— Я не ошибся, — глухо произнёс комитетчик, — в то время и при тех обстоятельствах мой выбор был верным.

— Но теперь обстоятельства изменились, — кивнул Лиам, почёсывая короткий ёжик волос на затылке, — что-то изменилось.

Карилис передёрнул плечами. Он плохо спал в последние дни, ему снились кошмары, снился плен, его бегство. И снилась Карла, наблюдающая за этими событиями. Ян посмотрел на друга непроницаемым взглядом, снова закрывшись внутри себя. Улыбка Карилиса была вежливой и дружелюбной, но вот в глазах, как в зеркале, отражалось только лицо Лиама.

— Она не Линда, — серьёзно произнёс бывший наёмник, покачав головой, — да и ты уже не тот лорд Карилис. Рано или поздно она узнает правду, как узнали все мы, Ян. И лучше бы, от тебя, — он поиграл желваками. — Ты знаешь, что к ней уже подходили по этому вопросу?

Капитан напрягся, его взгляд стал тяжёлым и давящим.

— В баре, — снова кивнул Лиам, — пока тебя не было с нами. Я не сказал ей, что заметил кого-то, хотя дорогой костюм и отсутствие любых деталей, вроде запонок, хронометров или сраного галстука говорят красноречивее слов о том, откуда он был и кто его послал. Хочу, чтобы Карла сама решала, с кем она и кому верит. Но ты должен знать, если решишь быть с ней откровенным.

— Теперь я скорее решу наоборот, — сухо бросил Ян, выходя из тренировочного зала и запирая двери. Лиам последовал за ним, но ничего больше не говорил.

«Сам решишь, что тебе делать, не маленький уже», — подумал Лиам, отправляясь к себе. До Иридии оставалось полторы недели пути, а капитан ещё даже не собирал брифинг по этому поводу.

— Карла, ты удивительная девушка, — произнёс Индиго, галантно прикасаясь губами к пальцам собеседницы. — Твоё образование выше всех похвал. Редко встретишь такую умную и такую привлекательную женщину, — он сокрушённо покачал головой. — Если бы я мог, ах, если бы я только мог… — он глубоко вздохнул. — Ты желаешь ещё вина?

Карла согласно кивнула. Они сидели в кают-компании напротив друг друга. Между ними стоял небольшой столик из резного дерева, заполненный различными закусками и вазочками со сладостями. На выбор была отличная коллекция вин, ликёров и охлаждённого игристого вина. Визуальная проекция искина, имеющая образ капитана Карилиса, сидела напротив Карлы, изображая курение толстой сигары. Голограмма не могла позволить себе принимать пищу или наслаждаться ароматом табака, зато она могла позволить себе лично присутствовать рядом с Карлой.

Когда она спросила его о том, может ли он быть видимым, имеет ли проекцию в трёхмерном пространстве, Индиго только вздохнул. Он честно предупредил Карлу, что для неё это будет… странно. Но когда искин появился в образе Яна, Карла едва подавила улыбку. На искине была тонкая сорочка светло-серого цвета, брюки в тон и расшитая серебряными нитями жилетка, отлично гармонирующая с остальным костюмом. Индиго продумал даже обувь, остановив выбор на лёгких туфлях с каблуками, звуки от предполагаемых шагов шли в комплекте. В целом создавалось ощущение полного присутствия рядом капитана Карилиса. Только совершенно иного, другого и незнакомого. Во взгляде не было привычной тяжести и холодности, улыбка на лице смотрелась открытой и симпатичной, чисто выбритое лицо, коротко стриженые тёмные волосы, мягкие жесты и ненавязчивая беседа о литературе и поэзии ранней эпохи становления Эдарии. Индиго был совершенен, и Карла только гадала, что из этого образа когда-то принадлежало Яну.

«Если он был хотя бы в половину так хорош, я понимаю тех, кто попал в его сети, — думала Карла, пока искин изображал из себя аристократа, — и я сожалею о том, что с ним стало, чем бы это ни было».

— Прошу вас, леди Карла, выбирайте. Какой год, какой сорт предпочитаете? — он обвёл столик изящным жестом. — Я должен извиниться за мои манеры, но к моему глубочайшему сожалению, я не имею возможности лично наполнить ваш бокал.

