Сейчас Карла отвлеклась от чтения как раз для того, чтобы полюбоваться восхождением Галиона. Шаттл должен был пройти много дальше от спутника, но всё равно, его величественное появление это никак не умоляло.
Женщина смотрела в незатемнённые иллюминаторы до тех пор, пока шаттл не начал подготовку к снижению. Внешняя броня окуталась энергополем, искажая изображение, и Карла уткнулась в памятку о поведении на Эдарии.
Озёрное государство, представляющее собой поселение на гибких опорах над сетью озёр, отмечалось, как нежелательное место для прогулок. На озёрах жили радикально настроенные почитатели природы, питающиеся не то солнечным светом, не то дарами воды и земли, Карла не стала вникать в особенности их диеты. Но изображение посёлка её впечатлило. Небольшие домики, укутанные силовым полем, стояли на изгибающихся над поверхностью озёр опорных конструкциях, похожих на рёбра доисторического животного. Солнечные батареи, питающие генераторы, имели систему отражающих и преломляющих линз, освещая таким образом поверхность озёр под фундаментом домов. Вода получала естественное освещение, что вкупе с должной системой очистки и уходом позволяло сохранять хрупкий природный баланс в озёрах.
Следующим пунктом, привлёкшим внимание Карлы, стал город в южной части континента. Тропические цветы, птицы невообразимых окрасок и редкие животные, декорацией на заднем плане оттеняли изображения сложенных из пустотелого прочного тростника домов. На открытой веранде одного из них уютно устроились во фривольных позах несколько мужчин и женщин в лёгкой одежде. Поселение готово было принять любого, но просило лишь об одном — оставить праздное любопытство и не пытаться каким-то образом притеснять их свободные однополые нравы. Отсутствие перечня притеснений насторожило Карлу. Видимо, каждый житель посёлка сам решал, кто и когда повёл себя с ним нетолерантно. Наказанием был месячный отпуск в этом поселении. Жители исходили из принципа «не знаешь, о чём судишь? Тогда мы тебе покажем, что в этом нет ничего предосудительного». К чести населения южного сектора, они никого и никогда не заставляли к ним присоединяться, хотя были не против. Из истории Карла знала, что Эдария была рада предоставить любые условия и подписать любые соглашения с теми группами населения, которые проявляли готовность оставаться на неосвоенной, тогда ещё планете, и терраформировать её, обустраивать и всячески интегрировать в жизнь остальное население кораблей-колоний, стоящих на приколе поблизости от системы. Заслуг первых колонистов никто не отменял, и этим в последствие воспользовались группы населения, пожелавшие иметь своё государство, свой кусок планеты, чтобы жить в нем так, как хочется им, соблюдая законы и выполняя полагающуюся им работу.
Шаттл уже начал входить в верхние слои атмосферы, когда Карла бегло просмотрела примеры одежды и нательных рисунков некоторых представителей религиозных общин, существующих на Эдарии. Одежды из плотной ткани, оставляющие открытыми только часть лица и кисти рук, белые туники с золотым шитьём по воротнику, длинные цветастые платья и юбки представителей кочевых племён, символика сплетённых виноградных лоз на амулетах консервативной ветви храмов Единого, живущих в пустынной части континента.
Шаттл скользнул в атмосферу планеты, и всех пассажиров сдавило ремнями безопасности. Карла стиснула зубы от боли. Сломанные ребра всё ещё ныли даже после полутора недель путешествия на «Игле» до Эдарии от Катальда. Сотрясение тоже давало о себе знать невыносимой мигренью, в приступах которой Карла с ужасом думала, не конец ли это её карьере пилота, теперь уже в команде Яна.
Аудиенция Карилису была назначена на вечер. Команду туда никто не приглашал, ссылаясь на отсутствие допуска и совершенно ненужные мнения остальных участников. Ян злился, но делал вид, что всё в порядке. Карла уже привыкла к его острому взгляду и поджатым губам в такие моменты. Во время путешествия до Эдарии у неё было достаточно возможностей не только для того, чтобы проводить его за беседами с капитаном и его людьми, неожиданно потеплевшими к ней после её выходки с катером, но и для того, чтобы изучить Яна. Насколько это вообще было возможно.
