Райзор кивнул Каттеру, стоявшему в стороне, пока подходил к одному из военных кораблей, которые прибыли с вызванными им войсками. Райзор пригнул голову и вошел на корабль через опущенные створки в хвостовой части транспорта, где войска обычно готовились к высадке. Он опустил Кали на одну из медицинских кушеток, откинув ее со стены корабля.

– Поднимайтесь, – приказал он пилоту. – И сообщите Патчу, что мне необходимо его присутствие на посадочной площадке.

– Есть, сэр, – ответил пилот, тут же выходя на связь с главной базой.

– Что насчет Советника Бадрика? – спросил Каттер. – У Совета возникнут вопросы, почему его не вывезли.

Глаза Райзора сверкнули от едва сдерживаемой злости.

– Пускай, – огрызнулся он. – Бадрик мертв. Обычаи Узолеума предполагают немедленное сожжение тела. Так и сделаем.

Почувствовав, как запястье обхватывают тонкие пальцы, Райзор повернул голову. Он склонился над Кали и провел ладонью по ее коротким темным волосам. Мягкое теплое дыхание ласкало его щеку, когда он опустил голову, чтобы расслышать ее едва слышные слова.

– Ты обещал… найти… похищенных женщин, – напомнила она ему.

Райзор отстранился и шокировано качнул головой. Кали истекала кровью, была полностью истощена и покрыта ссадинами, но все равно больше волновалась о похищенных Бадриком женщинах, чем о собственных ранах. Он сжал пальцы на ее волосах, когда Кали попыталась отстраниться.

– Пошли Тандера и Вайса в апартаменты Бадрика, чтобы обыскать их и конфискуйте звездолет Советника, – распорядился Райзор, не сводя глаз с Кали. – Я хочу, чтобы они разыскали увезенных женщин.

– Я немедленно сообщу им, – тихо ответил Каттер, поворачиваясь к носу корабля.

Райзор расслабил пальцы, когда Кали отпустила его запястье. Он смотрел, как она несколько раз облизала пересохшие губы. Вновь склонившись, Райзор опустил к ней свою голову, чтобы услышать Кали.

– Ты в моем самом… черном… списке, – прошептала она, закрывая глаза, наконец, уступив воздействию успокоительного и истощению.

Сидя на корточках, Райзор выпрямился и улыбнулся ее расслабленному лицу. Засохшая кровь покрывала одну сторону лица Кали, а грязные дорожки от слез сбегали по ее сливочной коже, но никогда в своей жизни он не видел ничего более красивого. Райзор поднял дрожащую ладонь, чтобы погладить Кали по щеке.

Опустив свою голову, он уткнулся лбом рядом с макушкой Кали и принялся вслушиваться в ее дыхание. Райзор закрыл глаза и стал гадать, как она отреагирует, поняв, что его план заключался в том, чтобы сохранить ее в безопасности. После всего произошедшего… дрожь прошла по его телу, когда Райзор вспомнил, как наблюдал за ножом, пронзающим ее тело.

Он отстранился, чтобы заключить в ладонь теплую щеку. Ощущение теплоты ее кожи, мягкого дыхания и того, как тихо поднималась и опускалась грудная клетка, успокоило его. Кали была жива. Когда Райзор увидел, как Кольберт ударил ее, в его жилах застыла кровь. С того места, где он находился, все виделось так, словно нож пронзил ее сердце. Яростный рев Дестина лишь преумножил его страх. Райзор бросился к Кали в отчаянной попытке добраться до нее, когда ее тело опустилось вниз по каменному столбу.

– За несколько недель, что я тебя знаю, ты заставила меня испытать больше страха, чем за всю мою жизнь, – пробормотал он, нежно поглаживая ее волосы. – Твой брат полагает, что ты не простишь ни одного из нас за желание защитить тебя. Однако для меня лучше испытывать твой гнев, чем потерять тебя. Впрочем, как и для Дестина. Ты не понимаешь, как дорога мне, моя фьята. Для триваторцев, нашедших свою амате, потерять ее – означает испытать боль, которую не пожелает ни один воин. Ты слишком храбрая, слишком гордая и невероятно драгоценная вопреки своего же блага. Надеюсь, ты простишь нас… за столь сильную любовь, во имя которой мы готовы держать тебя подальше от опасности, – прошептал Райзор.

