Он и так для меня столько сделал и продолжает делать, что пользоваться его помощью еще и тут просто верх наглости.

—   Так хочется остаться с отцом наедине? — мужчина криво улыбнулся и хотел подняться на ноги, а я удержала его, взяв за руку.

—   Совсем не хочу, но... Я же не смогу вечно бегать от него? И рано или поздно нам придется поговорить.

Крис скользил внимательным взглядом по моему лицу и отчего-то грустно улыбнулся.

—   Тут ты права.

Отпускать мою ладонь он не спешил, наоборот, сжал ее крепче и посмотрел в глаза.

—   Но со мной встреча пройдет не так болезненно, — на последнем слове он запнулся, а я скривилась.

Больно будет в любом случае, и совсем не уверена, что смогу спокойно реагировать на колкие слова отца. Как бы все это время я не уверяла себя, что его равнодушие и безразличие меня совсем не трогает — это ложь... Я слишком привыкла любить его, несмотря на странное и порой даже холодное обращение, ведь кроме него у меня никого не осталось.

—   Если вам будет не сложно... — пробормотала тихо, сдаваясь.

Декан ободряюще улыбнулся и поднялся.

—   Хочешь, выпьем чаю. а потом пойдем?

Отрицательно покачала головой и неуверенно проговорила:

—   А... зачем вам это?

Нет, выяснять отношения с Крисом совсем не хотелось, да и вопреки убеждениям девчонок и Ура я не верила в какие-то полыхающие чувства мужчины, но причина... В чем тогда причина его заботы? Или я ищу тайну там, где ее нет?

—   Зачем — что? — переспросил магистр и, вернувшись к столу, закрыл папки.

Он окинул внимательным взглядом комнату, кивнул каким-то своим мыслям и вновь посмотрел на меня.

Повторить такой простой вопрос оказалось сложнее, чем я думала:

—   3-з-зачем вам... носиться со мной, тратить свое личное время... — пролепетала совсем неуверенно, стушевавшись под насмешливым взглядом Криса.

—   То есть просто так я помогать не могу? Обязательно должен быть какой-то подтекст? — мужчина сделал пару шагов к выходу, не отрывая от меня глаз.

Странный ответ озадачил еще больше.

—   Ну... я не знаю... — поднялась с дивана и прошла вслед за деканом к двери.

—   Давай будем считать, что мне просто нравится тебе помогать.

Да ну?! Вот так причина...

—   Правду не скажите?

—   Так это и есть правда! — слова прозвучали все с той же насмешливой улыбкой на губах и странным блеском в потемневших глазах.

Вот и спросила, вот и поговорили...

«А задай ему прямой вопрос, может, ответит?» — подначил меня вездесущий цветок.

Но я отвечать не стала, и так поставила себя в неловкое положение перед Крисом! Помогает? Нравится ему это? Буду наглеть и пользоваться его добротой, пока он не потребует плату за услуги.

«Какие у тебя мысли интересные!» — ехидно отозвался Ур.

Тем временем мы вышли из приемной и оказались в коридоре. До кабинета отца идти всего несколько шагов, но они показались мне самыми тяжелыми... Не убежала только потому, что дала обещание профессору поговорить с родителем, а иначе... Я бы предпочла перерыть библиотеку, ночами выискивая информацию, или вовсе бы отправилась на Ясус за ответами, но все «если» пришлось отбросить.

На этот раз в приемной отца за секретарским столом сидела девушка. Ее я видела впервые, а потому застыла на пороге, разглядывая худощавое телосложение, бледную, почти прозрачную кожу на лице и темные круги под глазами. Она мне неуловимо кого-то напоминала, но кого именно?

Крис подтолкнул меня вперед, мимолетно сжав кончики пальцев в качестве поддержки, и обратился к девушке:

—   Алисия, мы к магистру, он у себя? — девушка подняла на мужчину взгляд, в глубине которого тут же промелькнул какой-то странный огонек, и она буквально расцвела на глазах.

Щеки окрасил бледно-розовый румянец, а бескровные губы растянулись в приветливой, я бы даже сказала, приторной улыбке. Еще одна охотница на декана? Боюсь, в скором времени Крису подольют еще какую-нибудь гадость... И от этого осознания стало не по себе. Точнее именно страстные взгляды еще больше убедили меня, что не стоит привыкать к симпатии мужчины!