Карилис мог зайти к ней в каюту, пригласить на ужин лично, после чего внезапно сорваться, без извинений выбежать прочь, что-то помечая в биокомме, и вернуться только за полночь, уставшим и вымотанным. Однажды Карла видела его в тренировочном зале, где капитан сражался с трёхмерными противниками, используя, преимущественно, плазменное и огнестрельное оружие. Ян всегда говорил, что ничего проще и надёжней мир ещё не выдумал. Обычно он говорил это, передёргивая затвор очередной огнестрельной игрушки, и с прищуром глядя в прицел.
Карла выбрала симуляторы полётов. Курсы подготовки самообороны у неё были, но единственное, запомнившееся ей оттуда, было наличие на человеке болевых точек и применение болевых захватов при рукопашной. Стрелок из Миролич был неплохой, но куда лучший был всё же пилот. Да и сказать по правде, Карла ещё ни разу не убивала человека. Уничтожение вражеских истребителей или заатмосферных катеров не считались. Убийством для неё было лишение жизни, когда противник в прямой видимости от тебя. Ты видишь его лицо, взгляд, его тело, как он бежит или подступает к тебе ближе, ты можешь слышать его дыхание, чувствовать запах тела или зловоние изо рта. Убить для Карлы было — стать прямым свидетелем смерти тела. Когда твои непосредственные действия или личное участие приводят к окончанию существования жизни в человеке. Ксеноформы Карла раньше вообще не встречала, и судить о них в подобном ключе не могла.
Так что, Карилис облачился в удобную одежду, надел тактический пояс с пистолетами, висящими в кобурах по бокам, нацепил свою замшевую жилетку и пропал из вида, когда остальные решили скоротать время в одном из местных увеселительных заведений.
Многоярусные города Сидоры поражали своей масштабностью. Уровни, уходящие вниз, поднимающиеся вверх, расползающиеся над головой сетью прозрачных или затемнённых от солнца переходов. Легковесные такси на магнитной подушке, платформы на антиграве, движущиеся панели переходов, транспортные платформы, соединяющие один район с другим. И всюду огромная суета. Горлопанящие туристы, группы детей и подростков с выбритыми, по последней моде, затылками и обрезанными мочками ушей. Серьёзные ценители памятников искусства, пробирающиеся через толпы прибывших в противоположную сторону. Дорогие электромобили, в кожаных салонах которых сидели, надменно поглядывая наружу, дамы в небольших шляпках и в усыпанных драгоценными камнями украшениях. Солидные представители управленческого сектора, сплошь все в дорогих костюмах, с тростями и со следами омолаживающих процедур на лице, шее и руках. Благовоспитанные дети, причёсанные, умытые и старательно копирующие взгляды родителей, ведущих их за руку. Карла смотрела в такие разные и такие одинаковые лица прохожих, пока команда пробиралась к бару-ресторану «Плазма», и думала о том, что никто из этих людей даже не знает, и никогда не узнает, кто сейчас идёт рядом с ними. Кто-то продолжал бросать на выделяющуюся в толпе светловолосую Ашу осуждающие взгляды, и Карла с удивлением поняла, что в таком толерантном, терпимом и открытом месте, как Эдария, в её столице Сидоре, то и дело находятся расисты, радикально настроенные прохожие или просто городские сумасшедшие, способные попытаться плюнуть Шери в спину и высказать обидное мнение о её народе и принадлежности к третьесортным колонистам. Чего уж говорить о тех планетах, которые дальше этой? Карла впервые попыталась представить, как могла бы выжить Аша одна, без своей родни, как она должна была устраиваться в той жизни, в которой её способны оскорбить даже такие, повидавшие всё на своей планете, жители, как эдарианцы? Заслышав очередную попытку крикнуть что-то обидное в спину высокой женщины, Карла нырнула в толпу и с хрустом вдавила каблук своего сапога в палец обидчику. Тот взвыл, свалившись на землю. Карла округлила глаза, ойкнула и, быстро извинившись, скрылась в толпе.