— Моя айфа меня юбит!

— Конечно, тетушка Би любит тебя. Ты остроумный, красивый и сообразительный. Она похоронила двух сыновей, таких же мальчишек, как ты. Она питает к тебе слабость. Вот почему она отправила тебя ко мне.

Асканио открыл рот, чтобы что-то возразить.

— Она не может тебя контролировать и боится, что ты переступишь черту публично, и ей придется тебя убить.

Челюсти буды щелкнули, и слюна попала на стол.

— Это опустошит ее, но не думай ни секунды, что она этого не сделает. Тетушка Би была альфой дольше, чем я живу на этом свете. Она осталась у власти не потому, что печет отличное печенье.

Асканио уставился на стол перед собой.

— Ты оказался здесь, потому что из всех людей в Стае, я с меньшей долей вероятности смогу убить тебя. — Я наклонила голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Монстр за моим столом был готов расплакаться. Мне удалось довести подростка до депрессии. Может быть, я могу выловить какую-нибудь рыбу из бочки на бис.

— Какое у тебя было поручение?

Он не ответил.

Я молчала. Царившая между нами тишина образовала глубокую пустоту. В конце концов, необходимость заполнить эту пустоту победила.

— Охранять дверь.

— И?

— И беречь от людей, которых я не знаю.

— И ты впустил Джули. Ты понятия не имел, кто она такая, потому что, если бы ты знал, что она моя подопечная…

Асканио вскинул голову.

— … Ты бы не поднял на нее руку.

Он снова уставился на стол. Верно, ты только что напал на принцессу Стаи. Не то чтобы она не могла за себя постоять, что она и сделала.

Бедный ребенок. Его день становился все хуже и хуже.

— Дерека тренировал Кэрран, — сказала я ему. — После этого он работал на Джима. Он был его лучшим агентом под прикрытием. А также он руководил личной охраной Кэррана. Дерек относится к Джули, как к своей младшей сестре. Он мог снять с тебя шкуру заживо. Но не сделал этого, потому что ты под моей ответственностью, и он уважает мой авторитет, но мог бы. Это был неравный бой. Он надрал тебе задницу, и в этом нет ничего постыдного. С точки зрения силы, разрыв между тобой и ним примерно такой же, как между тобой и Джули. — Я скрестила руки. — Джули также надрала тебе задницу. Если бы у нее был более толстый жгут, или если бы она воткнула нож между позвонками твоей шеи, пока ты лежал и целовал пол, все было бы кончено. Если отрубить тебе голову, другая не вырастет. Не говоря уже о том, что она могла оказаться каким-то неведомым существом, одетым в человеческую кожу. Впустив ее, ты подверг опасности весь офис.

Я поднялась.

— Твой способ ведения дел не работает. Время для новой стратегии. Единственная разница между тобой и Дереком — это дисциплина и подготовка. Либо ты начнешь работать над обоеими, либо можешь продолжать думать своими яйцами. Твой выбор. Скажи «пуууп».

— Пуууп?

— Это тот самый звук, когда я вытаскиваю твою голову из твоей же задницы. Если ты снова засунешь ее туда, я ничего не смогу с этим поделать. Это единственная лекция, которую ты когда-либо услышишь от меня.

Я направилась к двери.

— Я смогу победить его?

Я повернулась к нему:

— Дерека?

Он кивнул.

— Да. Тебе придется потрудиться в спортзале и выучить правила Стаи, чтобы тебя не убили раньше, но да. Ты сможешь.

Я вышла за дверь. Одно нравоучение непослушного подростка позади, на очереди еще одно.

*** *** ***

Джули уже сидела в ожидании за столом возле лестницы. Она не могла решить, что лучше: дерзость или жалость, поэтому ей удалось изобразить странную смесь и того и другого. Ее нижняя губа почти дрожала, но глаза смотрели так, словно могли стрелять лазерным лучом.

Я села на другой стул.

— Нож.

Она вытащила нож и положила на стол. Я подняла его. Ага, один из моих метательных ножей, выкрашенный в черный цвет. Две царапины на лезвии возле рукояти, где что-то соскоблило краску с металла.

— Где ты это взяла?

— Вытащила из дерева.

Ах. Так это тот самый нож. Когда у нее впервые появились проблемы в школе, я попыталась помочь ей с ее «уличной репутацией», устроив небольшой спектакль. Это был драматичный момент, в котором участвовали вороные лошади, Рафаэль в черной коже, и я верхом на коне, бросающая этот нож в дерево. Это был хороший бросок, и лезвие глубоко вонзилось в кору.

