Живо стерла со щек слезы, взгляд на непрошеного гостя:

— Привет, — несмелым, ленивым шепотом.

Отвернулась.

Присел, опустился на гальку рядом. Взор его по сторонам, а затем резко на меня:

— Что-то случилось? Поссорилась с кем-то?

— Нет, — отворачиваюсь еще сильнее, пряча глаза. — Всё нормально.

— Меня Ваня, Иван, кстати, зовут, — протянул руку.

Обмерла невольно, осознавая услышанное. Миг — и коротко, нервически рассмеялась.

— Что? — удивленно-смущенно. — Ну, да. Ванька-дурак. С кем не бывает, да? — тихо хохочет.

Осмеливаюсь взглянуть на молодого человека: коротко стриженный, худощавый брюнет с серыми глазами. Явно на несколько лет старше меня.

Криво улыбнулась:

— Да нет, — несмело. — Дело не в том…

— А в чем? — еще шире его улыбка.

Закачала головой. Вдох — и осмеливаюсь, пожимаю протянутую ладонь:

— Ванесса. В простонародье — Ваня.

Загоготал громко, невольно подавшись назад, но едва моя рука чуть не выскользнула из его, как тотчас поспешно накрыл ее второй. Крепко сжал.

Взгляды встретились.

— По-моему, это судьба.

— Наверно, — и снова кривлюсь от неловкости.

— Прогуляемся? — внезапно, резво. — Или ты тут кого-то ждешь?

— Нет, — качаю отрицательно головой. — Не жду. Можно…

«Кого ждешь, тот не придёт к тебе. Никуда. И никогда», — невольно торопливо добавляет циничный рассудок, откупоривая новую бутыль с ядом.

«Наша дура наивно полагает, что этот слюнтяй сможет заменить Его…» — язвительно гогочет в поддержку червивое сердце, протягивая свой бокал.

«Плевать», — режу исступленно, упрямо я.

Как Он со мной — так и я с Ним!

Пытаюсь встать — живо реагирует мой Кавалер. Помогает выровняться на своих двоих.

— А ты, кстати, откуда? — галантно подставил локоть.

Цепляюсь за руку.

Вдоль линии берега, затем по променаду, а после — вновь море… пляж.

И так… пока рассвет не оповестил нас о том, что уже безумно неприлично поздно… али рано. И пора уже «начинать» новый день.

Провел к номеру.

— До обеда, — смеется. — Я зайду.

— Буду ждать. Если что — стучи сильнее, — заливаюсь смущением сквозь улыбку. — А то я тот еще любитель крепко поспать.

Да какой там сон! Одни мучения!

Максимум легкая дремота. Одиннадцать — я уже, после душа, кручусь у зеркала, перебирая все свои наряды. Было бы еще что толковое…

«Ну-ну, идиотка. Ты же потом не простишь себя за это!» — ехидно хохочет разум, давясь похмельем.

«Нормально! Ей отрада, а мне потом ныть», — паясничая, икнуло сердце.

Точность — вежливость королей и долг всех добрых людей. Так говорят?

Видимо, и мой новый Кавалер придерживается этой позиции.

А потому, едва стрелки встретились друг с другом на циферблате, как раздался стук в дверь.

«Интересно… Федька такой же? Или…» — не унимается уже и душа.

— Привет, — взгляды встретились. Поцелуй в щеку.

— Привет, — смущенно шепчу я, ощущая его запах, тепло.

Нежное объятие за талию — и подал на выход. Подчиняюсь.

— Красиво выглядишь.

— Спасибо, — тихо смеюсь. — Всё же лучше, чем когда зареванная. Да?

— Да нет, — не сдержался от улыбки. — Ты мне любой нравишься. Просто… сейчас какая-то особенная…

«Езди, езди по ушам, — полетела пробка в черепушку. И снова гогочут мои внутренние каты, распивая желчь. — Всё равно одного Федьку любит. Хоть ты ей звезду с неба достань!»

«Ну… если побольше налить и ты заткнешься, — коварно ухмыльнулась Месть. — Так или иначе… ЕЙ это надо».

Мне. МНЕ! Сошедшей уже с ума ДУРЕ — МНЕ ЭТО НАДО!

А потому принимаю… всё принимаю, что бы не дал: невзначай ласки, комплименты. Приглашения на ужин. Дискотека.

Уединение в сквере, среди пышной зелени, в полумраке…

Один вечер, второй, третий…

Я его — как если бы это был Федя. Мой Федя.

