Ник, неожиданно отстранился.

- Пенелопа, я должен...

- Нет, - я накрыла его рот страстным поцелуем и продолжила массировать его чрезвычайно огромный член, - не смей останавливаться.　

Он долго целовал меня, толкаясь в руку.　

- Я должен уйти, - он еще раз долго и влажно поцеловал меня, - принести ожерелье, - снова поцеловал, - или мы не сможем...

Ох, ожерелье.

А затем в моей голове засел глупый вопрос.

- Ты уверен в этом? - Это был глупый вопрос, потому что я крепко сжимала в руке свидетельство о его решимости. Но, тем не менее, тонкий голосок в голове напомнил мне, как он смело заявил, что "мы" никогда не случится.

Для ясности, я осознала, как сильно мне хотелось, что бы "мы" все же случилось.

Он застыл и глубоко посмотрел мне в глаза.

- Я ни о чем не могу думать, как только уложить тебя в постель, прошептал он.

Борись за меня.

- Быстрее. Принеси это ожерелье.

Ник собирался уже подняться из бассейна, когда я схватила его за руку.　

- Подожди. Еще пять секунд.

Он снова вошел в воду и быстро жестко поцеловал меня. Его щетина царапала мою нежную кожу вокруг губ.

Я снова обняла его за шею. Становилось невыносимо жарко, но я не могла остановиться. Даже, если бы от этого зависела моя жизнь, из-за которой, я уверена, он резко оттолкнул меня.

- Из-за моей энергии я теряю контроль и мне бы не хотелось поджарить тебя. - Он бросил взгляд в сторону раздвижных стеклянных дверей во внутреннем дворе, ведущих в его комнату. - Оно прямо возле моей кровати.

О. Так вот, что бог Солнца держит в тумбочке.

- Ладно. Ладно, просто поторопись. Прежде, чем...- задыхалась я.

- Прежде чем?

- Прежде чем, я испытаю непроизвольный оргазм от того на сколько сильно тебя хочу.

Взгляд Кинича менялся от чистой похоти к дикому голоду, а затем...

А?

Его лицо стало ярко-красным, языки пламени лизали глазницы.

Я вздрогнула, когда его жар опалил капли воды на моей влажной коже.

Черт возьми! Что происходит?

Он зажмурил глаза и застонал в агонии.

Я хотела дотянуться до него, чтобы помочь, но его кожа светилась, как тлеющий костер.

Затем... я посмотрела вверх.

У края бассейна, стоя над Киничем появился Мааскаб. Его глаза были кроваво-красными омутами с темными, пустыми отверстиями в центре. Его длинные, словно веревки, волосы были пропитаны коричнево-красной пастой - черт! Это что, зубы свисали с его нечесаных дредов?

Тело его измазано сажей, а набедренная повязка была изготовлена из шкуры, видимо какого-то животного - Святое дерьмо! Или это человеческая кожа? Мало я знаю животных, у которых будет татуировка в виде сердца, в центре которого написано Боб.

А затем запах ударил в меня. Гниющая рана с вонью временного туалета.

Я указала и завопила, что есть мочи.

Мааскаб поднял руки и бросил в воду черный кувшин. И в этот момент, время остановилось и все начало двигаться, словно в замедленной съемке.

Глаза Кинича вспыхнули красным, не сводя с меня взгляда, он завел руку назад и схватил Мааскаба за лодыжку.　

- In halach puczical, in uchucil, ca kaxah yokolcab ichi pixan, - прошептал Ник.

Ощущения были такими, словно меня молния поразила. А потом я увидела его. Кинича. Не ту картинку, которые видят глаза, а его суть, его свет. Он заклеймил мою душу.

Прежде, чем я поняла, тело Мааскаба обратилось в пепел и кучкой упало на землю. А Кинич упал в воду.

- Боже мой! Кинич? Кинич! - Я вытянула его из воды и ударила по бледным щекам. Он не отреагировал. - Помогите! - закричала я.　

Я подхватила его под руки и потянула его большое тело к ступеньке бассейна. Я напрягалась, тянула и ревела в истерике; он был чертовски тяжелым, все, что мне удалось, так это вытащить его на дюйм из воды.

- А ты реально пришла и сломала мужика, милочка?

Довольно высокий, крепкий мужчина с длинными рыжими волосами и одетый в килт, с весельем смотрел.