—   Ох... да... магистр у себя... — она принялась сбивчиво бормотать себе под нос, одновременно пытаясь стряхнуть с белоснежной блузки несуществующие пылинки и съесть взглядом бедного декана.

—   Мы войдем, — не спрашивая, а утверждая, бросил Крис и взглядом указал мне на дверь кабинета.

Руки тут же похолодели, а перед глазами появилось равнодушное лицо отца, когда он мне рассказывал о перспективах замечательного замужества. И ведь ему действительно было все равно, что я чувствовала тогда, что я бы чувствовала, окажись женой Тима, и наверняка ему безразлично, что я чувствую сейчас!

Стиснув руки в кулаки, сделала последний шаг и без стука открыла дверь.

Отец сидел за своим письменным столом, низко склонив голову, и что-то сосредоточенно вычерчивая на огромном листе бумаги. Края листа свисали по краям и, даже с такого расстояния я смогла рассмотреть ровный ряд формул, геометрические фигуры и непонятные символы.

—   Я занят, зайдите позже! — бросил он, не поднимая глаз.

Когда-то я уже это слышала... Вот только сейчас позвать его привычно «папа» не было ни сил, ни желания, и тут меня выручил декан.

—   У нас к вам разговор, господин магистр!

Родитель тут же замер, а когда поднял взгляд, в нем полыхало столько ненависти, что я непроизвольно сделала шаг назад, прижимаясь спиной к груди Криса.

—   Р-р-разговор! — прошипел сквозь зубы отец и тут же щелкнул пальцами.

Исписанное полотно исчезло со стола, а магистр опустился на стул, вцепившись пальцами в край столешницы. Мне показалось, что он с трудом боролся с желанием запустить в нас каким-нибудь заклинанием...

—   Именно, — невозмутимо подтвердил декан, подтолкнув меня вперед, не выпуская из объятий.

Отец следил за ним полыхающим взглядом, а меня как будто вовсе не замечал. Сердце сжалось от обиды и боли, но я решила взять себя в руки.

—   Господин магистр, в свете последних событий, я бы хотела знать, кем была моя мать.

Ну вот я это сказала, даже голос не дрогнул. Крис ободряюще сжал руки на моих плечах, и этого оказалось достаточно, чтобы набраться смелости и посмотреть прямо в глаза отцу.

Он наблюдал за мной с каким-то странным выражением лица, а потом прищурился, пытаясь рассмотреть пристальнее, и дрогнувшим голосом спросил:

— Блок... сняли?

С трудом удержалась, чтобы не скривиться. Отец меня боится? Иначе как еще объяснить то, что он побледнел, сравнявшись цветом с тем самым листом бумаги, который не так давно лежал у него на столе?

—   Сняли, — не обращая внимания на злость, поднимающуюся из самых глубин моей души, ответила спокойно.

Страх и ненависть — два самых страшных чувства, которые убили в этом человеке любовь. Ведь он любил мать, по крайней мере, в это мне хочется верить.

Отец метнул какой-то затравленный взгляд на Криса, а потом вновь на меня:

—   Ты... уже использовала магию?

Коротко кивнула, сжав руки в кулаки.

—   Я хочу знать, кем была мама! — подтолкнула его к разговору.

Если он и дальше будет бледнеть и трястись, боюсь, что сорвусь, и вряд ли амулет справиться с моими эмоциями.

—   Ты как была глупой девчонкой, так ею и осталась! — презрительно процедил отец, превращаясь из раздавленного человека в кладезь ненависти, но я постаралась не принимать его слова близко к сердцу.

После, когда останусь наедине, я вволю ульюсь слезами, погрожу в небо кулаком, проклиная богов за столь щедрый подарок в виде ненормального родителя. Сейчас я получу от него ответы!

Не дождавшись от меня никакой реакции, отец горько усмехнулся и тихо заговорил:

—   Твоя мать с Ясуса, об этом ты уже догадалась. Вот только, если ты считаешь, что я отвечу на все вопросы, спешу тебя огорчить. Твоя мама никогда не рассказывала мне о том, почему сбежала с родины, почему так боялась выдать себя и от кого скрывалась. Я не знаю НИ-ЧЕ-ГО!