Жгучая боль пронзила ногу и бедро Джима, и он закричал, когда остановился, придавленный весом мотоцикла. Ему нужно было предупредить Боксера и остальных о том, что каким-то образом «Дьяволы» все это время были у них за спиной. Он должен был сказать им, чтобы они убирались с дороги, и должен был позвать на помощь.

Однако голова пульсировала, а вся правая сторона тела онемела. Он не мог поднять руку, чтобы дотянуться до телефона, и в этой неловкой позе Джим изо всех сил пытался расстегнуть молнию на куртке и залезть в карман. Наконец, ему удалось высвободить руку, но перед глазами все расплывалось, и дождь лил как из ведра. Он вытер воду с лица, сморгнул с ресниц, но это не помогло. Уэйд не мог видеть сквозь туман боли, и выругался, затем прищурился и понял, что экран на его телефоне разбился.

Как такое вообще возможно? Он упал не с той стороны, чтобы телефон был поврежден. Откинув голову назад, Джим почувствовал круглое углубление в устройстве и понял, что оно остановило пулю, которая прошла бы прямо через его сердце.

В последней попытке выбраться, прежде чем он потеряет сознание и замерзнет насмерть, дождь теперь шел вперемешку с маленькими льдинками, Джим безуспешно дернул правую ногу левой рукой, крича в агонии. Боль пульсировала в его венах, и когда он потерял сознание, его последним желанием было то, чтобы Сьюзен не ненавидела его за то, что он нарушил свое обещание быть с ней всю жизнь.

ГЛАВА 20

— Господи, женщина, ты вообще спала? — игриво спросила Бриджит, входя в дом Джима.

Сьюзен просто покачала головой, которая лежала на ее руках на столе, а волосы были всклокочены от того, что она проводила по ним пальцами всю ночь, вне себя от беспокойства. Сегодня выпускной экзамен, но она не могла даже мечтать о том, чтобы пойти в класс, не получив вестей от Джима.

— Он должен был быть дома восемь часов назад, — сказала Сьюзен голосом, который показался ей далеким и слишком спокойным.

Бриджит нахмурилась, и Сьюзен едва могла видеть сквозь опухшие глаза, которые горели и, вероятно, налились кровью.

— Мистер Уэйд? Разве он не проехал через перевал прошлой ночью? Вероятно, он попал в шторм и остановился где-нибудь, чтобы переждать его.

Сьюзен хотелось бы так думать, но у нее было ужасное чувство внизу живота.

— Он бы позвонил.

— Есть много мест, где пропадает сигнал. Я думаю, ты преувеличиваешь. Даже если он не в месте, которое обычно без связи, шторм мог уничтожить некоторые из башен и спутников.

Сьюзен кивнула, но почему-то не поверила.

— Полагаю, что так.

— Как твой отец сегодня утром? — спросила Бриджит, явно пытаясь сменить тему разговора.

Сьюзен шмыгнула носом. Слезы высохли несколько часов назад.

— Хорошо. Мы еще немного почитали "Одинокого голубя". Надеюсь, ты не возражаешь. К тому же сегодня утром он крепко спит.

— Конечно, я не возражаю. Ты его дочь. — Вместо того чтобы направиться в спальню, Бриджит села напротив нее и взяла Сьюзен за руку. — Я уверена, что с мистером Уэйдом все в порядке, Сьюзен. Просто дай ему пару часов. Бьюсь об заклад, он позвонит, и ты будешь спать как ребенок после экзамена.

Сьюзен знала, что должна идти. Это был жизненно важный экзамен, и при нормальных обстоятельствах она бы его сдала и значительно повысила свои оценки. Однако, если она пойдет сейчас в состоянии тревоги и почти паники, то, вероятно, потерпит неудачу. Вместо того чтобы ответить Бриджит, она смущенно спросила:

— Откуда ты знаешь, что "Одинокий голубь" — любимая книга моего отца? — по какой-то причине Сьюзен решила, что должна знать. В конце концов, она никогда бы не догадалась, и не думала, что ее мать даже знала о том, что ее отец любил читать. Ей было так странно, что кто-то, с кем они познакомились всего сорок восемь часов назад, знал что-то подобное.

Бриджит дружелюбно улыбнулась.

— У меня есть чутье на людей. Я не знаю, способность ли это видеть ауры или просто чувствовать их энергию, но такие вещи случаются часто. — Она отвела взгляд. — Но он не сказал мне, что это его любимое. Я этого не знала. У меня просто было ощущение, что он прочитал ее и полюбил, и что она будет успокаивать и исцелять его. — Она подняла палец, словно что-то вспомнила. — Я бы спросила, хочешь ли ты хороших или плохих новостей, но в данном случае это одно и то же.

Немного придя в себя и попытавшись поверить в то, что Бриджит права, Сьюзен выпрямилась.

— В чем дело?

— Я получила результаты анализа крови твоего отца. — Она сунула руку в сумку, которая больше походила на сумку, чем на сумочку, и вытащила листок бумаги, который пододвинула девушке. Сьюзен еще не научилась по-настоящему читать результаты анализов, поэтому нахмурилась и стала ждать объяснений. — Плохая новость — и хорошая новость — заключается в том, что, судя по дозам «Гидроморфона», которые должен был принимать твой отец, накопление в его крови примерно в четыре раза больше, чем должно быть. На самом деле, мой знакомый сказал мне, что он невероятно сильный, счастливый человек, чтобы все еще быть живым с его печеночной недостаточностью. Похоже, у него передозировка почти с того дня, как он появился в больнице, и это смертельные уровни.

