"Принц погибнет", - подумала Малати, обежала озеро кругом, прыгнула в воду, отплыла от берега и принялась колотить по воде руками, поднимая волны и тучи брызг. Принц ее не услышал, поскольку помыслами его владел серебряный цветок; он не ощущал ни прохлады воды, омывающей его тело, ни палящего жара солнца, что пекло ему голову.

Но, зайдя в озеро до половины, крокодилий король заколебался, а затем развернулся и стремительно заскользил к Малати, и прочие крокодилы устремились за ним. Малати же плавала взад и вперед, поджидая чудовищ. Принц беспрепятственно добрался до лотоса, сорвал цветок и, зажав стебель зубами, повернул назад. Малати же увела крокодилов как можно дальше от любимого, пока тот, ровно и неспешно загребая руками, плыл к земле. А крокодилы подбирались к Малати все ближе и ближе; но только дождавшись, чтобы принц выбрался из воды с лотосом в руках, она развернулась и что есть мочи поплыла к ближайшему берегу. Принц осторожно положил серебряный цветок на сложенную одежду и отжал мокрые волосы, а крокодилий король щелкнул зубами у самой ступни Малати, но промахнулся: девушка подскользнулась на прибрежном иле и, схватившись за острые тростники, удержалась на ногах. Принц неторопливо оделся; Малати, пробежав по камням, укрылась в лесу, а крокодилы вернулись к озеру.

Принц, а за ним и Малати, возвратились к шатру, и ракшас рассвирепел еще больше, обнаружив, что тот второй раз остался живым и невредимым, ускользнув от крокодилов; однако приветил гостя вполне учтиво.

- Прекрасная принцесса, - промолвил принц, - я исполнил твою волю и принес тебе серебряный лотос.

- Ты воистину отважен и я в большом долгу перед тобой, - отозвался ракшас, протягивая руку за цветком.

Гепарды заворчали, но принц бесстрашно поднялся на возвышение, отдал цветок, и спросил: - А теперь дозволено ли мне узнать твое имя, о принцесса?

- Благородный незнакомец, - проговорил ракшас голосом, подобным нежному перезвону струн, - со временем я непременно назову тебе свое имя, но сперва попрошу о последней услуге.

- Проси чего хочешь, - отвечал принц, - все будет исполнено.

- В восточной части леса, под скалой, подле заводи, у баньяна тигр устроил себе логово. На шее у него - золоченый ошейник, инкрустированный самоцветами. Мне бы хотелось носить его вместо пояса.

- Прекрасная принцесса, ты его получишь, - заверил принц. - Прощай - я скоро вернусь.

Три дня шел принц через лес на восток, а следом, как всегда, спешила Малати; и на третий день дошел он до скалы, заводи и баньяна; но тигра поблизости не оказалось. "Зверь охотится", - подумал принц и спрятался в ожидании его возвращения.

Ближе к вечеру появился огромный тигр. То был сам король тигриного племени, и на шее у него сверкал драгоценный ошейник. Зверь напился из заводи и свернулся под деревом, зорко поглядывая по сторонам. Принц выхватил меч, и, крепко сжав рукоять, приготовился выйти из засады.

"Принц погибнет", - подумала Малати и сей же миг подбежала к любимому и удержала его за плечо. - Подожди, пока зверь уснет, - прошептала она.

Обнаружив, что он не один, принц немало удивился, но не распознал в чужаке девушку. - Юный незнакомец, как тебя зовут? - спросил он.

- О мой принц, - отвечала Малати, - ты видишь перед собою отрока, у которого нет имени.

- Откуда ты знаешь, что я принц? - изумился молодой правитель.

- Мне открыто многое, - отозвалась Малати. - Например, то, что ты непременно погибнешь, если попытаешься убить тигра, пока зверь бодрствует.

- Спящим я не стану убивать даже тигра, - возразил принц.

- Тогда придется снять ошейник с живого, - отозвалась Малати. Оставив принца, она неслышно подкралась к баньяновому дереву, так, что зверь ее не заметил, спряталась между корнями и тихо-тихо запела. Заслышав голос, тигр приподнял голову и слегка заворчал, но напев звучал так усыпляюще и нежно, что зверь успокоился, стал понемногу задремывать, и, наконец, встряхнувшись и потянувшись, улегся на землю и крепко заснул.

