С наклоном головы Тревор смотрит через плечо и вниз по спине и медленно оценивает меня.

– Не могу сказать, что она ошибается. Может быть, ты позволишь мне проверить позже?

Не в силах сдержать растущую на моих губах улыбку, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на регистрационный лист, который мне вручила Иззи, когда я подошла.

– Может быть, – шепчу я, глядя на него из-под ресниц, наблюдая, как растёт его собственная ухмылка. Слышу вздохи всех женщин по всей комнате, и моя улыбка расширяется. У него определённо есть не одна тайная поклонница.

– Эй, ребята, – слышу глубокий голос Вика позади нас, когда он приближается, его взгляд сосредоточен на Иззи. – Я рад, что вы, ребята, смогли прийти. Хотите сначала познакомиться с моей бабушкой? Она умирает от желания встретить настоящую кинозвезду. Даже заставила накрасить губы.

– На самом деле? – Иззи спрашивает, затаив дыхание, как будто она не может поверить, что этот большой мужчина делает что-то такое заботливое.

– Да, она любит, чтобы её лицо было красивым для гостей. Пойдёмте, – мы следуем за ним, как только оставляем документы на столе и хватаем наши бейджи посетителей.

Вик стучится в дверь, прежде чем широко её открыть, пропуская нас внутрь. Я замечаю, как его рука задерживается на спине Иззи, когда он закрывает за собой дверь.

Нас тут же знакомят с миссис Калероне, которая также, кажется, замечает, как искры появляются между Виком и Иззи. Примерно через час, слушая, как Вик смущается, когда она рассказывает истории о том, как он рос. О том, что жили они в Аризоне, пока он не окончил среднюю школу, а потом переехали ближе к её сестре в Хьюстон. Мы все возвращаемся в зону регистрации, чтобы узнать, где мы ещё нужны. Как и ожидалось, нас просят пройти в актовый зал, где некоторые жильцы дома престарелых играют в игры или смотрят телевизор.

Тревор подкрадывается ко мне, когда Вик и Иззи движутся к зоне, где народ играет в настольную игру.

– Эй, ты хочешь поработать над чтением диалогов? – спрашивает он и вытаскивает свёрнутый сценарий из заднего кармана.

Как я раньше этого не заметила?

– Конечно. Думаю, бабушка Вика и несколько её друзей захотели бы посмотреть. Я хочу сделать это захватывающим для них, так что не мог бы ты пробежаться по третьей сцене со мной? – спрашиваю я, хорошо зная, что это сцена, где Кейтлин и Брайан целуются в первый раз. Я подумала, что если бы было время проверить нашу химию, то сейчас в самый раз.

– Прекрасно, – отвечает он и подходит к свободному пространству перед окнами, открывая сценарий. Я замечаю момент, когда он находит текст с поцелуем, его глаза увеличиваются в размерах, он смотрит на меня, а затем на Иззи, которая, к счастью, поглощена игрой с Виком и двумя другими мужчинами.

Найдя миссис Калероне в коридоре, я направляю её и её друзей в актовый зал и помогаю им расставить стулья, чтобы они смогли посмотреть небольшое представление.

– Мы просто почитаем, но я надеюсь, вам понравится. Сцена не длинная, но это первый момент, когда Кейтлин и Брайан, главные герои, понимают, что у них есть чувства друг к другу. Проблема в том, что он её босс, и она его ненавидит.

– О, звучит пикантно! Как та мыльная опера, которую показывают по телевизору после обеда, – радостно рассказывает миссис Калероне своим друзьям.

Тихим шёпотом Тревор спрашивает, нужен ли мне сценарий, но я качаю головой. Я запомнила сцену; на самом деле она моя любимая из всего сценария. Первый поцелуй, безнадёжная романтика и всё такое.

Я встряхиваю свои конечности, когда иду по небольшому кругу, позволяя телу и разуму стать Кейтлин, красивой трудолюбивой сотрудницей, которая уже достаточно натерпелась от своего босса.

– Мисс Лонг, могу я увидеть вас в моём кабинете? – глубокий голос Тревора командует, когда он становится эгоистичным генеральным директором Брайаном.

Кейтлин не отвечает на его просьбу, просто встает из-за стола, а затем следует за ним, замечая, как его серые брюки плотно облегают ягодицы. То, что она замечает всё чаще и чаще.

Брайан закрывает за ними дверь и жестом просит её сесть, а сам опирается о свой стол из металла и стекла.

– Так скажи мне, Кейтлин, почему я должен держать тебя на борту? Как видишь, мне стало известно, что в прошлом месяце твоя работа была безрезультатной.

– Безрезультатной? Мистер Сейдж…

– Брайан. Пожалуйста, зови меня Брайан.

– Брайан, – усмехается она, – я задерживаюсь допоздна каждую ночь с тех пор, как ты сократил персонал, занимаясь проектами, по крайней мере, пяти других людей, которых ты уволил, и из-за этого не могу выполнять свою собственную работу. Если моя работа страдает, то не из-за меня, а из-за тебя. – Кейтлин встаёт и подходит ближе к Брайану, её гнев ощутим в воздухе и заполняет комнату. – И, кроме того, я хочу, чтобы ты перестал вымещать отсутствие навыков генерального директора на своих сотрудниках. Мы надрываем задницы, пока ты сидишь за этим столом и проводишь зачистку.

– Жаль, что твои желания не будут исполнены, Кейтлин.

