Аша встретила её широкой улыбкой, стоя на ступенях у входа в заведение. Карла пожала плечами.

Внутри было на удивление приятно. Интерьер, выполненный в популярном стиле эпохи колонистов, настраивал на приключенческий лад. Нарочито грубо сделанные стулья и столы, покрытые защитной плёнкой, выглядели внушительно и солидно. Занавески на ромбовидных окнах трепал лёгкий ветерок, специально направленный от охладителя в эту сторону. Если не приглядываться, песочно-коричневые тона смотрелись вполне в стиле той эпохи, а небольшие нововведения, запрятанные тут и там, создавали комфортную обстановку, не лишая посетителя требуемого колорита.

Парочка наёмников направилась к одинокому столику, стоящему у дальней стены. Рядом располагалась, за ширмой из плетёного тростника, дверь в подсобные помещения, чуть поодаль виднелся оформленный аркой проход в кухню, напротив, через весь зал, виднелся вход.

— Как всегда на работе, — вздохнула Аша, усаживаясь рядом с мужчинами. Лиам и его напарник переглянулись и смутились. Они действительно выбрали место так, чтобы успеть уйти через запасной выход или подсобку, и видеть всех входящих, которым предстояло пройти под окнами по узкой улочке, и обогнуть здание, чтобы оказаться внутри.

Карла безмятежно уставилась в стену.

— Думаю, никто не знает эдарианского… — начал Лиам, очень гордившийся этим своим знанием, и взял в руки толстую папку с меню.

— Почему? Я знаю, — сказала Карла. Лиам крякнул, а Вильям заулыбался, хлопнув друга по плечу. Бывший преступник что-то проворчал и с интересом взглянул на Карлу.

— Может, у тебя и гражданство есть? — спросил он с поддёвкой. Карла отметила в своём меню желаемые блюда и напитки, приложила папку к сканеру на краю стола и откинулась на спинку стула.

— Может быть, я давно не проверяла, — сказала она. — А тебе очень надо? — Миролич мило улыбнулась Лиаму. Тот понурил голову, признавая поражение в дружеской пикировке.

— Всё, признаю, ты меня сделала, — добродушно рассмеялся он. Карла тоже заулыбалась, а Аша ткнула Лиама в бок.

— Эй, знатоки языков, вы нам что-то брать будете? Не все читают на эдарианском.

Лиам тут же схватил меню и начал переводить…

Они прогуливались по саду, выполненному в странном для умеренного климата стиле. Впрочем, климатизаторы делали свою работу превосходно, и гуляющим оставалось наслаждаться комфортом и видами. А виды здесь были действительно великолепные. Крошечные фонтанчики на постаментах и внутри заросших зеленью конструкций сменялись другими композициями, большего размера, пуская прозрачные струи воды и складывая из них различные фигуры. Скульптуры фонтанов плавно перетекали в те же композиции рядом, образуя милые беседки, поросшие вьющимися цветами. В саду летало множество крупных разноцветных бабочек, то и дело садящихся на соцветия в траве или на аккуратно постриженные кустики. Деревца, высаженные в строго определённых местах, образовывали приятные аллеи. Повсюду виднелись разнообразные инсталляции, фигуры которых заполняли сад. Дорожки были посыпаны блестящим на солнце белым песком, который прекрасно гармонировал с остальным пейзажем. Высокое чистое небо над головой настраивало на безмятежный лад и умиротворение.

— То есть, ты считаешь, что всё случилось где-то в нашей юрисдикции? — мелодично спросила высокая женщина в голубой тунике, медленно следуя рядом с Яном по одной из дорожек. Светлые волосы её были собраны в длинную косу, перевязанную кожаными ремешками, на кончиках которых мелодично звенели крошечные колокольчики.

Карилис нахмурился, поджав губы.

— Не совсем так, миледи Митчел, не совсем так, — покачал он головой. Потом помолчал, приглаживая ладонью волосы на затылке, и тут же отдёрнул руку, будто попал пальцами на нечто безобразное.

— Ты никак не можешь забыть тот случай, — в голосе его собеседницы звучала неподдельная печаль. — Янис, пора бы уже вернуться.

