По выражению лица Чарлза Ария поняла, что эта идея захватила его, но он тут же ее отбросил.

– Вздор! – сказал он. – Ты никогда не пробовала зарабатывать на жизнь. Видит Бог, старик не научил тебя делать что-нибудь полезное.

– Да, я знаю, – ответила девушка, – но Нэнни получила вчера весточку от своей племянницы – ты ее помнишь, та самая, что приезжала на прошлое Рождество.

Тебе она показалась довольно глупой, но у нее есть работа на авиационном заводе, и она зарабатывает десять фунтов в неделю со сверхурочными. Ты только подумай, Чарлз, десять фунтов в неделю! Для нас это было бы весьма существенно.

– С какой стати тебе пытаться устроиться на авиационный завод? Ты же сломаешься через неделю, у тебя не хватит сил.

Говоря, он посмотрел на сестру так, как будто видел ее впервые. Он увидел маленькое острое личико, по форме напоминающее сердечко, темные глаза, кажущиеся на нем слишком большими, чуть печально опущенные уголки алого рта. Темные глаза, и рыжие волосы… Странное сочетание, даже несмотря на то, что во все века у Милборнов время от времени рождались рыжие дети.

Ария была пяти с половиной футов ростом, у нее были тонкая талия и длинные тонкие ноги, которые несли ее с грацией, во многом обязанной ее стройной гибкости, а еще больше – выучке, полученной на уроках осанки, которые ей приходилось терпеть все детские годы. Конечно, было видно, что она едва ли способна на выдающиеся подвиги по части выносливости, но Чарлз знал, что она сильнее, чем могло показаться, и обладает стойкостью и решимостью, которые подчас равны его собственным.

– А что ты можешь делать? – спросил он.

– Еще не знаю, – ответила Ария. – Но я и не собираюсь высказывать предположения, над которыми ты станешь смеяться. Хочу сама выяснить. Я решила: завтра утром съезжу на день в Лондон. Обойду все агентства по найму и найду работу. Потом подыщу где-нибудь комнату. Сам понимаешь, отсюда я не смогу ездить туда и обратно.

Они оба улыбнулись. Это была семейная шутка: автобусы проходили мимо перекрестка только два раза в неделю и везли ниоткуда в никуда, причем так долго, как только возможно.

– Ну что ж, попробовать можно, – неуверенно произнес Чарлз. – Но, я думаю, ты сама убедишься, что вряд ли можно найти работу больше чем за пять-шесть фунтов в неделю, а если тебе придется жить в Лондоне, ты скорее останешься без денег, чем сможешь что-нибудь отложить.

– Тогда я вернусь домой, – сказала ему Ария. – Я не дура. Деньги я хочу зарабатывать для Квинз-Фолли, а если мне это не удастся, останусь здесь и буду продолжать мыть полы и собирать полукроны.

Чарлз уже было направился к двери, но резко повернулся и, подойдя к Арии, неожиданно обнял ее за плечи.

– Ты так его ненавидишь?

Она вскочила на ноги, как будто он оскорбил ее.

– Ненавижу? Ты же знаешь, что нет, – возразила она. – Я люблю Квинз-Фолли так же, как ты. Нет, неверно: никто не может любить его так же, как ты. Но это мой дом, это место, о котором я мечтала, скитаясь с отцом по всем этим скучным гостиницам. Я часто вспоминала свою маленькую комнату и жалела, что не могу в нее вернуться. Я вспоминала дуб, на который забиралась и никто не мог меня найти, и кусты, в которых мы с тобой играли в индейцев, когда были совсем маленькими. Квинз-Фолли был моей путеводной звездой, конечной целью того, чего я хотела больше всего – вернуться домой!

– А когда вернулась, нашла его пустым и разоренным, – вдруг с горечью сказал Чарлз.

Это была опасная тема, и девушка быстро ответила:

– Вздор! Это по-прежнему твой и мой дом. Он наш, это главное.

