— Вполне. Как ты и говорил, Ария красивее всех женщин, что я видел прежде.

— Так и есть, — ответил отец странным тоном, и волоски на моем теле зашевелились.

Маттео смотрел то на меня, то на него, в его взгляде был очевидный сигнал. Маттео на моей стороне. Он разорвет выблядка на куски, если я только дам знак. И я всерьез обдумывал это, потому что ненавидел его за то, что он делал с мамой, за то, как обращался с Ниной и всеми другими женщинами, ненавидел за уничтоженное детство и за то, что он все еще разрушал наши жизни, как только мог, но прямо сейчас я особенно ненавидел его за те ебанные жадные нотки в его голосе, с которыми он говорил об Арии.

Отец прищурил глаза, глядя на меня. Я знал, что не успел своевременно скрыть свое собственничество и уж тем более свои кровожадные мысли. Все мышцы в моем теле были напряжены, обдумывая лучший способ его убийства... уничтожить камеру в углу, а затем убить охранников, пока они не вызвали подкрепление. Я знал, что люди ненавидели отца, но даже того уважения, которое они испытывали по отношению ко мне, было бы недостаточно, чтобы я стал Капо, как минимум не на всей территории Семьи. Мы окажемся расколоты на тех, кто был на стороне отца или хотя бы так притворялся ради собственной выгоды, и тех, кто поддерживает меня. Синдикат воспользуется нашей слабостью и нанесет удар, и не важно, установлен мир или нет. Семья была моим будущим, по моему гребанному праву рождения.

Приложив усилия, я расслабился. Я убью его позже, когда найду способ сделать это так, чтобы не вызвать подозрений. Отец улыбнулся.

— Ты наслаждаешься, склоняя ее?

Я уставился ему в глаза, моя улыбка стала жесткой.

— Я не собираюсь обсуждать свою жену. Она - моя и то, что происходит между нами, только мое дело. Я не собираюсь делиться ни одной ебанной деталью с кем-либо. Она только моя.

Отец усмехнулся, но потом собрался с мыслями.

— Ладно, ладно. Пока ты не путаешь ее принадлежность тебе с чем-то другим. Не позволяй какой-то дырке обвести тебя вокруг твоего же члена. Женщины хороши только для трех вещей, - он ожидал, что я спрошу, о чем он говорит.

Мои руки чесались от желания схватить пистолет, а еще лучше нож. Это убийство будет слишком личным. Я хотел, чтобы его кровь стекала по моим пальцам, хотел ощущать его последний вздох на своей коже. Хотел вытащить его внутренности один за другим, и чтобы он смотрел на это.

— Трахаться, сосать и убираться с глаз, — продолжил он.

Отец гоготнул.

— Полагаю, ты позвал нас не только за тем, чтобы мы развязали Нину? — спросил Маттео, приподняв бровь.

Я послал ему предупреждающий взгляд.

Отец прищурился.

— Нет. Семья на Сицилии едва сводит концы с концами. Каморра там куда сильнее, чем в Соединенных Штатах.

Это была куда более безопасная тема, чем обсуждение женщин, но моя злость все еще бурлила под кожей.

Ария казалась вполне удовлетворенной в своем игнорировании меня. Она вовсе не искала моей близости, хотя по ночам крепко спала в той же кровати, пока я наблюдал за ней, гадая, почему она смотрит на меня так, будто бы я был своим собственным отцом, хоть я и поклялся себе не причинять ей боль.

Блять... Я превращаюсь в долбанную сучку.

Минуло два дня с моей прошлой встречи с Грейс, но сегодня мы опять увиделись, мне не пришлось долго ждать. Во взгляде Грейс не было отвращения. Будучи с ней, я не чувствовал себя ебанным ублюдком как мой папаша, пусть она и не была той женщиной, которую я хотел.

Прошло всего несколько минут, как она пришла, но Грейс уже стояла на кровати на четвереньках, а я трахал ее сзади.

Ария была во всех моих мыслях, во время каждого толчка. Я толкнул Грейс еще ниже, чтобы в моем поле зрения остались лишь ее волосы - тоже светлые, но совсем отличные от золотистого как у моей жены. Я пытался представить, что это - Ария, ее цветочный аромат, но приторные духи Грейс были повсюду, а ее стоны отвлекали.

Моя хватка на ее бедрах стала еще крепче, пока я вколачивался в нее, но я блядь чувствовал, как смягчался от ее вида. Такого никогда не было, ни с кем.

Я прикрыл глаза, поскольку больше не мог выносить вида женщины рядом с собой, представляя ту, которую хотел на самом деле.

— Да! Сильнее! — вскрикнула Грейс, и я едва сдержался, чтобы не заткнуть ее. Я еще сильнее ухватился за ее бедра и продолжил вколачиваться, ярость скользила по моим венам. Какого хера я делаю?

— Боже, да, — простонала она.

Скрипнула половица. Напряжение поглотило меня за секунду до того, как я потянулся за оружием и открыл глаза, ожидая очередного русского ублюдка, пытающегося застать меня врасплох. Блять. Ария уставилась на меня огромными, напуганными глазами. Я был шокирован, просто застыл. Что она здесь забыла? Как она нашла это место? Никогда я не хотел западни от Братвы так, как сейчас. Я бы предпочел все, что угодно, этому полному боли выражению, застывшему на лице моей жены.

— Что случилось, Лука? — Грейс толкнулась своей задницей, загоняя мой член глубже, но он уже не стоял. Ария все еще не двигалась, как и я. Ее голубые глаза были полны слез, в моей груди что-то неприятно сжалось. Она не должна была этого видеть.