Женщина дотронулась пальцами до ладони спутника, заглядывая в глаза. Хрустальная прозрачность её голубых глаз, похожих на два ярких топаза, натолкнулась на мрачную серость взгляда комитетчика. Ян усмехнулся, но руку не убрал, давая миледи Митчел возможность прикасаться к нему, сколько она того хочет.

— Я вернулся, миледи. Разве вы не заметили?

Женщина убрала руку и отвела взгляд, делая вид, что её заинтересовал танец двух бабочек неподалёку.

— Послушай, Ян, — уже совсем другим, более жёстким тоном начала она, — нам всем неприятно думать о том, через что тебе пришлось пройти тогда. Но ты сам держишь своё прошлое в кулаке, и не желаешь с ним расставаться. Эти твои шрамы на спине, — она поморщилась, — от них давно пора избавиться. Да и причёска… ты отрастил волосы, чтобы никто не видел следов твоего плена? Это ещё можно понять, как и прочие мелочи, направленные на смену образа. Но для чего было выбирать именно такую стрижку? Да, я знаю про истинные причины подобных изменений, только можно же было сделать пересадку тканей. У нас прекрасные врачи, отличные технологии, зачем ещё это всё нужно, если этим не пользоваться? А ты до сих пор держишься за случившееся, словно это твоё самое большое сокровище.

Карилис остановился, глядя, как очередной фонтан выстреливает вверх струями воды, опадающими с шелестом в большую вазу, которую держала в руках скульптурная женщина в сегментарной броне бронзового цвета, чьи чешуйки блестели на солнце.

— Знаешь, что мне помогло выжить? — спросил он неожиданно. — Почему я вообще два с лишним года пытался выбраться оттуда? Почему я дрался на арене, убивая своих соплеменников, почему ел помои и постоянно искал возможность бежать? Потому, что думал, будто меня тут ждёшь ты, Линда. Не Комитет. Не работа или моё положение, миледи Митчел, — Янис покачал головой. — И теперь из моего прошлого не осталось ничего, кроме воспоминаний на спине. Да, я держу их именно для того, чтобы в очередной раз, когда я забудусь или дам слабину, поверив. Что ещё кому-то нужен, этот кто-то ткнёт пальцем в мои шрамы и скажет что-то подобное тому, что сейчас сказала ты. Убери шрамы, Ян, пересади кожу на обожжённый череп, постригись, как подобает человеку твоего положения, надень вот это, мы сегодня идём на приём к очередному чёртовому толстозаду, чтобы я улыбалась ему и гладила его по колену, а ты можешь в это время заняться его женой.

Карилис выдохся, пошарил в карманах и вытащил оттуда помятую пачку с дешёвыми сигаретами, которые курили портовые грузчики на Иридии. Посмотрев на пачку, он выбросил её в кусты. Линда неодобрительно проводила взглядом брошенный мусор.

— Мы обсуждали это уже много раз, Ян, — ласково, как с ребёнком, начала она. — И мы оба знаем…

— Мы оба знаем, что меня почти четвертовали энергетическим хлыстом надсмотрщики, а потом я горел в падающем на планету боте, — резко оборвал её Ян ледяным тоном. — Больше, Линда, мы оба, — он выделил тоном последнее слово, — не знаем ничего. И я не за этим сюда пришёл, чтобы снова объяснять тебе, почему я не останусь, почему я не продам судно и почему я, черт меня побери, не сменю причёску или работу. Ты свой выбор сделала, будь любезна не пытаться сделать мой за меня.

Линда Митчел, урождённая Линдой Свонс, вздохнула ещё раз, покусала губу и не нашлась, что ответить. Да, она скорбела о потере Яна, она даже инициировала проверку служащих, потерявших его координаты в том дальнем рейде. Она боролась за него, пыталась что-то делать. Но через год Линда бросила попытки. Вокруг только и говорили, каким Ян был прекрасным человеком, сколько он успел сделать для Комитета, как все они сожалеют о потере лорда Карилиса… Но чаще всего обсуждали, что теперь станет с его собственностью, правда, но ведь упоминали его имя! Линда сдалась. Возможно, она и хотела этого где-то глубоко в душе. Она же всегда знала, что Ян не бросит работу и не превратится в примерного семьянина с обвислым брюшком и странными увлечениями на досуге. Линда приняла предложение немолодого сенатора Митчела, водившего тесную дружбу с генералом Хеме, непосредственным начальником Карилиса.