– Да, он пока еще наш, – медленно произнес он. – Думаю, это в самом деле главное.

– Конечно, – улыбнулась Ария и поцеловала его в щеку. – Иди и возвращайся не очень поздно. Я хочу поговорить с тобой, а если ты будешь слишком усталым, чтобы слушать, то завалишься спать сразу же после ужина.

– Тебя послушать, так я похож на довольно занудного мужа средних лет, – отпарировал Чарлз.

– Ты часто ведешь себя именно так, – сказала ему Ария.

Он рассмеялся, и она услышала, как он насвистывает, выходя во двор и направляясь к ферме.

Ария собрала чайную посуду и уже было приготовилась отнести ее на кухню, но вместо этого достала еще одну чашку и налила чаю для Нэнни, от которого та не отказывалась ни днем, ни ночью. Ария долила молока и понесла чай в холл.

Нэнни сидела за столом и вязала еще один из нескончаемой череды пуловер из коричневой шерсти, которые Чарлз носил на ферме и которые, похоже, изнашивались с удручающей регулярностью.

– Я принесла тебе чаю, Нэнни, – сказала Ария. – Знаешь, приходил Чарлз. У него что-то там сломалось в одной из его машин, так что ему пришлось ехать в Хартфорд за новой деталью. И, конечно же, он забыл позавтракать.

– Ну вот, а я приготовила ему его любимые сандвичи с беконом, – вздохнула Нэнни.

– Я пожарила ему пару яиц к чаю, – продолжала девушка. – Но он сильно обеспокоен, Нэнни. Управляющий банком прислал записку с просьбой встретиться с ним.

– Так я и думала, – кивнула Нэнни. – Я видела штамп на обратной стороне конверта. Когда такие приносят, это всегда к дурным новостям.

– Надеюсь, банк не станет именно сейчас донимать бедного Чарлза. Мне показалось, ему немного лучше в последнее время, а тебе?

– Гораздо лучше, – кивнула Нэнни. – Он поправится, вот увидишь. Дай ему год-два, и он опять станет таким же, как прежде, хорошим мальчиком.

– Он так себя изводит, – вздохнула Ария. – Малейший пустяк – и он взвивается.

– Да, знаю, – отозвалась Нэнни. – Чего еще можно ожидать, когда его нервы так расшатаны. Но он поправится, голубушка, не терзай себя.

– Я сказала ему, что завтра поеду в Лондон искать работу.

– И что он на это ответил?

– Он был так мил. Думаю, он впервые понял, что ему может недоставать меня. С другой стороны, когда я ему сказала, что это все для Квинз-Фолли, он был всецело за.

– Если найдешь что-нибудь подходящее, это будет стоящее дело. Если же нет, возвращайся домой, голубушка. И думать не хочется, как ты там в Лондоне будешь совсем одна, ты же еще так молода.

– В следующем месяце мне исполнится двадцать один, – возразила девушка, – достаточно, чтобы позаботиться о себе, Нэнни.

– Надеюсь, что так, – ответила Нэнни, глядя на нее. Ария смотрела на деньги в коробке.

– Те двое недолго пробыли здесь, – сказала она наконец, – мужчина в «бентли». Они что-нибудь сказали, когда уходили?

– Он очень вежливо меня поблагодарил, – ответила Нэнни. – Мне он показался очень приятным джентльменом. «Ваши картины стоят того, чтобы сюда ехать», – сказал он. Лучше и не скажешь, верно?

– Я рада, что ему понравилось.

Не зная почему, но она действительно была рада и вдруг почувствовала, как потеплело у нее на душе. Хоть он и богатый, влиятельный и симпатичный, а все-таки ему понравились картины в Квинз-Фолли. Увидит ли она его когда-нибудь еще, лениво подумала Ария и тут же посмеялась над собой.

Завтра ее ждет новое приключение. Возможно, это будет начало нового этапа в ее жизни. Она едет в Лондон, собирается найти работу. И так ли уж важно, понравились картины человеку в сером «бентли» или нет?