Гудилович поспешил удалиться.

Но и на другой улице было то же самое. И там шёл солдатский митинг, и там солдаты кричали что-то о Военно-революционном комитете.

Шесть раз сворачивал Гудилович в разные стороны и шесть раз натыкался на митинги.

Он вышел на какую-то площадь и вместо серой толпы увидел чёрную. Это были уже не солдаты, а матросы.

— Смерть врагам Военно-революционного комитета! — услышал он.

Гудилович не хотел умирать. Поэтому он пошёл к Неве. У Николаевского моста стоял похожий на утюг огромный крейсер.

«Аврора», — прочитал он на борту крейсера.

Матрос, перегнувшись с борта, кричал своему приятелю, стоявшему на берегу:

— По приказу Военно-революционного комитета мы остаёмся!

Через полчаса Гудилович подошёл к Петропавловской крепости. Из ворот крепости поминутно выходили люди с винтовками в руках.

— Что это такое? — спросил Гудилович у прохожего, уже беспокоясь.

— Это Военно-революционный комитет вооружает Красную гвардию.

«Надо идти домой!» — подумал про себя Гудилович.

Подходя к дому, он увидел на стене новое объявление:

СОЛДАТЫ! РАБОЧИЕ! ГРАЖДАНЕ!

Враги народа перешли ночью в наступление. Замышляется предательский удар против Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Поход контрреволюционных заговорщиков направлен против Всероссийского съезда Советов накануне его открытия, против народа. Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов стоит на защите революции. Военно-революционный комитет руководит отпором натиску заговорщиков. Весь гарнизон и весь пролетариат Петрограда готовы нанести врагам народа сокрушительный удар.

Всем завоеваниям и надеждам солдат, рабочих и крестьян грозит великая опасность, но силы революции неизмеримо превышают силы её врагов. Дело народа в твёрдых руках. Заговорщики будут сокрушены.

ВОЕННО-РЕВОЛЮЦИОННЫЙ КОМИТЕТ.

24 октября 1917 г.

Следователю по особо важным делам стало страшно.

Он поднялся по лестнице и прошёл к себе в кабинет.

Никого из служащих не было.

На столе лежала бумажка. Это было предписание Временного правительства следователю по особо важным делам.

Гудилович прочёл:

…Учинить допрос всем членам Военно-революционного комитета.

Гудилович схватил бумажку и разорвал на клочки.

Он наконец понял, что Военно-революционный комитет к нему не явится.

Члены Военно-революционного комитета не явились на допрос к следователю Гудиловичу.

Им было некогда.

Они совещались в это время, как взять Зимний дворец и захватить правительство.

Четыре человека стояли в Смольном перед большой картой Петрограда. Вот Зимний дворец. Против него, на другом берегу Невы, — Петропавловская крепость.

— Надо окружить дворец кольцом, — сказал высокий худой человек. — Войска разом пойдут с трёх сторон. А ежели правительство не сдастся, мы откроем огонь с «Авроры» и в упор с Петропавловской крепости.

— Наступление начнут самые стойкие части. Сигнал подаст пушка с крепости.

Совещались недолго.

Четыре комиссара пожали друг другу руки и вышли из Смольного в холод и темноту.

На мокрых ступенях стояли десятки рабочих с винтовками в руках. Все они готовы были по первому приказу двинуться куда угодно. Воспалёнными от усталости и возбуждения глазами провожали они выходящих из Смольного членов Военно-революционного комитета.

Вот прошёл Подвойский, сухощавый бородатый человек. Вот Антонов-Овсеенко, длинноволосый, в очках. Вот, блестя стёклами пенсне, торопливо пробирается между солдатами Троцкий.[3].

Быстро спускаются они со ступенек и садятся в машины.

Красногвардейцы расступаются — дают дорогу.

Они чувствуют, что с этой минуты дело началось.

Тихо и спокойно начали подходить революционные части к площади Зимнего дворца.

На площади ни одного фонаря. Два длинных ряда окон Зимнего чернели темнотой.

В то же время к Николаевскому мосту начал приближаться крейсер. Вся палуба была сплошь усыпана людьми.

Мост в это время охраняли юнкера.

— «Аврора»! — закричал один из них, увидев надвигающийся крейсер.

Не говоря больше ни слова, юнкера повернулись и ушли.

Город не спал.

Всюду из заводских ворот выходили отряды рабочих-красногвардейцев. Все они одновременно получили от Военно-революционного комитета приказ:

ВЫСТУПИТЬ.

Необходимо было занять все вокзалы, чтобы правительство не успело вызвать контрреволюционные части.

В два часа ночи в Смольный сообщили по телефону:

— Занят Николаевский вокзал.

Через минуту ещё звонок:

— Балтийский вокзал.

Из Гельсингфорса и Кронштадта непрерывно прибывали матросы на помощь восставшим. По Неве один за другим двигались миноносцы.

Военно-революционный комитет перешёл в наступление.

Кончалась ночь. Наступало утро.

При свете дня прохожие увидели на стенах домов объявление:

ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО НИЗЛОЖЕНО.

А низложенное Временное правительство беспрерывно заседало во внутренних покоях Зимнего дворца. За столом, покрытым сукном, сидели тринадцать человек.

Уже весь город был в руках Военно-революционного комитета, но министры всё ещё обсуждали, как бороться с большевиками.

Большевики всё ближе и ближе подходили ко дворцу. Временное правительство, вчера правившее шестою частью земного шара, сейчас владело одним только красным трёхэтажным домом — дворцом.

Но министры не унывали. Они совещались, спорили, придумывали для себя всё новые и новые должности и звания.

Первым делом возложили на министра Кишкина главное руководство обороной столицы, с подчинением ему всех гражданских и военных властей.

О новом назначении знали только в Зимнем, Петроград и Россия даже не подозревали об этом.

Но Кишкина это не смущало. Он придвинул к себе лист бумаги и написал свой первый приказ:

Главнокомандующий Петроградским военным округом полковник Полковников отстраняется от должности. На его место назначается генерал Багратуни.

25 октября 1917 г.

Писали приказы и все другие министры. Казалось, они ничего не видели и не понимали.

В десяти шагах от дворца устанавливались большевистские пулемёты, а министр Коновалов как ни в чём не бывало писал:

В Петрограде назревают грозные события…

На площади появились броневики. Они спокойно, как на параде, разъезжали перед дворцом. Один из них вдруг внезапно повернулся и с грохотом подкатил к подъезду. Там стояли юнкера с винтовками. Они сторожили главный вход.

Из пулемётных окошек броневика крикнули:

— А ну-ка, друзья, кладите винтовки на броневик, а то всех вас, как уток, перестреляем!

Юнкера молча положили винтовки, и броневик спокойно укатил.

Перед вечером два самокатчика привезли Временному правительству письмо от комиссара Военно-революционного комитета Антонова-Овсеенко.

Это был ультиматум — последнее требование:

Если правительство не сдастся, по дворцу будет открыт огонь из орудий Петропавловской крепости и с «Авроры».