-  Попробуй, это вкусно.

Евдокия, по правде говоря, предпочитала что-то сладенькое. От грейпфрутового сока, самой его малости, у нее вообще дикая изжога начиналась.

Пришлось сознаться.

-  А чего ж сразу не сказала? - резонно высказалась Котова.

-  Хотела посмотреть, как ты эти коктейли делаешь, - бесхитростно призналась Дуся.

Взгляд Юлии сказал: «Хватило б посмотреть и одного стакана для меня».

Но впрочем... напиться же решили? Авось тут и вторая, и третья «собака» не протухнет.

Юлия сделала внушительный глоток, с удовольствием, несколько нервически начала метать на стол закуски. Достала из холодильника так и не востребованную бутылку розового шампанского от Клико (из супермаркета, где не могла различить купюры). Попутно допила коктейль. Прожевала кусочек сыра. Сказала, что специально для «неопытных девочек» приготовит на глазах Дуси еще один коктейль, прозывающийся «Шейди леди», то есть леди подозрительная. Там тоже есть грейпфрутовый сок, а кроме грейпфрутов Люся и черный виноград принесла, который подается к «Подозрительной леди» в качестве гарнира...

Болтая и просвещая Дусю, Юля порхала по кухне. Впервые со вторника Евдокия увидела на ее губах улыбку.

-  Когда приедет Паршин, мы с тобой, Дуся, столик в гостиной накроем: салфетки, свечи, все дела, - подмигнула Евдокии, хихикнула, как школьница. И Дуся почему-то нисколечко не взревновала. - Оденемся, словно две гетеры, припомадимся... А пока по-свойски на кухне поддадим. Не возражаешь?

Юля сноровисто откупорила шампанское, налила в фужер для Дуси. Ополоснула в дуршлаге виноград, отщипнула ягодку, прожевала...

Дусе показалось - подавилась.

Прокашлявшись, Юля доплелась до табурета. Длинными пальцами оплела горло, глаза ее бессмысленно смотрели в пол.

-  Что-то дурно мне, Дуся... - сказала хрипло. - Что-то тут... Сердце, что ли... Пить нельзя.

На этих справедливых словах Юлия стала закатывать глаза и сползать с табурета.

Евдокия успела подхватить безвольное тело и не позволить Юле стукнуться головой об пол. Стояла, неудобно низко скорчившись, обхватывая потерявшую сознание женщину поперек туловища, и не знала, что делать.

Звать на помощь? Скорую вызывать? Кричать?! Вопить?! Или попробовать водичкой окатить?! Юля болталась над полом тряпичной куклой и, кажется, пока дышала. Значит, не подавилась, труднопроходимых хрипов нет...

Мамочки родные!!! Что делать-то?!!

Хрупкая Юля оказалась неожиданно тяжелой. Чувствуя, как на глазах вскипают слезы, Евдокия оттащила ее до небольшого диванчика в углу кухни, с трудом забросила сначала туловище, потом приладила ноги-руки...

Понеслась к телефону!

Так. Номер «скорой» - 01... 02.. 03... Господи, какая дура! От страха все забыла!!

Суматошно, едва попадая пальцами на кнопки, Дуся получила долгожданные гудки из трубки, потом откликнулся невозмутимый женский голос.

-  Спасите!! - проорала Землероева. - Женщина умирает!!! - В ответ на просьбу быстро назвала данные Юлии. Почувствовала, что невозмутимая телефонная женщина не слишком-то прониклась:  инфаркт? в тридцать три года? вы не слишком перенервничали? И завопила: - Она недавно мужа схоронила!! Приезжайте быстро!

-  Адрес?

Адрес, адрес, какой же, черт возьми, здесь адрес?!

Номер дома вышиб перепуг.

-  Подождите минуточку, я у соседей спрошу!!

А голова еще чуть-чуть соображала. Уже открыв толстенную задвижку на входной двери, Дуся резко повернулась, подбежала к кабинету, содрала с косяка бумажную полоску с печатью следователя и, подлетев к камину, засунула в него голову - внизу наступило время любимых сериалов отоларинголога. Сиречь - врача. И это есть помощь ближе, чем врачи со «скорой»! Тем более что Дусе надо не по этажам дурниной бегать, а находиться рядом с умирающей Юлей...

Как же там искусственное дыхание-то делается?!

Стукнувшись лбом о притолоку каминного зева, Дуся почти вся проникла внутрь него и заорала что есть силы:

-  Ольга Марковна, Ольга Марковна, Юля умирает!!!

