Волосы все еще оставались влажными, но за неимением фена пришлось оставить, так как есть. Я провела по завившимся волосам рукой, борясь с желанием выдрать пару клоков. Нет, так не пойдет, надо успокоиться.

Глубокий вдох, сдавленный выдох.

Что со мной? От чего это глупое волнение и…страх.

Искалеченное сознание подавало четкие сигналы, сигналы тревоги.

Стоп, перестань ничего не должно произойти. Не позволю! Если судьба позволит себе еще одну подлую подсечку, я сломаюсь. На этот раз безвозвратно.

Глупости!

Я тряхнула головой и открыла дверь. Выйдя в коридор, я, не задумываясь, нашла глазами широкую деревянную лестницу и осторожно спустилась вниз.

Гостиная, в которую я попала, оказалась огромной, со вкусом обставленной во все том же классическом стиле. Никольский сидел в кресле, задумчиво глядя прямо перед собой.

— Я готова, — сказала я, привлекая к себе внимание, он перевел на меня свой задумчивый взгляд и, не проронив ни слова, поднялся.

Мы вышли из дома, у входа уже ждала машина. Никольский посмотрел на меня долгим изучающим взглядом холодный голубых глаз.

— Не делай глупостей, — он заключил меня в нежные объятия и поцеловал в макушку, — пожалуйста.

Мой хитрый взгляд заставил его усмехнуться и крепче сжать руки.

— Найду и высеку, — строго сказал он и рассмеялся, — я тебя предупредил, цветочек!

— Никольский, поднимешь на меня руку, — мои глаза зло сузились, — будешь до скончания дней искать меня! Земля большая!

— Езжай уже, — он выпустил меня из объятий и помог сесть в машину, — ах да, вот держи.

Я внимательно посмотрела на протягиваемую мне кредитку.

— Разориться не боишься? — ресницы невинно затрепыхались, заставив упрямо сжатые губы Никольского растянуться в дьявольскую улыбку.

— А ты попробуй! — я выхватила пластиковую карточку, и запихнула в карман джинсов.

— Постараюсь, — еще один взмах ресниц.

— Удачи! — он захлопнул дверь, и машина плавно тронулась.

Машина плавно скользила в плотном потоке спешащих машин, огибала нерасторопных пешеходов.

Город жил своей неповторимой жизнью. Жизнью, которая обошла стороной меня, отчего стало грустно. Я любила этот город со всеми его заморочками, ловушками и интригующими путами.

Город жил, тихо вздыхая о чем-то своем, тихо перешептывался с утомленной летом природой, и молчал для суетливой толпы, до которой ему не было никакого дела. Тяжелые древние вздохи все чаще прерывали бесконечную торопливость человеческой жизни, ему казалось в тягость такое совместное сосуществование.

— Приехали, — оборвал мои летящие мысли голос водителя. Я поморщилась, но промолчала.

Выйдя из машины, я огляделась. В здании старого городского фонда, обретался салон красоты. Здесь я никогда не бывала, но по рассказам подруг знала — это место имеет хорошую репутацию.

Хотя какая к черту разница, главное побыстрее избавиться от белых патл. Нерешительно замерев около входа, я мысленно дала себе затрещину, и устремилась внутрь.

Ничего особенного, все как везде, может лишь чуточку помпезней.

Подойдя к стойке администратора, я приветливо улыбнулась встречающей меня девушке.

— Меня должны были записать к вам, — неуверенно начала я.

— Ваша фамилия? — 'хм….а действительно?

— Никольская, — девушка администратор бросила на меня полный подозрения взгляд.

— Александра?

— Да это я, — хмуро ответила я.

— Прошу за мной.

Меня провели в просторный зал, где стояло всего несколько рабочих мест, и усадили в самое дальнее от входа. Тот час же подошла мастер.

— Здравствуйте, меня зовут Валя, я на сегодня ваш стилист, что вы хотели сделать?

— Саша, очень приятно, — представилась я, и вкратце изложила свои пожелания.

В последующие три часа меня стригли, красили и делали макияж.