У тебя — Инна. У меня — Ваня.

Ваня у Вани. Разве не судьба?

Стиснул меня в своих крепких объятиях. Прибил спиной к стволу дерева. Легкий напор, интрига, сомнения, волнение — и подался ближе. Вплотную. Его губы к моим губам. Еще один вдох, еще один взмах ресниц — и облизавшись, тотчас прилип поцелуем к моим устам, разливая жар, дрожь от трепетных, доныне неведомых чувств по всему моему телу. Еще движение, давление — и ворвался в меня своим языком. Отвечаю… нелепо, несмело, но усердно. Пытаюсь не отставать, следить за ним и вторить, как только это возможно…

— Ванесс…

— Да? — учтиво уставилась я на своего Ухажера, оторвав взгляд от нервозного елозания вилкой по тарелке, тщетный раз гоняя туда-сюда ломтик картофеля.

— У меня сегодня у брата день рождения. Приглашает и нас. Ты как? — обмер на мгновение. Вперил в меня взгляд. — У него тут, конечно, свои друзья. Да и постарше нас будут… на пару-тройку лет, — скривился от неловкости. — Но приличные люди. Не шумная компания. Да и без особого шика и приключений будет. Просто, выйдем за территорию, туда, ближе к холму. Костер, шашлыки, ночное море. Пойдем?

— Эм… — обмерла я в растерянности. — А подарок? Я же как-то…

— Да не надо ничего, — перебивая. — Главное, что придем — ему уже приятно. Да и… сама понимаешь. Это последний вечер. Завтра уже…

Опустила очи. Нервически сглотнула слюну.

— Я хоть и буду звонить, но… Сама понимаешь, — тихо, пряча очи. Шумный вздох. — И чего ты раньше не приехала?.. — риторически, несмело; будто понимая, куда клонятся мои мысли.

— Дурой была… — едва слышно отвечаю. Скривилась в нелепой ухмылке. Взор на Ваню.

«Дурой ты не была! Дурой ты СТАЛА!» — рявкнуло обижено сердце и облилось кровью, предчувствуя последующий мой «залп».

— Хорошо. С радостью… — продолжила я.

— Вот и отлично! — радостью залился Иван. В глазах сверкнул странный огонек. Дрогнули от коварства его губы. Но мгновение — и всё смела добрая, привычная, ласковая улыбка. Подмигнул.

Приличная компания…

…А всё действительно начиналось прилично.

День рождения, двадцать четыре года Игорю Золотарёву, родному, старшему брату моего Вани.

Из товарищей — все малознакомые, приезжие. Граждане отдыхающие. Кто откуда: причем не только город, область, но и страна.

Рюмка за рюмкой, я же — стакан сока за стаканом. Иногда так, в честь тоста — «чокнуться» кулаком (их школа). Шашлыки, бутерброды с красной икрой. Салаты из местной столовой.

Дружеские разговоры обо всем и ни о чем. О прошлом, о будущем. И ни слова о настоящем. О том, что за пределами этого городка. Так только: где кто какие экскурсии посетил, отдохнул или кто с кем подрался.

Ни о женах, ни о мужьях… а ведь у некоторых все же были кольца на пальцах. Или следы… отсутствия загара (как, например, у Именинника).

Покурить в стороне и снова ко мне. Ваня. Заботливое предложение, нежность — и присела к нему на руки. Жадно обнялись. Взгляд на новых знакомых.

— Короче… — не выдержала мадам («Сладкая» — не знаю, почему все ее так зовут, но имени её настоящего так ни разу и не услышала). — Всё, я поняла о ком вы, — махнула та рукой. Скривилась. — Белобрысая такая. С шевелюрой, с третьего этажа.

— Ага, — весело захохотал Старший.

— И чё? И чё? — запричитал Андрей, подсев ближе. Пристальный взгляд то на Игоря, то на барышню.

— Да ничего, — раздраженно «Золотой Старший». — Помнишь, в пятницу я ее на дискотеке зажимал?

— Ну, и?

— Начала мне по ушам ездить… мол, не такая она. На один раз не может. Бережется до свадьбы…

Заржал звонко, истерически Андрюха.

Поддержали вмиг и остальные.

— Во-во, — улыбается Игорь. — Вот ты мне говорил, как ее застал с тем мужиком в туалете. Барбарисничала. А еще и Леший ей вчера всунул, но только не это… не по «стандарту».

Захихикала тотчас Сладкая.

— О, да! Знаю таких «праведниц»! Сама в свое время так грешила.