Глава 7
Через месяц после того, как Девон и Уэст покинули Гэмпшир, в Приорат Эверсби доставили посылку, адресованную на имя Кэтлин.
Вместе с сёстрами Рэвенел, которые собрались вокруг неё в гостиной на верхнем этаже, Кэтлин открыла посылку и развернула несколько слоёв шуршащей бумаги. Когда их взорам предстала кашемировая шаль, девушки восхищённо воскликнули. Эти шали являлись последним писком моды в Лондоне, их ткали вручную в Персии, затем кайму вышивали цветами и отделывали шёлковой бахромой. Шерстяная ткань была выкрашена в плавно сменяющие друг друга цвета таким образом, что создавалось удивительное ощущение заката: ярко пылающий красный переходил в золотисто-оранжевый цвет.
– Это называется омбре11, – благоговейно проговорила Кассандра. – Я видела ленты, выкрашенные таким же образом. Как модно!
– Она прекрасно подойдёт под цвет твоих волос, – заметила Хелен.
– Но кто же её прислал? – спросила Пандора. – И зачем?
Взяв записку, которая была приложена к посылке, Кэтлин прочитала слова, нацарапанные размашистым почерком:
«Как обещал.
Трени»
Девон нарочно выбрал шаль с самыми яркими оттенками. Такой предмет одежды вдова никогда не сможет позволить себе надеть.
– Я не могу её принять, – сказала она, нахмурившись. – Это подарок от лорда Трени, и он слишком личный. Возможно, если бы он послал носовой платок или коробку конфет...
– Но он же наш родственник, – отметила Хелен, удивив Кэтлин. – И шаль ведь не настолько уж и личный подарок? Её всё-таки не носят на голое тело.
– Представь, что это очень большой носовой платок, – предложила Кассандра.
– Даже если бы я её и оставила, – сказала Кэтлин, – мне пришлось бы перекрасить её в чёрный цвет.
Девушки выглядели настолько ошеломлёнными, словно она предложила кого-нибудь убить. Они заговорили все одновременно:
– Ты не должна...
– О, но зачем?
– Испортишь такие прекрасные цвета...
– Как же я смогу носить её в первозданном виде? – спросила Кэтлин. – Я буду похожа на цветастого попугая. Только представьте, какие поползут слухи?
– Ты сможешь носить её дома, – вмешалась Пандора. – Никто не увидит.
– Примерь, – убеждала Кассандра.
Несмотря на отказ, девочки уговорили Кэтлин накинуть шаль на плечи, чтобы просто взглянуть, как она смотрится.
– Как красиво, – сказала Хелен, лучезарно улыбнувшись.
Такой роскошной ткани она никогда не видела, на ощупь шерсть была лёгкой и мягкой. Кэтлин провела ладонью по богатым оттенкам и вздохнула.
– Полагаю, у меня рука не поднимется испортить шаль анилиновой краской, – пробормотала она. – Но графу я скажу, что всё-таки её перекрасила.
– Ты собираешься солгать? – спросила Кассандра, широко распахнув глаза. – Ты подашь нам не очень хороший пример.
– Надо отбить у него охоту посылать неподобающие подарки, – сказала Кэтлин.
– Не его вина, что он не разбирается в правилах приличия, – заметила Пандора.
– Он знает правила, – мрачно сказала Кэтлин, – и получает удовольствие, нарушая их.
«Милорд,
Как любезно с Вашей стороны прислать такой замечательный подарок, который пришёлся весьма кстати в связи с изменившейся погодой. Мне приятно сообщить Вам, что кашемир равномерно впитал чёрный краситель, поэтому сейчас шаль подходит для траура.
Спасибо за вашу заботу.
Леди Трени»
– Ты её перекрасила? – вслух спросил Девон, со смесью раздражения и изумления в голосе, кладя записку на стол.
Потянувшись за серебряной ручкой для пера, он вставил новый наконечник и вытащил чистый листок из близлежащей кипы бумаг. Этим утром он уже успел написать полдюжины официальных писем юристам, банкирам и подрядчикам, а также нанял агента для анализа финансового состояния имения. Он поморщился, взглянув на свои пальцы, перепачканные в чернилах. Даже паста из лимона и соли, которую дал ему камердинер, не отмоет всех пятен. Он устал от писанины, но больше всего он устал от цифр. Поэтому послание Кэтлин стало приятным отвлечением.
Вызов не должен оставаться без ответа.
Глядя на письмо с лёгкой улыбкой, Девон обдумывал лучший способ ей досадить.
Окунув кончик ручки в чернильницу, он написал:
«Мадам,
Рад узнать, что Вы сочли шаль полезной в эти прохладные осенние дни.
В связи с этим, пишу, чтобы осведомить Вас о моём недавнем решении пожертвовать все чёрные шторы, которыми в последнее время закрывали окна в Приорате Эверсби, лондонской благотворительной организации. Хотя, к сожалению, Вы больше не сможете ими воспользоваться, из них сошьют зимние пальто для бедных, что послужит намного более благородным целям. С чем, я уверен, Вы согласитесь. Не сомневаюсь в Вашей способности найти другие способы создать подходящую мрачную и безрадостную атмосферу в Приорате Эверсби.
