Когда мы приходим в отчаяние, стремясь добиться внутреннего изменения своими собственными усилиями, мы открываемся чудной истине: внутренняя праведность есть дар Божий, который нужно благодарно принять. Изменение внутреннего человека – это Божий труд, не наш. Требуется труд внутри нас, и только Бог может совершать труд внутри человека. Мы не можем ни достигнуть, ни заработать эту праведность Царства Божьего; это данная нам Благодать.

В Послании к Римлянам много места и внимания апостол Павел уделил тому факту, что праведность есть дар Божий.* Он тридцать пять раз использовал эти слова, каждый раз подчеркивая, что праведности невозможно достичь человеческими усилиями. Одним из самых ясных утверждений этого является стих 5:17: «… приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа». Это учение, конечно, находится не только в Послании к Римлянам, но во всем Писании, и является краеугольным камнем христианской веры.

Когда же нам открывается эта захватывающая дух истина, нас тут же подстерегает опасность другой ошибки. Мы склонны считать, что нам самим вообще нечего делать. Если все человеческие усилия кончаются банкротством, и на своем опыте мы в этом убедились, тогда не логично ли прийти к заключению, что мы должны только уповать на Бога, что Он придет и изменит нас? Как ни странно, ответ будет: „Нет". Рассуждение наше правильно, а вывод неправилен. К счастью есть то, что мы можем делать. Перед нами не стоит дилемма: либо человеческие усилия, либо бездействие. Бог дал нам дисциплину духовной жизни как средство получения Его дара. Внутренняя дисциплина дает нам возможность предоставить себя в распоряжение Бога, чтобы Он мог изменить нас.

Апостол Павел сказал: „Сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление; а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную" (Гал. 6:8). Фермер не может растить зерно, все, что он может делать, – это создать условия, при которых зерно будет расти. Он кладет зерно в землю, где естественные силы начинают действовать, и зерно растет. Таков же путь внутренней дисциплины: она есть сеяние в дух. Дисциплина – это Божий путь помещения нас в почву: в почве Он может выращивать нас и преобразовывать изнутри. Сами по себе все духовные упражнения ничего не могут произвести; они только помещают нас в то место, где с нами может быть сделано нечто. Они являются средствами Божией благодати. Внутренняя праведность не изливается на наши головы. Бог предназначил дисциплину внутренней жизни для того, чтобы посредством ее помещать нас туда, где Он может нас благословить.

В этом смысле было бы правильнее говорить о пути благодати через дисциплину: это – благодать, потому она дается даром, и это – через дисциплину, потому что есть что-то, что мы можем делать. В книге „Цена ученичества” Дитрих Бонхёвер ясно выразил, что благодать – даровая, но не дешевая! Если мы рассчитываем расти, нам нужно принять определенный курс действий, касающихся как личной, так и церковной жизни. Такова цель духовной дисциплины. В нравственном богословии есть поговорка, что „добродетель легка". Это правдиво только в том смысле, что Божий труд благодати производится в нашем духе и преображает врожденные привычки нашей жизни. Пока этот труд не завершен, добродетель трудна, действительно трудна. Мы стремимся проявить дух сострадания и любви, но это происходит, как если бы мы привносили что-то извне. А затем глубин нашей внутренней жизни всплывают мыльные пузыри духа критицизма и осуждения. Однако, если мы уже жили в состоянии наставляющей и обучающей нас благодати, мы обязательно обнаружим внутренние изменения в нас.

Мы всего-навсего приняли „да", однако мы знаем, что изменения реальны. Мы знаем это потому, что дух сострадания, который когда-то мы считали для себя очень трудным, теперь легок. И для нас теперь гораздо труднее другое – исполниться горечи. Божественная любовь вошла в наше внутреннее существо и превозмогла наши прежние привычки; из него теперь истекают „любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание" (Гал. 5:22-23). Не требуется этой утомительной обязанности – прятать от других свое внутреннее „я", не нужно трудиться, чтобы быть хорошим и добрым. Напротив, потребовалось бы усилие, чтобы не быть таковым, потому что милость и доброта стали частью нашей природы. Точно так же, как естественное течение нашей жизни однажды производило „ил и грязь", так теперь оно производит плод Духа. Шекспир однажды написал: „Милость не требует напряжения сил", точно то же самое можно сказать о всех духовных добродетелях, когда они стали господствующими в нашей личности.

Духовные упражнения предназначены для нашего добра. Они должны наполнить нашу жизнь Божественным присутствием. Однако их можно превратить в новый набор убивающих душу законов.

Иисус учил, что наша праведность должна превосходить праведность книжников и фарисеев (Мф. 5:20). Однако нам нужно понимать, что их праведность была не малым делом!

Они были готовы следовать за Богом таким путем, таким образом, каким мы бы не смогли. Но одно было общим в праведности всех их; их праведность была внешней. Она была показной, чтобы все ее видели. Их праведность состояла в том, чтобы уметь контролировать свое внешнее поведение, включая сюда и контроль за поведением других людей. Наша праведность может превосходить праведность книжников и фарисеев лишь в той мере, в какой наши жизни являют собой труд Бога над нашими сердцами. Наша праведность будет иметь внешнее выражение, но весь труд будет внутренним. В своей ревности к духовной дисциплине мы легко можем превратить ее в показную праведность книжников и фарисеев.

Когда духовная дисциплина опускается до закона, она начинает контролировать и подвергать критике жизни других людей. Мы воспринимаем ее требования и начинаем их применять к другим. В результате в нас развивается гордость и… страх! Гордость возникает от сознания собственной праведности, а страх – от того, что, контролируя других, мы боимся потерять этот контроль или же испытать его на себе. Чтобы духовная дисциплина была благословением, а не проклятием, нам нужно достичь такой точки в нашей жизни, где и когда мы навсегда сложим в себя это вечное бремя – потребность управлять другими людьми. Именно эта потребность приводит к показному благочестию. Как только мы создали закон, мы пришли к внешним показателям того, кто подходит под него, а кто ему не соответствует. Без законов духовная дисциплина полностью является делом внутренним, и труд души контролировать невозможно. Когда мы искренне, от всей души верим, что труд в нас совершается Богом, а не нами, мы можем успокоиться от своей страсти „выпрямлять" всех других людей.

Нам нужно бодрствовать и остерегаться, чтобы то или иное наше слово не превратилось в закон. Как только оно становится коном, мы попадаем под суровое осуждение: „Связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плеча людям, а сами не хотят и перстом двинуть их" (Мф. 23:4). Во всех этих вопросах нужно постоянно вспоминать слова апостола Павла: „Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа; потому что буква убивает, а дух животворит" (2 Кор. 3:6).

Когда мы входим в мир духовной дисциплины, мы лицом к лицу встречаемся с опасностью превращения ее наставлений в законы. Но мы, к счастью, не предоставлены сами себе. Иисус истое обещал быть с нами всегда, быть нашим Учителем и руководить нами. Его голос различать не трудно. Понимать наставления не тяжко. Мы можем доверяться Его учению, ни мы блуждаем среди ложных идей и понятий, Он вернет назад. Если мы хотим и готовы слушать небесный голос, получим всякое наставление, в каком только нуждаемся. Ш Наш мир испытывает огромную нужду в людях, которые действительно были бы изменены Богом изнутри. Лев Толстой делал такое наблюдение: „Каждый думает о том, как изменить человечество, но никто не думает о том, как изменить самого 5я"[6]. Пусть мы будем среди тех людей, которые верят, что внутреннее изменение нашей жизни есть цель, заслуживающая всяческих усилий с нашей стороны.