Я не знаю, кем он был, но точно не из Мааскаб, а значит, для меня сойдет.

- О, боже мой. Помогите! Мне кажется, он умер!

Он усмехнулся.　

- Ох, милочка, они не умирают. От этих придурков трудно избавиться, как и от тараканов. Поверь мне, я старался.

- Нет! Я серьезно. Один из тех Мааскабов появился и что-то бросил в воду.

Мужчина, прищурившись, посмотрел на покачивающейся в воде черный кувшин.

- А. Так вот что с ним. - Он почесал подбородок. - Ну не волнуйся, мы его оттуда вытащим, и он будет как новенький.

Мужчина схватил Кинича за запястье и вытащил его из воды, словно мокрую лапшу.

Когда я выбралась, то заметила, что моя кожа покрыта мелкими волдырями.

- Похоже у тебя маленький-солнечно-божественный ожог. Да, милочка? - он снова усмехнулся.

Я побеспокоюсь об ожогах позже, но почему этот сумасшедший шотландец так счастлив?

Я опустилась на колени рядом с Киничем, который теперь выглядел еще бледнее.　

- Он не приходит в себя.

- Хмм. Немного странно. - Он опустился на колени и ударил Кинича по лицу. - Очнись, старый ублюдок.　

- Хэй, ты не возражаешь? Навешивание ярлыков сейчас не поможет, - я поморщилась. Моя кожа шипела от жара.

- Я отнесу его в комнату и вызову доктора. Кажется, милочка, тебе понадобится его помощь. Ты получила своего рода солнечный ожог.

Почти тридцать часов прошло с момента инцидента с Мааскаб и у меня чудовищный нервный срыв. Кинич по-прежнему лежит в кровати, вялый, бледный и без всяких признаков жизни. Врач Учбена, моложавый на вид мужчина с каштановыми волосами и в очках, заходил минимум раз десять, и каждый раз брал кровь, прослушивал легкие и сердце Кинича и делился абсолютно бесполезной информацией, но Кинич все еще был жив. Но, несмотря на это, я всегда задерживала дыхание и ногтями вонзалась в собственные ладони, пока врач осматривал Кинича уже в тринадцатый раз.

- А если он умрет? - спросила я.

Врач сделал неопределенный жест руками.

- Его свет отправится в сенот, и Кинич получит новое тело.

Кинич упоминал сеноты - древние бассейны Майя, боги использовали их, как порталы между мирами - но я не знала, что они могли просто вернуться и получить новый набор человеческих колес каждый раз, когда разбивали машину, так сказать.

Врач собрал пузырьки с кровью и инструменты.　

- Мисс Трюдо, могу я вам дать маленький совет?

Откуда он узнал, что я в нем нуждаюсь? Или это все из-за выражения ужаса на моем докрасна раскаленном лице?

- Вам нужно исцелиться. Возможно, вам пойдет на пользу несколько часов отдыха. - Он бросил взгляд на стену бегущей воды, которая отделяла спальню от ванны. И да, ванная комната была создана для бога: по размеру вдвое больше, чем та, которая примыкала к моей комнате с личной комнатой для медитаций.　Конечно. То, что мне нужно. Ванна с пеной. А затем, немного позже, я напишу красноречивые стихи о пушистых облаках и весело резвящихся зверюшках на лугу. Счастливые, гребаные, времена!

Я единственная, кто к этому относилась серьезно? С Киничем произошло что-то очень серьезное, и я нутром это чувствовала. Я обратилась к сумасшедшему шотландцу, которого, как узнала, зовут Габран, он являлся самым высокопоставленным начальником Учбена и был очень близким другом Кинича и его брата Гая.　 Он пояснил, что они уже ранее сталкивались с кувшинами черного нефрита - Мааскаб использовали их, чтобы заколдовать сеноты богов - но после того, как кувшины извлекли из бассейнов все, в том числе застрявшие боги, вернулись к нормальной, по большей части, жизни.　Так что эта ситуация была явно иной. Не пора ли впадать в панику? Паника звучала вполне разумно и уместно.

- Мы ничего не можем сделать? - спросила я.

- Ждать, - ответил Габран. - Мы должны ждать и молиться.

- Это я и делаю. - Но от молитв и ожидания был точно такой же прок, как от освежителя полости рта со вкусом бекона.