Принц бесшумно подошел к Малати. - Пойду сниму с него ошейник, пока зверь спит, - объявил он.

Но Малати испугалась за любимого и возразила:

- Мои руки меньше твоих, и поступь тоже легче. Позволь, я сниму ошейник и принесу его тебе. - И вот Малати проскользнула между корней баньяна, и подобралась к спящему тигру, и, опустившись перед ним на колени и едва смея дышать, расстегнула ошейник и осторожно сняла его. На это ушла не одна минута; один раз тигр заворочался во сне, однако не проснулся. Но вот, наконец, инкрустированный самоцветами ошейник оказался в руках девушки, и Малати тихонько вернулась к принцу и отдала ему украшение.

- Ты - воистину верный друг, - сказал принц, - если бы не ты, я бы, верно, погиб. Не покидай меня. Давай вместе вернемся к шатру прекрасной принцессы; я хочу, чтобы ты был рядом, когда я вручу ей драгоценный ошейник, ибо на сей раз красавица непременно назовет мне свое имя, и я попрошу ее стать моей женой.

Так что Малати вместе с принцем отправилась назад к шатру в чаще леса, и ракшас рассвирепел пуще прежнего при виде того, что принц вернулся живым и невредимым в третий раз, ускользнув от тигра; но приветил гостя вполне учтиво.

- Прекрасная принцесса, - проговорил принц, - я исполнил твою волю и принес тебе драгоценный ошейник.

- Ты воистину отважен и я в большом долгу перед тобой, - отозвался ракшас, протягивая руку за украшением.

Гепарды зарычали, но принц бесстрашно ступил на многоцветную циновку, вручил ошейник ракшасу и спросил:

- А теперь дозволено ли мне узнать твое имя, о принцесса?

- Я - ракшас; и мое имя знать тебе незачем, - объявил злобный демон голосом, подобным лязгу и грому битвы, и сей же миг приняв истинное свое обличье, ужасное для взора, он исчез в столпе пламени, а вместе с ним шатер и гепарды.

Принц отвернулся и закрыл глаза, не в силах вынести страшного зрелища, но Малати подбежала к нему, стремясь защитить от любой угрозы.

Когда снова воцарилась тишина, принц сказал:

- Я-то думал, что встретил первую красавицу мира, и надеялся я назвать ее женой. Теперь вижу я, что стал жертвой обмана и потерпел неудачу. Но, пусть даже так, в одном я не обманулся и не понес урона: в тебе обрел я друга, преданнее которого не сыскать в целом мире. Милый безымянный юноша, давай же продолжим поиски подходящей для меня невесты!

Так что принц и Малати отправились через лес уже вместе: принц ликовал при мысли о том, что обрел идеального друга, а Малати радовалась уже тому, что любимый - рядом, пусть и принимает ее за мальчика.

И вот однажды вечером они заночевали у реки. Поутру Малати проснулась вместе с солнцем, раньше принца, и сошла к воде искупаться. Но вскоре пробудился и принц, и обнаружив, что остался один, отправился на поиски своего спутника. И на берегу реки увидел выходящую из воды Малати: черные ее волосы рассыпались по плечам, в руках она держала лилию, и принц не узнал в ней мальчика, которого называл лучшем другом.

Мгновение они глядели друг на друга, а затем принц опасливо спросил, ибо один раз его уже провели:

- Прелестнейшая дева, ты смертная или дух?

- Я смертная, как и ты, - отвечала Малати.

- Воистину, красивее тебя не найдется во всем мире, и, верно, тебя искал я, чтобы взять в жены. О прекраснейшая принцесса, скажи мне свое имя.

Но глаза Малати наполнились слезами, и девушка отвернулась.

- Не зови меня принцессой, разве что в насмешку, - молвила она.

- Но почему бы мне и не называть тебя принцессой, ведь ты так прелестна, что никем иным быть не можешь?

- Потому что я всего лишь рабыня, - тихо ответила Малати.

- Значит, ты принадлежишь другому, - отозвался принц. - Назови мне его имя, и я откуплю тебя у хозяина, пусть даже он запросит все мое королевство.

Но Малати только расплакалась.

- Назови мне его имя, - настаивал принц, - и если он откажется продать тебя, я отберу тебя при помощи меча, пусть даже это означает войну.