Если я не получу шторы в кратчайшие сроки, то сочту это знаком того, что Вы желаете моего содействия. В таком случае я с радостью окажу вам услугу, немедленно приехав в Гэмпшир.
Трени»
Ответ от Кэтлин пришёл неделей позже вместе с массивными коробками с чёрными шторами.
«Милорд,
Беспокоясь об угнетённых народных массах, Вы совсем забыли оповестить меня, что организовали батальон рабочих, который просто наводнил Приорат Эверсби. Даже сейчас, пока я пишу, водопроводчики, и плотники свободно разгуливают по дому, руша стены и полы, и при этом заявляют, что действуют с Вашего позволения.
Расходы на водопровод – дело расточительное и ненужное. Шум и отсутствие внешних приличий крайне нежелательны, особенно в доме, находящемся в трауре.
Я настаиваю на немедленном прекращении работ.
Леди Трени»
«Мадам,
У каждого человека есть свой предел. Своего я достиг во время использования уличных уборных.
Прокладка водопровода будет продолжена.
Трени»
«Милорд,
Когда на Ваших землях отчаянно необходимо провести столько улучшений, включая починку домов рабочих, фермерских построек, дренажной системы и ограждений, напрашивается вопрос, является ли комфорт Вашего тела более насущной проблемой, чем выше изложенные.
Леди Трени»
«Мадам,
Отвечаю на Ваш вопрос,
Да.
Трени»
– О, как же я его презираю, – вскричала Кэтлин, бросая письмо на стол в библиотеке. Хелен и близнецы, корпящие над книгами по хорошим манерам и этикету, вопросительно на неё посмотрели.
– Трени, – сердито пояснила она. – Я сообщила ему о хаосе, который он учинил, прислав сюда рабочих, вечно снующих вверх-вниз по лестнице, и всё время что-то сверлящих и распиливающих. Но его не заботит ничьё удобство, кроме своего.
– На самом деле, я не возражаю против шума, – сказала Кассандра. – Такое ощущение, что дом снова ожил.
– Я не могу дождаться, когда в доме появятся уборные, – смущённо призналась Пандора.
– Только не говори, что твоя благосклонность была куплена в обмен на уборную? – настоятельно спросила Кэтлин.
– Не на одну уборную, – ответила Пандора. – А на несколько уборных, которые будут присутствовать на каждом этаже и даже на служебном.
Хелен улыбнулась Кэтлин:
– С небольшими неудобствами намного проще мириться, если мы будем напоминать себе, насколько станет лучше, когда всё закончится.
Оптимистическое утверждение прервал громкий шум снизу, от которого задребезжал пол.
– С небольшими неудобствами? – переспросила Кэтлин, фыркнув. – Кажется, что дом сейчас рухнет.
– Они устанавливают систему котлов, – сказала Пандора, листая книгу. – Она представляет собой комплект из двух больших медных цилиндров, с размещенными внутри трубами с водой, которые нагреваются при помощи газовых горелок. Горячую воду ждать не придётся, она будет поступать по компенсационным трубам, присоединённым к верхней части котла.
– Пандора, – с подозрением спросила Кэтлин, – откуда ты всё это знаешь?
– Мне объяснил главный водопроводчик.
– Дорогая, – мягко проговорила Хелен, – молодой леди не пристало общаться с мужчиной, которому она не была представлена. Особенно, если он рабочий в нашем доме.
– Но Хелен, он же старый. И выглядит как Отец Рождества12.
– Возраст не имеет никакого значения, – твёрдо сказала Кэтлин. – Пандора, ты обещала соблюдать приличия.
– Я соблюдаю, – огорчённо запротестовала Пандора, – я следую всем правилам, которые могу запомнить.
– Как же так получается, что ты в деталях запоминаешь водопроводную систему, но не помнишь основ этикета?
– Потому, что водопровод намного интереснее, – Пандора склонила голову над книгой о манерах, притворяясь, что сфокусировала внимание на заголовке главы «Достойное поведение леди».
Кэтлин с беспокойством поглядела на девушку. После двух недель обучения, Пандора не демонстрировала особых успехов по сравнению с Кассандрой, которая выучила намного больше за то же самое время. Ещё Кэтлин заметила, что Кассандра намеренно пыталась скрыть свой прогресс, чтобы Пандора не выглядел ещё хуже на фоне сестры. Стало очевидно, что из них двоих Пандора осталась куда менее дисциплинированной.
Именно в этот момент миссис Чёрч, толстушка и главная домоправительница, зашла сообщить, что в гостиной на втором этаже скоро подадут чай.
– Ура! – воскликнула Пандора, вскакивая со стула. – Я так проголодалась, что съела бы целого слона.
И она умчалась в мгновение ока.
Кинув на Кэтлин извиняющийся взгляд, Кассандра унеслась следом за сестрой.
По привычке Хелен начала собирать книги и бумаги, складывая их в стопки. Кэтлин расставила стулья по своим местам за библиотечным столом.
– Пандора всегда была такой... – начала Кэтлин, но остановилась, подыскивая наиболее тактичные слова.
– Да, – с чувством сказала Хелен, – именно поэтому ни одна из гувернанток не задерживалась надолго.
Кэтлин снова подошла к столу, задвигая стулья на их места.
– Как мне подготовить её к сезону, если я даже не могу заставить её усидеть на месте в течение пяти минут?
– Я не уверена, что это вообще возможно.