– Боже, да что с тобой такое? У тебя нет никаких чувств? Разве тебя не волнует, что ты уволил более 75 процентов рабочих этой компании, которые работали здесь с тех пор, как закончили колледж? Это не просто марионетки, Брайан, это люди с семьями, о которых нужно заботиться.

– Мне жаль, что ты так думаешь.

– Ну, мне жаль, что я чувствую что-то к тебе, – провозглашает она, прежде чем понять, что слова ускользнули из её рта. Её рука поднимается, чтобы прикрыть губы, и она делает шаг назад, почти спотыкаясь о стул, чтобы уйти, но Брайан набрасывается, захватывая рукой её запястье.

– Что ты чувствуешь ко мне, Кейтлин? – спрашивает он, а его большой палец гладит её запястье.

– Ненависть. Презрение. Гнев. Выбирай сам.

Притягивая её ближе, он сталкивает их нос к носу, грудь к груди, его устойчивое дыхание смешивается с её прерывистым.

– Я думаю, ты чувствуешь что-то ещё ко мне. Что-то, чего ты не хотела – притяжение.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь.

– Да, конечно. Я чувствую твоё возбуждение отсюда, держу пари, ты даже не носишь трусики под своей юбкой. Скажи мне, Кейтлин, если бы я поцеловал тебя прямо сейчас, ты бы сдала меня за домогательство?

Её глаза расширяются от страха, шока и похоти, когда он наклоняет голову и приближает бедра ближе к ней, его эрекция очевидна.

– Хотела бы, Кейтлин?

– Нет, – шепчет она, когда он накрывает её губы своими.

Это не осторожный поцелуй, он скользит языком между её раздвинутыми губами и исследует её рот, как будто это его предсмертное желание. Возможно, так и есть, но она приветствует такое вторжение. Приветствует отсутствием сопротивления. Приветствует теорию о том, что она вот-вот потеряет свою работу из-за первого мужчины, к которому она почувствовала за эти годы ненависть и похоть.

В зале эхом разносятся аплодисменты, и мы с Тревором возвращаемся из интермедии. Это было близко, но теперь моё тело жаждет, чтобы мы закончили то, что начали, и, основываясь на расширенных зрачках Тревора, он хочет того же.

– Это был отличный поцелуй, – соглашается Иззи, ведя обсуждение с Виком, направляясь неторопливо к нам.

– Юная леди, это было больше, чем просто поцелуй. Это была настоящая страсть. Я не видела такой химии с тех пор, как потеряла Берни. Упокой Господь его душу. Вы двое просто поразили меня. Вы талантливая актриса, мисс Куинн.

– Благодарю вас, миссис Калероне.

Вик ведёт свою бабушку и Иззи обратно в комнату, но я слышу, как Иззи бормочет.

– Поцелуй меня в задницу.

Мягкая хватка на моём локте, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть Тревора, тепло смотрящего на меня.

– Эй, они спросили, не могли бы мы сложить для них постельное белье. Ты со мной?

– Конечно. Просто показывай дорогу.

Веди меня куда хочешь.

Глава 10

Тревор

Веду Куинн по залам и коридорам, ища прачечную. Когда я открываю нужную дверь, пары нагретого воздуха окружают нас.

– Чёрт возьми, это похоже на сауну. Теперь я знаю, почему они попросили нас помочь. Кто в здравом уме возьмётся за это? – ною я и бреду мимо стиральных и сушильных машин с кружащимися барабанами.

Вдоль стены стоят мешки с постельным бельём, помеченные надписью "чистые", мы перетаскиваем один к прилавку, расположенному вдоль всей стены. Мы работаем в тишине, складываем полотенца и простыни из отбеленного материала.

– Чёрт, здесь слишком жарко, – вздыхает Куинн, вытирая пот, образующийся на лбу. Она будет выглядеть совершенно несчастной для тех, кто пройдёт мимо, но чёрт возьми, если она не выглядит просто абсолютно великолепно с кожей, покрытой испариной, и влажными волосами. Я наблюдаю, как капелька пота стекает с шеи к ключице и далее скрывается между её грудями, просачиваясь под ткань платья.

Я загипнотизирован. И чертовски нуждаюсь в ней – больше, чем мой следующий вздох.

Сминаю ткань в руках, бросаю её на прилавок и иду к Куинн. Она качает головой и встаёт спиной к стене, когда я загоняю её в угол.

– Тревор? – её голос дрожит при моём приближении.

– Чёрт, ты так прекрасно выглядишь. Я хочу тебя сейчас, Куинн. Ты мне нужна.

– Но нас могут увидеть, – Куинн пытается объяснить, но мой разум находится в другом месте, в особенности на её груди, когда она поднимается и опадает из-за дыхания.

– Куинн, мне всё равно, если даже Папа Римский пройдет мимо. Я нуждаюсь в тебе.

Я кладу руку на её затылок и тяну голову назад, привлекая её внимание исключительно ко мне. Она смотрит на меня, страсть и огонь проникают в меня сквозь её пристальный взгляд. Поглаживая гладкую кожу её ног, просовываю другую руку под юбку.

Восторженный стон вибрирует в её груди, и я внутренне улыбаюсь такой реакции. Моя милая Куинн наслаждается моими руками на её теле.

Я поднимаю платье до талии и прижимаюсь к ней бёдрами, позволяя ей почувствовать, что она делает со мной. Тепло её тела распространяется сквозь штаны прямо на мой член.