Он слушал меня внимательно, следя за каждым движением. Как хорошо, что я так и не решилась отстричь сильно отросшую челку, за которой теперь прятала блестящие от слез глаза.

— Али…

— Подожди, я еще не все сказала. Я уезжаю, — он захотел сказать что-то еще, но я решительно остановила его, — мне нужен покой, поверь это не только из-за малыша, моя недавняя болезнь иногда дает о себе знать. Мне вовсе не хочется возвращаться в психушку! Здесь, к сожалению, я не могу спокойно жить, по известным нам обоим причинам, поэтому место, где я проведу время до родов, ты не узнаешь. Теперь все.

На Никольского смотреть стало страшно, глаза, которые я раньше так часто называла злыми, теперь резали не хуже битого стекла. Меня передернуло, а внутри заворочался ледяной ком.

"Сейчас что-то будет" — мелькнула мысль.

— Хорошо, — тон Никольского вызвал сотню ледяных иголочек по позвоночнику.

Потом просто встал и вышел, оставив меня, тупо пялиться на кресло, в котором он только что сидел.

— Отлично, — выговорила я, пытаясь унять дрожь во всем теле.

Я откинулась в кресле, но вместо облегчения от ухода Никольского, испытала гнев.

Да как он посмел? Как он вообще решился требовать вернуться? Кто вообще в здравом уме рискнул вернуться после того, как он со мною обращался? Но… ко мне определение "здравый ум" вряд ли можно применить в полной мере. Я снова нервно рассмеялась.

Зазвонил телефон, на миг, отогнав мысли о Никольском.

— Ты где? — я чуть было не сорвалась на крик.

— Али, — устало ответила Ксюха, — у меня маму в больницу положили, я не смогу отвезти тебя.

— О! Конечно, оставайся в больнице, не переживай я сама доберусь, — тут же сказала я, — все так серьезно?

— Врачи пока ничего не говорят, и… — она всхлипнула в трубку, — я не знаю, они молчат, разводят руками, говорят, ждите результаты анализов.

— Хочешь, я приеду? — мне не хотелось бросать подруга в таком состоянии.

— Нет-нет, поезжай, я все устроила, бабуля тебя уже ждет, к тому же больница не самое лучшее место для беременной женщины, — тут уж возразить совершенно нечего.

— Хорошо, — не хотя согласилась я, — но держи меня в курсе, ладно? И если нужна будет хоть какая-нибудь помощь, обращайся.

— Али, ты только оставайся такой же, а остальное мы преодолеем, — слова Оксаны так подействовали на меня, что я вновь захлюпала носом.

— До встречи.

— До встречи, — эхом отозвалась подруга и отключилась.

Официант принес счет, пришлось лезть в сумку, но… сверху лежал большой коричневый конверт. Помедлив пару секунд, я взяла его. Внутри звякнуло, я перевернула конверт. Мне на колени упал ключ с уже знакомым брелком в форме "стальной королевы" из шахмат, и листок сложенный пополам. Уже догадавшись от кого, я развернула записку.

"Саша, мы с вами так и не попрощались…" — это обращение на «вы» откровенно насторожило.

"… поэтому я не стану прощаться. Понимая ваше состояние, я не рискнул вмешиваться, позволив вам уехать, хотя желание вернуть и выпороть, было.

Да, я очень виноват перед вами, а моя сестра, к сожалению, не умеет просить прощения, поэтому я прошу прощения за нее и хочу сделать подарок…" — я подняла глаза от записки и повертела ключи в руке.

"… ту самую машину, на которой ты сбежала. И звони если что…

Вик. "

Внизу еще написан номер телефона, который я тот час же набрала. Несколько томительных гудков и Вик снял трубку.

— Слушаю, — его голос напряженный и настороженный пролился как бальзам на душу.

— Привет, — тихонечко произнесла я.

— Саша? — я облегченно вздохнула.

— Каюсь, не удержалась! — фыркнула я, и шутливо добавила, — ты определенно ставишь меня в неловкое положение, не могу я принять такого подарок!

— Это еще почему? — возмутился Вик.

— Н-ну-у, потому что это неприлично, и вообще мне совесть не позволит!

— Так, — задумчиво сказал Вик, — тогда я предлагаю позаботиться о машине на то время, пока меня не будет в городе.

— А…

— Неужели ты бросишь ее на улице? — вкрадчиво поинтересовался этот шантажист.

