.
— Да что ты? Когда я подошел, мне так не показалось, — с издевкой произносит он.
— Мне не нужна была твоя помощь. Я собиралась бороться с ними.