Уничтожала себя. Тишина начала гудеть в ушах Несты, пробиваясь сквозь ее пламя, заглушая его, подавляя невыносимый гнев. Абсолютная, ледяная тишина.
Она научилась жить с этой тишиной, которая началась в тот момент, когда умер ее отец, тишиной, которая стала давить на нее, когда она вошла в его кабинет в их полуразрушенном поместье и нашла одну из его жалких резных фигур. Ей хотелось кричать и кричать еще, но вокруг было так много людей. Так она и оставалась до тех пор, пока не закончилась встреча всех этих героев войны. А потом она позволила себе упасть. Прямо в эту бездну безмолвия.
— Остальные ждут, — сказала Фейра. — Элейн должна была уже закончить.
— Я хочу поговорить с ней.
— Она придет к тебе, когда будет готова.
Неста выдержала пристальный взгляд сестры.
Глаза Фейры сверкнули.
— Ты думаешь, я не знаю, почему ты оттолкнула даже Элейн?
У Несты не было никакого желания разговаривать. Обсуждать тот факт, что всегда были она и Элейн. И что теперь это были Элейн и Фейра. Элейн выбрала Фейру и этих людей, оставив ее позади. Амрен сделала то же самое. Она очень ясно дала понять это на барже.
Во время войны с Хайберном Неста не культивировала ту временную связь с Фейрой, построенную на общих целях: защита Элейн, спасение человеческих земель. Позже она поняла, что это были отговорки, чтобы скрыть то, что сейчас кипело и бушевало в ее сердце.
Неста не потрудилась ответить, и Фейра больше ничего не сказала, прежде чем уйти.
Теперь их ничто не связывало.