— Ты сама его вытащила?

Она колебалась секунду.

— Я использовала плоскогубцы, чтобы ослабить.

Объясняет царапины.

— Почему зажала лезвие, а не рукоять?

— Не хотела, чтобы оно сломалось.

— Где ты взяла плоскогубцы?

— Украла из магазина. — Она пожала плечами.

Можно вытащить ребенка с улицы, но вытащить улицу из ребенка намного сложнее.

— А волчий аконит?

— Я сделала его в классе травоведения. У нас был проект, в котором мы собирали растения с магическими свойствами и искали практическое применение.

Хорошо, практическое применение она нашла.

— Когда ты это собрала?

— В сентябре. Я хранила смесь в морозильной камере в пакете с застёжкой, чтобы она не испортилась. На случай чрезвычайной ситуации.

— Какой, например? Бешеные оборотни нападают на школу?

Ее подбородок приподнялся.

— Такой, где оборотни, возвращают меня обратно в школу.

И вот мы подошли к сути дела.

— Я думала, что ясно дала понять: ты не можешь брать этот нож, пока не закончишь учебу.

— Я так и сделала. Закончила.

— Ага.

— Я ненавижу эту школу. Я ненавижу там абсолютно все. Ненавижу людей, учителей, предметы. Дети глупые и невежественные, просто тупицы. Думают, что они крутые, но они сборище идиотов. Учителя говорят, что хотят дружить с учениками, но затем они говорят гадости за спиной.

— Кто? Учителя говорят гадости или ученики?

— И те, и другие. Мне не нравится расписание, мне не нравится, сколько сил они заставляют нас вкладывать в бесполезные вещи, мне не нравится моя комната. Единственное, что во всем этом хорошего — это возвращаться домой.

— Не сдерживайся. Расскажи мне, что ты на самом деле чувствуешь.

— Я не вернусь туда!

— Это твое самостоятельное решение?

Джули кивнула.

— Да. И если ты вернешь меня туда, я снова сбегу.

Я скрестила руки на груди.

— Я не могу вернуть тебя обратно. Они тебя исключили.

Глаза Джули расширились от возмущения:

— Они не могут меня исключить! Я сама ушла.

Я не смогла сдержаться и засмеялась.

— Они действительно выгнали меня?

— Вернули деньги за обучение и все такое.

Джули пару раз моргнула, пытаясь понять смысл сказанного.

— Так что же теперь будет?

— Думаю, тебе придется стать попрошайкой. Бездомной и безработной, клянчащей на улице кусок хлеба. .

— Кейт!

— Ну, ладно, полагаю, если ты изредка будешь заглядывать в офис, я буду давать тебе сэндвич. Ты можешь прилечь здесь на полу, когда на улице слишком холодно. Мы даже можем принести тебе небольшое одеяло, на котором можно лежать. .

— Я серьезно!

— Я тоже. Это справедливое предложение. Я даже добавлю тебе в бутерброд настоящий ростбиф. Никакого крысиного мяса, честно.

Она уставилась на меня с мученическим выражением лица.

— Ты думаешь, что такая забавная.

— Бывают моменты. — Я наклонилась вперед и протянула ей нож. — Оставь это. Волчий яд тоже. Они еще пригодятся, раз уж ты останешься в Крепости.

— В чем подвох? — Джули уставилась на нож.

Я вздохнула.

— Никакого подвоха. Я отправила тебя в эту школу, потому что считала, что это хорошее место. Безопасное место.

Джули замотала головой, заставив свои светлые волосы разлететься в разные стороны.

— Я не хочу быть в безопасности. Я хочу быть с тобой!

— Я все обдумала. Кэрран и я подыщем тебе школу в городе. Есть несколько, которые могут неплохо подойти. Ты останешься в своей комнате в Крепости, будешь ездить вместе со мной в город, когда это возможно, и пойдешь в школу. Когда уроки закончатся, будешь возвращаться в офис, и кто-нибудь отвезет тебя обратно в Крепость. Ты должна вести себя хорошо и никаких глупых выкрутасов. Пока ты в офисе, ты мой раб. Обязана выполнять поручения, убираться, тренироваться, перебирать. .

Джули подбежала и сдавила меня в объятиях. Я обняла ее в ответ. Мы оставались в таком положении какой-то длинный момент, пока дверь внизу не распахнулась и Андреа не вошла внутрь, громко вопрошая, почему здесь воняет волчьим аконитом.