Ярость и ненависть, полностью привели Сьюзен в чувство, и она встала, расхаживая по комнате с бумагой в руке.

— Не знаю, что и думать, — сказала она, обращаясь скорее к себе, чем к Бриджит. — Это обычная практика ленивых, злых людей? Или это был личный удар против моего отца кого-то, кто чувствует, что он мерзость? Или, может быть, кто-то действительно имеет на меня зуб? Черт, это может быть случайность или оправдание Ангела Смерти.

— Не знаю, Сьюзен. Проблема в том, что это была бы постоянная передозировка от каждого санитара, который вошел в его комнату. Это было какое-то сосредоточенное действие. — В голосе Бриджит звучало такое же личное оскорбление, как и в голосе Сьюзен, и было приятно, что с ней работает не один возмущенный человек.

Приняв решение, Сьюзен швырнула справку на стол.

— Положи в безопасное место. Я собираюсь принять душ и пройти тест. А потом объявлю в розыск, если не получу известий от Джима. Затем, пока я жду, пока полиция выследит его и удостоверится, что он в безопасности, я собираюсь пойти на работу, встретиться со своим напарником и позвонить адвокату. Я хочу, чтобы для этих людей запахло жареным.

— Я тоже, милая, — услышала она бормотание медсестры, закрывая дверь в спальню Джима и спеша в душ.

Она добралась до класса за считанные секунды, и в течение следующих полутора часов Сьюзен выбросила из головы все, кроме теста. Когда она сдала его, то была уверена в себе и даже в первый раз улыбнулась профессору. Только когда она вышла из машины, проверила свой телефон — что не разрешалось в классе в дни экзаменов — и не нашла ни слова от Джима, чувство обреченности снова охватило ее.

Стук в окно заставил ее подпрыгнуть, и она посмотрела в встревоженное лицо Боксера. И ее страх усилился. Она не потрудилась опустить стекло, а вместо этого вышла из машины.

— Что случилось? — отрывисто спросила она.

У Боксера отвисла челюсть.

— Именно поэтому я и искал тебя. Медсестра в доме Джима сказала, что я найду тебя здесь. Джим не вернулся домой прошлой ночью?

Сьюзен уставилась на Боксера, чувствуя, что ее вот-вот вырвет.

— Разве он не был с тобой? Что, черт возьми, случилось, что ты потерял его?

От виноватого румянца Боксера Сьюзен готова была упасть в обморок.

— Становилось холодно, и он дал понять, что съезжает на обочину и догонит нас. Я думал, он просто застегнет куртку или что-то в этом роде. Я немного отстал, чтобы он мог догнать меня, и мы могли поехать к братьям, но Джим не появился, поэтому я заставил остальных остановиться. Мы вернулись к тому месту, где он остановился, но его нигде не было видно. Я позвонил ему, но звонок сразу перешел на голосовую почту. Не было ни полицейских, ни машин "скорой помощи". Мы подумали, что он, должно быть, остановился где-то и потерял сигнал; но, мы все еще ничего не слышали от него.

Сьюзен грязно выругалась.

— Пошли, мы вернемся домой к Джиму и обзвоним все больницы и полицейские участки в радиусе двадцати миль от перевала. — Она обвиняюще указала на Боксера. — Я не говорю, что это твоя вина, потому что это не так. Ты сделал то, что должен был сделать. Но ты обязан помочь мне, так что позвони своим братьям и скажи им, что не вернешься, пока мы не найдем Джима.

ГЛАВА 21

Длинные шаги Боксера не шли ни в какое сравнение со стремительным бегом Сьюзен, когда она проходила мимо него в приемном покое больницы «Снокуолми—Вэлли». Она бросилась к регистратору, мимо людей, ожидающих регистрации, и потребовала:

— Мне нужно знать, где найти Джима Уэйда.

Женщина начала спорить, вероятно, собираясь сказать ей подождать своей очереди, но что-то в глазах Сьюзен, должно быть, сказало женщине, что все серьезно, и она не примет отказа. Быстро посмотрев данные в компьютере, женщина сказала:

— Третий этаж, палата 327. Поднимитесь на лифте направо! — она кричала, но Сьюзен уже бежала, и Боксер не отставал от нее.

По дороге Сьюзен позвонила отцу, который был вне себя от беспокойства, когда узнал об аварии. Его голос звучал намного лучше, и это принесло ей облегчение. Она не могла сейчас волноваться за обоих своих мужчин. Боксер разговаривал с Ари, который выкрикивал множество непонятных вещей, но по звуку его голоса она поняла, что он сердит.

Повесив трубку, Боксер хрипло сказал Сьюзен:

— Ари говорит, что патруль штата звонил несколько минут назад с информацией о пулях в канаве, где нашли Джима. Они проводят баллистическую экспертизу и, основываясь на том, что Джим пробормотал медикам на месте происшествия, а также на свидетельских показаниях, они отправляют людей в клуб «Диабло» и проверяют все их оружие.

Сьюзен посмотрела на Боксера.