— А тебе бы этого хотелось? — спросила Карла, наполняя разноцветный хрустальный бокал прохладным игристым вином. Индиго в образе капитана Карилиса задумчиво покрутил в пальцах сигару. Густой дым вился безупречными спиралями, но никакого запаха в комнате не было. Была только иллюзия всего происходящего, но весьма качественная иллюзия, Карла даже забыла, что перед ней только голограмма. Лицо Индиго казалось живым, осязаемым, на нем можно было увидеть различные гаммы эмоций и даже разглядеть морщинки вокруг глаз.

— Иногда мне этого очень не хватает, — сказал он задумчиво, — но я понимаю, в то же время, что являюсь лишь визуальным дополнением к моей виртуальной личности.

— Мне иногда кажется, что эта личность гораздо живее, чем оригинал, — сказала Карла, делая глоток вина. Индиго грустно усмехнулся.

— Мне тоже иногда так кажется, — признался он, стряхивая несуществующий пепел на ковёр под ногами. — Но у меня достаточно блоков, чтобы никогда не прийти к окончательному выводу по этому вопросу.

Карла взглянула на него вопросительно, приподняв брови. Искин посмотрел на неё долгим, почти человеческим взглядом, потом отвёл его и снова стряхнул пепел с сигары.

— Тебя интересует, что случится, если я однажды решу, будто капитан Карилис это я, а не тот, что находится в медленном времени? Всё очень просто, мне придётся поменяться с ним местами. Искусственный интеллект должен служить человеку, но не наоборот.

Карла похолодела под тонким платьем, замерев с бокалом у рта, и неотрывно следя за реакцией искина напротив. Тот расслабленно улыбнулся, сминая сигару, которая тут же исчезла из его рук.

— Этого никогда не произойдёт, Карла, — сказал он мягко, с нотками тоски и грусти в голосе. — Я сам не позволю этому произойти, — добавил он. Карла почувствовала, как от голоса Индиго по спине побежали мурашки. Он не был похож на голос Яна, хотя… Если бы комитетчик позволял себе чуть больше жизни, был чуть моложе, был чуть живее… Карла осторожно покручивала бокал в руке. Слова Индиго заставили её задуматься. Было в них нечто такое, очень человеческое. Словно искин прекрасно осознавал себя личностью, и не первый год считал себя настоящим человеком, но не хотел отнимать жизнь у кого-то, кто должен был быть на его месте.

«Единый, да он же всё понимает, — подумала Карла, — он сам, сам не хочет причинять вред, и никакие блоки тут ни при чем».

«Игла» шла по заданному курсу на крейсерской скорости, не встречая помех. Капитан Карилис вернулся в свою каюту, переложил на столе несколько бумаг, наткнувшись на неоконченный рисунок. На листе бумаги уже проявлялись контуры женского лица, и было заметно, что это лицо являет собой смесь двух знакомых Яну женщин. Линда и Карла, совершенно непохожие и в чем-то очень близкие по духу. Ян долго смотрел на лист, потом достал из стола зажигалку и, щёлкнув кнопкой, поднёс огонёк к рисунку. Бумага вспыхнула ярким светом. Ян какое-то время смотрел, как она превращается в пепел, как огонь жадно слизывает карандашный набросок, а потом бросил лист в широкую пепельницу, должную являться плоской вазой для фруктов на его столе.

Он устало потёр руками лицо, уставившись в стену рядом с дверным проёмом. Затем капитан встал, прошёлся по каюте, снова переложил с места на место несколько бумажек и неоконченных отчётов для Комитета, и вышел за дверь.

— Капитану Карилису я обязана жизнью, — сказала Карла, допивая второй бокал вина. Её щеки раскраснелись, ей было немного жарковато, а на губах играла улыбка. Индиго смотрел на женщину внимательно, ожидая продолжения.

— Хотя, если бы не его появление, возможно, дело бы и не кончилось так плохо, — сдвинула брови Карла, отставляя бокал в сторону и принимаясь за сладости. — Нет, — внезапно мотнула она головой так, что пряди волос хлестнули её по глазам, — это ложь. Карилис прибыл за тем лихтером, он его преследовал, а может, просто обнаружил, — она махнула рукой, поморщившись, — но лихтер «Золотой Берег» был на Иридии раньше. Или нет? — она задумалась, даже прекратив жевать.