Иззи пришла ко мне рано утром, намереваясь разбудить меня, но я встала раньше. Честно говоря, я вообще не спала. Мой разум продолжал трещать от мыслей об эрегированном члене Тревора между моих ног, его руках на моей коже, его губах на моей шее.

Даже после одной ночи, я была близка к тому, чтобы потерять его. Тревор совершенство – он знает это, и я знаю это. Чёрт возьми, весь мир это знает. Он хороший человек с внешностью плохого парня, и я хочу от него столько, сколько смогу взять. И это приведёт меня к неприятностям. Бабочки в моём животе порхают каждый раз, когда я думаю о нём. И если он просто смотрит в мою сторону, то эти бабочки подпрыгивают так в моём животе, будто я выпила сладкий нектар.

Но я могу это сделать. Ради всего святого, я же актриса. Я знаю, как уберечься от чувств. А Тревор всего лишь мужчина. Симпатичный, но у него два мозга, один из которых контролирует большинство его действий. И мне нужно помнить об этом, помнить, как я наблюдала за ним и его девочками-фанатками по всей школе, помнить, как он даже не попрощался, когда я уехала.

Когда вода начинает остывать, я спешно закручиваю кран и хватаю полотенце, накинутое на штангу для душевой занавески. Зацепив второе полотенце из бельевого шкафа в ванной комнате, скручиваю волосы в жгут и удерживаю массу на голове. Закрепив большее полотенце на груди, я открываю дверь ванной комнаты и мчусь по коридору. Кондиционер охлаждает мою влажную кожу, пока я не сталкиваюсь с огромным телом, которое блокирует мой путь в гостевую комнату.

Я поднимаю глаза, потом еще выше и встречаюсь взглядом с зелеными глазами Тревора. Мурашки пробегают по моим конечностям, когда он визуально осматривает каждый дюйм моего тела.

– Доброе утро, Куинн, – насмехается он глубоким и хриплым голосом, поглаживая пальцем край полотенца, где материал встречается с моей кожей. – Ты выглядишь удивленной, увидев меня.

– Да. Я не ожидала, что ты придешь так рано, тем более что Иззи где-то рядом.

Он небрежно пожимает плечами, как будто возможность, что Иззи обнаружит нас вместе в коридоре, мало значит для него.

– Если позволишь, – говорю я, пытаясь протиснуться мимо него, но он стоит так же стойко, как и всегда. – Мне бы хотелось одеться, Тревор.

С одним последним толчком я проскакиваю мимо него, но он успевает схватить полотенце до того, как я вхожу в комнату. Я задыхаюсь, моё теперь обнажённое тело обдает прохладным воздухом, мои соски твердеют ещё больше, почти болезненно.

– Тревор! – шепчу я, не желая привлекать внимание его сестры, а затем хлопаю дверью перед его лицом, а он всё ещё держит полотенце.

– Какой позор, – слышу его шёпот, а затем уходящие от комнаты в коридор шаги.

Не знаю, что надеть в дом престарелых, пытаюсь вспомнить, во что был одет Тревор, но давайте будем честными, я видела сквозь одежду и представляла, как он выглядел голым надо мной прошлой ночью. Остановившись на синем трикотажном платье, я натягиваю его на себя, а затем быстро заплетаю волосы в косу, чтобы они не попадали мне на лицо.

Несколько минут спустя я захожу на кухню, чтобы найти Тревора, небрежно переворачивающего что-то на сковороде, повсюду запах французских тостов, а Иззи, согнув колени и упираясь в край стола, расслабляется в кресле.

– Эй, Из. Привет, Тревор, – думаю о том, как он лишил меня полотенца несколько минут назад, и стараюсь не покраснеть.

– Я удивлён, что ты так рано встала. Разве ты не хочешь выспаться во время отпуска? – спрашивает Тревор с ухмылкой на губах.

– Ну, мне было трудно заснуть прошлой ночью. И когда я работаю, обычно встаю до восхода солнца, просто к сведению, – напоминаю ему немного больше, чем было необходимо.

Его глаза сужаются, когда наши взгляды встречаются, а затем он осматривает меня с вверху донизу, как будто осматривает продукцию, ища самую лучшую. На этот раз его пристальный взгляд не заставляет меня ощущать это восхитительное тепло между ног; вместо этого я чувствую себя мерзкой, почти униженной, как будто я не более чем одна из многих.

Быстро сажусь и выхватываю банан из корзины, стоящей в центре стола, мои пальцы дрожат, когда я его очищаю.

– Я приготовил тебе завтрак, – сердито ворчит Тревор, ставя тарелку перед Иззи, а затем и передо мной.

Не знаю, что его вывело из себя, возможно, то, как приняла его дерьмо минуту назад, но я не заслуживаю, чтобы со мной говорили, будто с наглым ребёнком.

Бросив банан на стол, я хватаю его за запястье как раз в тот момент, когда он отворачивается, и снова обращает своё внимание на меня.

– Спасибо тебе.

Я не ожидаю этого, но его черты лица смягчаются, и Тревор произносит.

– Не за что, – как раз когда возвращается к приготовлению тарелки для себя.

Схватив нож для масла из блюда передо мной, я нарезаю банан на свой тост и отправляю его в рот. Мягкость хлеба, смешанного с яйцом и корицей, взрывается во рту, и я издаю стон, который, наконец, привлекает внимание Иззи к еде на столе.

