Ребекка несколько секунд смотрела на него, будто не понимала, что это такое. Веки нервно подрагивали. Она чуть покачала головой, потом подняла руки к затылку, пытаясь снять простую серебряную цепочку, которую носила. Пальцы ее дрожали.

На облегающем черном шелковом платье великолепно смотрелись бриллианты и сапфиры. Они вполне гармонировали и с платьем, и с леди. Но он знал, о чем она думала. Ребекка убедила себя, будто она «плебейская еда», «макароны с сыром» и «хот-дог». Ожерелье выглядело на ней безупречно, но она испытывала неловкость. Ей казалось, что он пытается одевать ее, точно куклу.

— Ты выглядишь очаровательно, — спокойно произнес он. И это была правда. Даже без всяких украшений. В ее присутствии любая другая женщина становилась бесцветной.

Она взяла его руку в свою, повернула ее ладонью кверху и гладила пальцы до тех пор, пока кулак не разжался.

— Я не собиралась быть такой чувствительной, сказала она. — Это глупо. Прошлое осталось в прошлом.

Ребекка многозначительно посмотрела на него. У Логана возникло ощущение, что они с разговора о ней перешли к разговору о нем.

Но он вовсе не собирался снова продолжать эту тему. Он встал позади нее, и его пальцы коснулись ее шеи. Он постарался проигнорировать ее и свою реакцию. Логан быстро застегнул у нее на шее бриллианты, а серебряную цепочку положил на туалетный столик.

— Ребекка, ночь только начинается. Это ночь удовольствий. Ничего слишком глубокого, ничего слишком серьезного.

— Ночь для музыки, — согласилась она, готовая идти с ним к гостям.

Ночь прошла безупречно. Логан проходил мимо арфистки, окруженной группой слушателей, наблюдавших, как она извлекает чарующие звуки из своего золотого инструмента. Он в очередной раз поискал глазами Ребекку, как делал много раз в течение вечера. Она стояла, улыбаясь, болтая, желая спокойной ночи медленно расходившимся гостям. Казалось, она чувствует себя вполне свободно с людьми, большинство которых от рождения богаты.

Когда гости постепенно разбрелись по номерам, он увидел Гленну Делмонт, которая, тяжело переваливаясь, направлялась к Ребекке. Целенаправленный взгляд пожилой особы выдавал ее намерение: ей было что-то нужно.

— Мисс Линден? — привлекла она внимание Ребекки.

— Да, миссис Делмонт, вам чем-нибудь помочь?

— Я весь вечер удивляюсь, как к вам попало такое изысканное ювелирное произведение?

В голосе женщины явно слышалось подозрение. Пальцы Ребекки автоматически скользнули по драгоценным камням. От тона пожилой особы она почувствовала удушье. Вспыхнули щеки.

— Его одолжил мне на этот вечер мистер Брюстер, — мягко ответила она.

— О, понимаю. — Было очевидно, что пожилая дама не видит в этом ничего хорошего. — Очень мило с его стороны. Немногие люди вашего круга могут позволить себе такое украшение. Оно, должно быть, стоит тысячи.

— Разве внешний вид не бывает обманчив, Гленна? — Логан подошел к ним и встал за спиной Ребекки, почти касаясь ее.

— Но то, что мы видим, мистер Брюстер, обычно близко к правде. — Она снисходительно засмеялась.

— Может быть, Гленна. — Он наклонил голову. — Но помните случай с вашей бабушкой? Я слышал, что она была леди до мозга костей. Полагаю, постороннему наблюдателю она могла бы показаться только исполнительницей, выступающей на сцене. На самом деле она была гораздо больше чем просто исполнительница. Кто бы мог подумать, что женщина, которая танцевала перед зрителями, прикрывая наготу тремя перышками, член одной из самых древних в графстве Уикет и самых достойных семей? Внешний вид очень обманчив, вы не считаете?

— Я... моя бабушка... вы не знаете... Я... — С открытым ртом женщина смотрела на Логана и Ребекку.

Муж миссис Делмонт сначала поперхнулся, потом громко расхохотался.

— А ведь правда, Гленна. Твоя бабушка и впрямь оставила длинный шлейф самых различных слухом о своей жизни. Мисс Линден, — мужчина кивнул головой на ее ожерелье, — меня совершенно не волнует, где вы взяли эти побрякушки. Вы восхитительны. Главное — доброта, внимание и забота! Для каждого гостя отеля. Я брошу вызов любому, кто скажет о вас дурное слово. Без сомнения, моя жена должна извиниться перед вами. И без сомнения, она это поймет, когда у нее будет немного времени подумать. Мистер Брюстер, — попрощался он, уводя свою присмиревшую жену.