Прежде чем я успел решить, что сделать или сказать, она развернулась и выбежала.

— Блять! — прорычал я.

Я оттолкнул Грейс, когда она потянулась ко мне.

— Пусть идет.

Я натянул штаны, радуясь, что был почти всегда одет, когда трахал Грейс. Я направился вслед за Арией в распахнутой рубашке и с расстегнутой ширинкой, насрав на то, что кто-то может увидеть. Ария зашла в лифт, и, прежде чем я успел к нему, двери закрылись, и он поехал вниз. Черт подери. Я направился к лестнице, пытаясь застегнуть рубашку. Я не мог появиться на публике полураздетым. Мне на хер не сдалось объяснять папаше возможные заголовки статей.

Я буквально вылетел из здания, краем глаза заметив Ромеро, который бежал за Арией, направлявшейся ко входу в метро. Я побежал следом. Блять. Мне нужно было поймать, остановить ее, прежде чем она сделает что-нибудь глупое, нужно было все объяснить. На хер это все. Люди отпрыгивали с моего пути с шокировано распахнутыми глазами.

Я резко остановился на платформе как раз в тот момент, когда двери вагона закрылись. Ромеро был в нескольких шагах впереди, но он тоже не успел.

Я наблюдал, как поезд исчезает, увозя Арию с собой. Сердце билось где-то в районе горла, но не от бега, а от беспокойства за жену. Из-за моей плачущей, страдающей жены.

— Блять! — вновь прорычал я.

Ромеро обернулся ко мне, бледнея.

— Прости, Лука. Понятия не имею, как она узнала. Она обманула меня и сбежала.

Я слишком переживал за Арию, чтобы срывать зло на Ромеро за то, что он упустил ее.

Я нащупал телефон и прижал его к уху, звоня Маттео.

— Я думал, ты ебешь Грейс, — было первым, что он произнес. Я слышал, как на фоне смеялись какие-то женщины.

— Мне нужна твоя помощь. Ария поймала меня с поличным и сбежала. Нам нужно найти ее, прежде чем что-то произойдет.

— Где ты?

Я объяснил ему, куда мы направляемся, а затем набрал Чезаре. Ромеро уже изучал схему метро на своем телефоне.

— Куда мы первым делом направимся? — спросил он.

Я глубоко вздохнул, пытаясь предугадать следующий шаг Арии, но я не знал свою жену достаточно хорошо, чтобы предположить, куда она пойдет; и она была не так давно в Нью-Йорке, чтобы завести любимые места.

— Я хочу, чтобы ты вернулся в пентхаус на случай, если она появится там.

Ромеро открыл рот, будто бы собираясь что-то сказать, но я взглядом заткнул его. Он виноват во всей этой херне, - не так, как я, даже близко - но все же.

Я направился к машине и поехал до ближайшей станции метро. Я сомневался, что Ария выйдет здесь, но я был в растерянности, даже не мог предположить, куда она направится.

Маттео подъехал ко мне на своем байке и приподнял защитное стекло на шлеме.

— Какие-нибудь идеи, куда она могла пойти?

Я покачал голова.

— Ты в курсе, что твоя рубашка неправильно застегнута?

Я забил на его слова. Где же Ария могла быть? Она ответственная и отдающая себе отчет в том, какие опасности могут подстерегать в нашем мире. Она бы держалась на людях, вероятно, где-то на Манхеттене, или, может, в Бруклине, но это все еще как минимум миллион вариантов. Я на мгновение прикрыл глаза. Если с ней что-то случится...

— Лука?

Я взглянул на нахмурившегося Маттео.

— Мы найдем ее. Ария не сбежит. Рано или поздно она вернется.

Рано или поздно?

— Почему бы не позвонить Джианне?

Я кивнул. Это была хорошая мысль, но я сомневался, что Джианна сразу же мне все выложит. Выхватив телефон, я понял, что у меня нет номера рыжей.

— У тебя есть ее номер? — спросил я брата. После всего, раз уж он поцеловал ее, кто знает, может, они обменялись не только слюной.

Маттео покачал головой.

— Звонок Скудери даже не обсуждается, — пробормотал я. Отец Арии позвонит моему, и тогда все станет совсем дерьмово.

Чезаре подъехал на своей машине и вышел из нее. Нас было лишь трое на весь Нью-Йорк.

Мы должны были найти Арию. Других вариантов не было.

Мы искали ее уже почти два часа, но у нас по-прежнему не было ни единой зацепки. У меня уже пульсировало в висках, и я на самом деле рассматривал вариант позвонить Скудери. Срать на последствия. Единственное, что было важным, - вернуть Арию.

Мой телефон зазвонил, и я тут же выхватил его.

— Она только что вернулась домой, — проговорил Ромеро.

Я вздохнул с облечением.

— С ней все в порядке?

— Да, — не колеблясь, ответил Ромеро.

— Не спускай с нее глаз. Я приеду так быстро, как только смогу.

Маттео, Чезаре и я были в пентхаусе уже меньше, чем через пятнадцать минут. Ромеро сидел на барном стуле, но слез с него, как только мы вошли.

— Она наверху, в душе.

На его лице было то же облегчение, что ощущал и я.

Я прошел мимо него и поднялся. Я надавил на дверную ручку, но было заперто. Я постучал.

— Ария?

Ответа не последовало.

Я постучал настойчивее. По-прежнему ничего. Но я мог слышать движения за дверью.