Дуся повопила еще секунд пятнадцать, отклика не расслышала и потому, прекратив драть глотку, помчалась обратно к двери: придется все-таки бежать вниз по лестнице до квартиры врача и свекрови.

Но в коридор уже заскакивал Стас Леонидов. Перепачканная сажей, с безумно вытаращенными глазами, Дуся напугала его до икоты:

-  Что... Что случилось?!

За спиной «какого-то директора» показались супруги Рощины, удивленная, вытянутая физиономия свекрови.

-  Туда! - выкрикнула ей Дуся и резво понеслась на кухню. Цапнула со стола телефонную трубку, засунула ее в руку опешившей Ядвиги и приказала: - Скажи диспетчеру адрес. -  Рощина тупо переводила взгляд с трубки на Дусю. - Ну! Что застыла?! Диктуй адрес! - Евдокия удивлялась, как у нее еще губы шевелятся, казалось, их вот-вот парализует страх. -  Ольга Марковна, вам к Юле, - палец сыщицы указал на тело невестки, немного спрятанное за дверью. - Кажется, сердечный приступ.

Все занялись делом. Ядвига, прикрывая ладонью мембрану, вышла в коридор, Марковна присела перед Юлей на корточки, принялась ей веки задирать, пульс прощупывать...

Евдокия, до боли закусив костяшки пальцев, ждала вердикта.

-  Жива, - вставая на ноги, сказала врач. - Но еле-еле.

-  Юлю надо в комнату перенести, - несмело предложил директор.

-  Неси на диван в гостиную, - кивнула Марковна, почувствовав себя на передовой, на самом фланге реабилитационной медицины. - Дуся, открой там балконную дверь. Духотища же... И разойдитесь все, разойдитесь! Чего рты пооткрывали! Борис - вниз, встречать врачей! Евдокия, намочи полотенце. Ядвига, бегом ко мне, неси аптечку.

Глядя, как трезво и расторопно Ольга Марковна взяла в оборот опешившую компанию, Дуся тут же простила ей высокомерие спасителя тел человеческих. Марковна подсунула под шею Юли подушку-валик, расстегнула блузку, приняла от запыхавшейся Ядвиги стетоскоп...

Пошатываясь, Дуся побрела на кухню и остановилась на ее пороге.

Какой кошмар. На столе стоят бокалы, тарелки, лежит кусочек сыра со следами Юлиных зубов... Десять минут назад... Она ходила здесь, смеялась, собиралась «напомадиться» гетерой...

Какой кошмар...

В коридоре от входной двери раздался голос Егора Валерьевича, громкие вопросы Таты, заглушившие всхлипывания Ядвиги.

Врачи приехали так быстро, что, услышав громкие голоса в прихожей, Дуся даже не подумала, что помощь уже здесь. Совсем очнулась, только когда Ольга Марковна встала за ее спиной.

-  Кардиограмму снимают, - сказала та устало. Оглядела накрытый стол, произнесла сердито: - Что вы здесь пили?

-  А-а-а...

-  Ничего не трогать, - внезапно приказала отоларинголог. - Я подозреваю отравление. Вызывай своих этих... - Марковна поморщилась. - Милицию, говорю, вызывай. И никого сюда не пускай.

Спустившись на корточки, опираясь спиной о дверной косяк и перегораживая доступ, Дуся почувствовала себя сторожевой собакой, прошляпившей воров и оставленной приглядывать как будто в наказание. Сиди теперь тут, бестолочь неумелая, охраняй объедки. Другого тебе в жизни не доверят.

На этот раз Олег не кричал. Не обвинял. И не устраивал разбор полетов.

Он приехал к Евдокии домой только к вечеру пятницы. Устало сгорбился на диване и прежде всего задал вопрос, поразивший Землероеву заботой:

- Ты как? Нормально себя чувствуешь?

Евдокия сидела напротив него в пижаме и игривом голубом халатике. Зябко подбирала ноги в смешных тапочках-зайчиках и совершенно не переживала за то, что волосы растрепаны, в глазах прибитая собачья грусть, растрескавшиеся, искусанные губы без помады, а в комнате бардак - как приехала Дуся ночью с четверга на пятницу, как побросала одежду куда попало, так и не собрала. Хорошо, что хоть белье осталось в ванной. Навряд ли б теперь вспомнила прибрать перед мужчиной бюстгальтер.