— Договорились, но как только…

— Да-да сразу заберу. Тебе можно звонить иногда? — я задумчиво пожевала губы.

— Было бы не плохо, будешь развлекать меня долгим задушевным разговором, согласен? — шутливо спросила я, а сильная перемена настроения несколько удивила.

— Саша, — вдруг совершенно серьезно сказала Вик, — только не наделай глупостей. Молодость, горячность, все это может также легко разрушить жизнь.

— Вик, только не ты, — шумно выдохнула я, — я не маленькая девочка, и не собираюсь рубить с плеча, хотя иногда оно само напрашивается, — что оно я не стала уточнять, не стоит.

— Ладно, все-все, больше не буду ворчать и вообще мне пора, еще созвонимся! — я только и успела шепнуть "до связи", как он отключился.

Ну вот, наконец, все проблемы оставлены позади, осталось убраться из города. Выудив из сумки кошелек, я с сожалением оставила последние наличные деньги в оплату кофе и вышла из кафе.

Машину я обнаружила на подземной парковке. Обойдя машину, я решила закинуть сумку в багажник. Рядом с машиной стояли двое молодых людей, они с любопытством следили за моими действиями. Пожав плечами, я поставила сумку на землю, потянула на себя крышку багажника, но стоило мне приподнять его на какие-то двадцать сантиметров, как тут же в ужасе захлопнула обратно.

— Только не это, — простонала я, навалившись на машину.

Руки дрожали, внутри клокотала такая злость, что самой стало страшно. Не натворить бы чего?

— Девушка, вам плохо? — я с трудом подавила испуганный крик. Это спрашивал один из мужчин, которые стояли возле соседней машины.

— Н-нет, спасибо, — нервно хихикнула я, и неожиданно для себя добавила, — если конечно у вас, случайно не завалялась лопата.

Парни как-то странно переглянулись и рассмеялись.

Сумку пришлось закинуть на заднее сидение, туда же полетел отключенный сотовый. Повернув ключ в замке зажигания, судорожно сжала руль. Надо что-то предпринять, но я абсолютно не представляла, как можно повернуть сложившуюся ситуацию в свою сторону.

— Ладно, — я решительно махнула на все рукой, оставив все на волю случая.

Город уже давно промелькнул мимо затемненных стекол, сменившись на сонный деревенский пейзаж. Когда впереди замелькали яркая стойка с рекламой заправки, я решительно съехала на обочину. Заглушив мотор, я задумалась, а стоит ли еще более накалять обстановку?

Смех заклокотал в горле, на глазах выступили слезы. Все достали! Вылетев из машины, я подошла к багажнику, резко распахнула крышку. Там, как ни в чем не бывало, спала Вика. Мне, как человеку, озлобленному на данный момент, хотелось вытащить ее за шкирку и как следует отпинать. Но я так не могла.

— Подъем, — довольно громко сказала я.

Девушка завозилась, сонно потерла рукой лицо, и только после этого соизволила открыть глаза. Сказать что Вика удивилась, все же не совсем правильно. Она была потрясена, обнаружив себя в моей компании. Я сложила руки на груди, вопросительно посмотрела нее:

— Ну?

— Что? — не поняла она.

— Я жду объяснений, — терпеливо пояснила я.

— В смысле? — я нервно закатила глаза.

— Ты что тупая? — ласково проворковала я, — какого черта ты тут забыла?

— Я… — все, я так больше не могу.

Оставив ошарашенную Вику лежать в багажнике, я полезла в машину за телефоном, после чего вернулась обратно. Повертев в руке телефон, я глубоко вдохнула, будто этот вдох мог решить мою проблему и сохранить терпение.

— Сейчас, я позвоню Вику, — медленно сказала я, надеясь, что мои слова дойдут до мягких извилин ее мозга, — и сообщу о твоей выходке, — девушка аж подскочила от такой новости, но, встретившись макушкой с крышкой багажника, рухнула обратно.

— Не надо звонить Вику, — нервно затараторила она, — он меня убьет, если узнает, что я сбежала.

Девушка уронила лицо в ладони и зарыдала. Честно, я растерялась от такой неожиданной реакции, с одной стороны злость на эту бестолковую блондинку скребла, как взбесившаяся кошка, с другой мне сложно было остаться хладнокровной стервой. Поэтому я подавила тяжелый вздох и посмотрела на Вику.