…не понимаю! Вот не понимаю и все, что Андрей Станиславович нашел в этом заморыше? Ни лица, ни фигуры, а характер тот вообще…в глаза ей смотреть страшно. Как вспомню вчерашний день, сразу не по себе становится. Один ее вид только чего стоит!

Испуганная, а в глазах такая злоба бррр мурашки по коже.

Зря он Вику выгнал, та хоть и вела себя, как хитрая кошка, но зато выглядела, у мужиков сразу только одно желание появлялось: затащить ее в постель! А как она молнии метала, когда шеф ей указал на дверь! Не баба была, а загляденье. Теперь с Шороховым трется, плохо это, у них с Андреем Станиславовичем проект совместный, как бы не вышло чего. Вика хоть и легкомысленная дамочка, но себе на уме. Теперь, небось, повод ищет, что бы Никольскому отомстить.

Семен шумно вздохнул, и в который раз покосился на двери салона, потом перевел глаза на приборную панель.

Уже три часа там торчит. Шеф уже раз десять позвонил, волнуется. Чего волноваться-то? Что этот заморыш выкинуть может, даже не представляю!

В это время двери салона распахнулись, и из них вышла стройная высокая девушка. Черное короткое вязаное платье с открытыми плечами, на голове копна пышных темных кудрей. На лице незнакомки блуждала задумчивая, слегка насмешливая улыбка, карие глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц.

Семен аж присвистнул при появлении стройной брюнетки, и внимательным взглядом проводил девушку идущую по тротуару в сторону перекрестка. Перед светофором девушка остановилась, задумчивым взглядом изучая собственные пальцы, резким движением руки откинула упавший на глаза локон.

Она несколько минут наблюдала, как мимо нее проносятся машины и, развернувшись, пошла обратно в сторону салона.

Легкая изящная походка, томные покачивания бедер и блестящие от некоего предвкушения глаза, все это никак не могло пройти мимо внимания Семена. А когда она выбрала курс на машину, в которой сидел Семен, то и вовсе растекся от предстоящего знакомства.

Девушка уверенно подошла к машине распахнула переднюю дверь, и изящно опустилась на сидение. Семен шумно сглотнул, разом забыв о том, что он умеет говорить, но она на него не смотрела. Это смутило взбудораженного мужчину. Девушка вдруг обернулась, сфокусировала на нем раздраженный взгляд и хриплым голосом сказала:

— Чего замер? Поехали обратно!

****

— Чего замер? Поехали обратно! — сказала я водителю, который в это время смотрел на меня шалыми глазами.

— Девушка вы наверно ошиблись… — несколько робко начал он, а я от своего тугодумия закатила глаза и рассмеялась.

— Слыш герой, это конечно можно принять за комплимент, но протри глаза и повнимательнее посмотри на меня, — насмешливо заметила я, только мужик никак не хотел видеть в этой сексуальной девушке того заморыша, что он привез три часа назад, — не понимаешь, — огорченно вздохнула я, — Александра я, жена Никольского.

— А-а-а?! — он отвернулся, вцепившись руками в руль, — извините Александра Анатольевна, не узнал.

— А теперь медленно и о-о-очень аккуратно едем обратно, — вежливо попросила я, отворачиваясь от красного от смущения водителя.

Когда я вышла из салона, у меня появилось прямо таки непреодолимое желание броситься прочь, куда глаза глядят. Так я и поступила, что самое удивительное никто не собирался меня останавливать и тащить к машине. Это несколько смутило, но не более. Я уверенно шла прочь, отгоняя непрошенные мысли одна мрачнее другой. В таком задумчивом состоянии я дошла до перекрестка.

А что потом? Уйду, спрячусь, надолго ли? Найдет и притащит назад, только вот доверия уже не получу. Стану тихо сходить с ума в четырех стенах, в которых он меня запрет. Значит, и думать нечего. Если бы я не носила его ребенка, можно было уехать в другой город, начать жить заново. Трудно, но не невозможно. Риск конечно дело благородное, но не неоправданный, как в моем, к сожалению, безвыходном положении.

Приняв для себя такое решение, я развернулась и уверенно пошла обратно.