Он любил ее! Именно это заставляло его сходить с ума. Райзор слышал об этом чувстве, даже видел между отцом и матерью, а позже и у Хантера и Джесси. На целую минуту он замер, ошеломленный. Райзор наклонился вперед и прижался легким поцелуем к слегка раскрытым губам Кали.

– Я люблю тебя, Кали, – ошарашено прошептал он, глядя на нее с всевозрастающей решимостью. – И не позволю тебе подвергать себя опасности. Не могу. Ты – моя жизнь, – Райзор поднял ее запястье и прижался губами к его внутренней стороне поверх темных надписей. Он утверждал на нее права. – Я – Райзор. Я принадлежу Кали, как она принадлежит мне. Я связываю с ней свою жизнь навеки. Я буду заботиться о ней, защищать ее, и только ей давать свое семя. Она – моя амате. Она – вся моя жизнь, – на последнем слове его голос опустился до шепота.

«Моя жизнь», – подумал Райзор, поворачиваясь к Каттеру, входящему через дверной проем.

– Тандер и Вайс отправляются в апартаменты Бадрика, – сообщил ему Каттер и посмотрел на Кали. – Джаг только что прибыл со «Звездным всадником». Он услышал сообщение и направил команду на корабль Узолеума. Судно захвачено.

– Хорошо, – прокомментировал Райзор, поднимаясь. – Ты останешься на Земле и проследишь за восстановлением и выводом войск. Мне нужно вернуться на Ратон, однако есть один вопрос, который я должен решить, прежде чем это сделаю.

– Чикаго был последним крупным городом, выказывающим неповиновение, – кивнул Каттер. – За исключением нескольких небольших повстанческих групп в отдаленных районах, переход везде должен пройти гладко, раз Паркс теперь под контролем.

Райзор кивнул, снова глянув на Кали.

– Да, – все, что он смог произнести.

По пути к убежищу Аллена, Райзор вместе с Дестином достигли компромисса. Триваторец предложил поддержать Паркса в противостоянии в обмен на Кали. Сперва Паркс сопротивлялся. Но тогда Райзор оттащил Дестина в сторону и спросил, сколько еще раз Кали потребуется оказаться на пороге смерти, прежде чем он согласится, что у воина триватор было больше шансов спасти ее.

Не в привычках Райзора было устраивать переговоры или же заботиться о том, чтобы Дестин Паркс согласился. Несмотря на то, что Райзор был обеспокоен, Кали уже принадлежала ему. Но внутренний инстинкт говорил ему о необходимости союза с Парксом, чтобы Кали приняла Райзора, как своего амате.

Хотя обычно подобного не происходило, но все же были случаи, когда выбранная воином женщина позже отвергала его. У их расы именно женщины имели власть над мужчинами. Если Кали отвернется от него, ее метку можно будет удалить, но подобная у самого Райзора навсегда привяжет его к ней. Воин никогда бы легко не поставил свою метку на простую женщину. Райзор инстинктивно знал, что нашел свою амате, а не обычную самку. Но все женщины были привязаны к мужчинам не так, как они к ним.

– Ты предупредил Патча, что мне понадобится его помощь? – спросил Райзор.

– Да, он ждет на посадочной площадке, – ответил Каттер, а потом кивнул на пребывающую без сознания Кали. – Что делает их такими разными? Они столь хрупкие, но сражаются с такой яростью, что любой воин будет горд стоять рядом в битве.

– Не знаю, – признался Райзор, взглянув на Каттера, когда их корабль пошел на посадку. – Я не знаю.

Пятнадцать минут спустя он вновь клал Кали на кушетку в импровизированной медицинской части при Оружейной палате Национальной гвардии. Райзору пришлось плотно сжать губы, чтобы предотвратить поток брани, готовый сорваться на Патча. Целитель бормотал себе под нос, какой же жалкой была работа Райзора, если он не смог защитить свою амате. Следующий за ними Каттер не потрудился скрыть сорвавшуюся усмешку.

– Просто исцели ее! – наконец, рявкнул Райзор.

– Зачем? Чтобы ты снова мог позволить ее избить? – сердито возразил Патч, пока ближе подтягивал медицинский поднос. – Может, если я этого не сделаю, она сможет остаться в безопасности в этой палате.

– Милый, эта девушка будет искать проблемы независимо от того, где она, – произнесла Челси, входя в комнату. – В ней слишком много огня, чтобы быть связанной.