– Я предполагаю, что это вкусно? – спрашивает она, отрывает кусочек и кладёт его в рот, продолжая скользить пальцами по экрану на своём планшете.

– Это действительно вкусно, Тревор. Только не говори моему агенту, что я так ем. Она выпьет мою кровь быстрее, чем голливудские пары разведутся.

И это напоминает мне, что, вероятно, нужно связаться с Присциллой. Нам редко удаётся так долго не общаться. Чёрт, обычно мы не общаемся не дольше, чем пару часов.

Присцилла была моим агентом с тех пор, как я переехала в Лос-Анджелес. Она нашла меня, работающей в местной кофейне, как и многие мечтатели, и заказала мне актерское прослушивание уже на следующей неделе. Мне повезло, потому что она та, кого я считаю другом. Она присматривает за мной и заботится обо мне, как будто я её ребёнок. Для кого-то, кто вырос в доме, где никогда не чувствовал себя нужным, это приятное чувство.

В комнате воцаряется тишина, и каждый из нас наслаждается завтраком, приготовленным Тревором. Я оглядываю кухню среднего размера с белыми шкафами и приборами из нержавеющей стали, очень безликую и не-в-стиле-Иззи. Я даже сразу не заметила, но чем дольше нахожусь в доме, тем больше ощущаю, что это место не принадлежит моей подруге.

Наконец, меня притягивает к теплу, исходящему в пространство, от тела рядом со мной. Зелёные глаза с любопытством заглядывают в мои, будто ища то, чего там нет. Наши взгляды встречаются, и волна искренности просачивается сквозь его радужки и застывает извинением на кончике губ.

Вместо этого я прерываю зрительный контакт и перевожу взгляд на подругу.

– Эй, Из, почему ты сегодня не на работе?

– Ну, у меня смена в субботу утром, так что сегодня я возьму отгул, и мне нравится быть волонтером в центре.

Откусывая ещё один кусочек тоста, спрашиваю.

– Итак, что мне ожидать там? Каким видом волонтёрства мы будем заниматься?

– Всем чем можно помочь, но обычно нас просто просят пообщаться с пациентами. У многих из них не бывает часто посетителей, так что они любят, когда мы посещаем их. И они будут в восторге от присутствия замечательной Куинн Миллер.

Румянец поднимается по моей груди и пробирается к моим щекам от её лести.

– Но не стоит беспокоиться. Увлечение тобой умрёт быстро, потому что их собственный защитник Тревор одарит их своим присутствием. Мы, может, даже увидим несколько случаев лапания его задницы.

– О, Тревор, у тебя есть поклонницы? – шучу я, кладя локоть на стол и подбородок на руку, и улыбаюсь ему с блеском в глазах.

– На самом деле, – он, красуясь, вытягивает мускулистые руки над телом, затем складывает их за голову и его бицепсы изгибаются от движения, оставляя меня в замешательстве, – вам придётся следить за мистером и миссис Сэмпсон. Я почти уверен, что раньше они были свингерами. Они всегда спрашивают, когда я планирую привести девушку, и при этом у мистера Сэмпсона всегда такое мечтательное выражение лица.

– И что? Это не делает их свингерами, – протестую я.

– Ну, я также обнаружил, что они пытались спрятать мои наручники в карман при разговоре с парой Коулманов, и они не очень-то скрывали свои намерения.

Мои глаза распахиваются, и я почти задыхаюсь от удивления. Я думала, что он шутит, но теперь не уверена. Я смотрю на Иззи, которая восторженно кивает, прикрывая рот рукой.

– Не уверена, пытаетесь ли вы напугать меня или нет, но не могли бы вы указать на них, когда мы доберёмся туда, чтобы я могла убедиться, что не говорю или делаю что-то глупое?

Тревор хихикает, а затем соглашается, и я, молча, заканчиваю завтрак, надеясь, что он просто разыгрывает меня. В противном случае собираюсь сблизиться с некоторыми пожилыми людьми, у которых более активная любовная жизнь, чем я могу мечтать.

*****

Дом престарелых в Дейл Сити был построен после того, как я переехала, поэтому я не была уверена, чего ожидать. Моё сравнение с приютом для бездомных было полностью стереотипным. Центр похож на хороший отель с плюшевыми коврами, недавно окрашенными стенами и дизайнерским декором. Это лучше, чем мои первые апартаменты, в которых я останавливалась, прежде чем сделала себя в бизнесе, и я полностью впечатлена.

Крик срывается с моих губ, когда я чувствую, как кто-то сильно ущипнул меня за зад. Развернувшись с абсолютным намерением кого-нибудь ударить, я вздрагиваю, когда сталкиваюсь лицом к лицу с… воздухом. Смотрю вниз на пожилую женщину, сгорбившуюся над ходунками и уставившуюся на мою задницу.

– Она такая твёрдая, – бормочет она. – Моя раньше была такой же. – Она берёт ходунки и делает несколько шагов, затем повторяет движение, направляясь к маленькому столу.

– Эй, Куинн. Ты идёшь? – спрашивает Тревор, находясь с Иззи в зоне регистрации.

– Извините, – говорю я, пробираясь к ним, потирая теперь больное место на моей заднице.

– Ты в порядке?

– Да, мне так кажется. Хотя я просто столкнулась со старой леди. Но, по крайней мере, я могу принять комплимент. Видимо, мой зад очень упругий.