— Спасибо. — Ребекка посмотрела на Логана.

— Фрэнк Делмонт прав, и ты это знаешь, — покачал он головой. — Эта женщина не имела права делать такие замечания.

— На мне твои драгоценности, — просто объяснила Ребекка. — Каждый мог подумать что-нибудь не то.

— Выходит, это моя вина?

— Нет, ты декорировал сцену, я это понимаю.

— Это понимал каждый.

— Конечно, ты прав. — Она вздернула подбородок. — Никто не виноват.

— Кроме Гленны. Если она придет с извинениями, не прощай ее слишком быстро.

— Я отходчива, Логан. — Она пожала плечами. —Впрочем, вряд ли она извинится.

— И все же вечер прошел, Ребекка, удивительно. Ты должна гордиться. Ты собрала всех вместе и сделала почти невозможное.

— Музыка была очаровательная, правда? — Ее глаза потеплели и засияли, как прежде.

— Да, музыка доставляла наслаждение, — согласился Логан. — Ты еще не имела возможности поиграть на нем? — Он показал на рояль.

— Всего раза два. Мне не нравится играть, когда тут гости.

— Большинство из них уже отправилось в постель. — Он кивнул, показывая на опустевшую комнату.

Ребекка заметила в его глазах вызов. Она понимала, что он пытается загладить недавнюю неловкость. Откровенно говоря, он добился этого. Достаточно находиться в одной комнате с Логаном, чтобы забыть обо всем остальном.

— Однажды я слышал, как ты играешь, Ребекка. Мне понравилось. Я не жду чуда. Вовсе нет. Но я чувствую, что музыка у тебя в душе. Я много раз слышал, как ты поешь или просто мурлычешь мелодию. Сейчас я бы с удовольствием послушал твою игру.

Его замечание напомнило ей слова матери, сказанные много лет назад. Если музыка у исполнителя в душе, только тогда она прекрасна.

Ребекка села за рояль и заиграла. Логан слушал и наблюдал за ней. Она ласкает клавиши, как женщина ласкает любовника, подумал он. Ребекка закрыла глаза. Ее руки мягко гладили, нажимали, скользили по клавиатуре прекрасного инструмента. Нежные страстные звуки мелодии «Кто-то хранит меня» проникали в его душу.

Музыка звучала, а он не отрывал глаз от нее.

Наконец леди подняла руки над клавишами, наступила тишина. Логан наклонился и приник губами к ее губам. Он не мог не сделать это. И потом, когда она открыла глаза и потянулась к нему, Логан, улыбаясь, сказал:

— Сыграй что-нибудь быстрое, Красная Шапочка, — и взял с ближайшего стола великолепные плоды. Он начал жонглировать яблоком, апельсином и персиком. Она наконец улыбнулась.

— Покажи мне фокус, Логан, — попросила она и заиграла быструю мелодию. Логан силился вспомнить, как удержать в воздухе три вертящихся предмета и не дать им упасть. Ему хотелось, чтобы, когда он пожелает ей спокойной ночи, у нее в памяти остался вечер успеха. Краткие счастливые часы. И пусть растают жестокие замечания безмозглой женщины и мгновенная ласка его губ. Потому что дни быстро уходят. Обязанности Ребекки почти закончились. Ему хотелось, чтобы не осталось сожалений ни с одной стороны, чтобы, оглядываясь назад, они оба могли вспомнить только улыбки, смех и радостные моменты. А дальше они пойдут по жизни врозь.

Сосредоточься на этом прекрасном моменте, думал он, не отводя глаз от вертящихся плодов. Не смотри назад. Не заглядывай вперед. Философия, которая всегда помогала ему прежде. Почему бы ей так же прекрасно не действовать сейчас?

— Ты все еще полагаешь, что сотрудник должен чаще бывать на воздухе и играть на рояле? — спросила Ребекка, подходя к нему. Она прождала Логана больше часа. И если по-честному, немного сердилась. Он поучал ее, что нельзя напряженно работать, а сам редко останавливался хотя бы на минуту. Он только что поговорил с Дэвом Элстромом, управляющим отелем. А до этого он решал проблему с фильтром в бассейне, дал билеты на концерт мужчине, который жаловался, что для клиентов запланировано мало мероприятий. Потом Логан разговаривал с Джарвисом по поводу нового рецепта, который тот собирался сегодня опробовать.