Глава 14

К тому времени, когда Джиа и Лэнден сели в коляску и отправились домой, уже стемнело. Усталая, но взволнованная событиями дня Джиа вдыхала свежий ночной воздух, пока они ехали под звездным небом.

— Мальчику повезло отделаться только вывихнутой лодыжкой, — сказал Лэнден. — Он мог умереть там. — Он повернулся к ней лицом. — Если бы не ты.

Джиа смотрела в его красивое лицо, наслаждаясь признанием.

— И ты тоже, — сказала она. — Спасибо, что поддержал мою идею.

Он приподнял бровь.

— Насколько я помню, ты не оставила мне выбора.

Она улыбнулась в ответ на его неубедительное оправдание.

— Да, кажется, не оставила. Но Эдна была непреклонна, она знала, что Джорджи не пойдет в воду один. Её доверие к мальчику и убедило меня, что он должен быть где-то в другом месте.

— И оказалась права.

Джиа была слишком взволнована мыслью о спасении Джорджи, чтобы сожалеть о своей лжи. В конце концов, в её версии того, как она пришла к выводу о его местонахождении, была доля правды. Сейчас мальчик был со своими родными, и это всё, что имело значение.

— Я был слишком резок с тобой, — сказал Лэнден.

В его тоне слышалось извинение, которого она не заслуживала. Она бросила ему вызов перед его друзьями — это не совсем то поведение жены, которое мужчина мог бы простить.

— Ты беспокоился за Эдну.

— Да. И ты была полна решимости помочь. — Он повернулся к ней лицом. — И сделала это.

Одобрение в его глазах лишило её дара речи. Волна тепла разлилась по её венам. Джиа начинала и заканчивала каждый день в блаженстве физической страсти, которая до сих пор была всем, о чем она могла бы просить. Как бы преждевременно это ни было, его признание зажгло искру надежды на нечто большее между ними.

— Я просто счастлива, что он в безопасности и вернулся к своей семье, — сказала она. Искренняя привязанность, которую Эдна проявила к сыну, тронула сердце Джиа. — Он — любимый мамин сынок.

Укол зависти пронзил её. Это была та же постыдная зависть, которую она испытывала к своим братьям, когда вспоминала, как их любили родители, и как они обращались с ней после несчастного случая.

Два дня Джиа лежала наверху в своей постели, приходя в себя и ожидая, что они придут к ней. Но родители были слишком опечалены, чтобы подумать о ней, слишком измучены, чтобы порадоваться за спасенную дочь. Дочь, которая никогда не сможет заменить любимых сыновей, которых они потеряли.

В конце концов, им пришлось встретиться с ней, но их пустые глаза каждый раз говорили громче слов: «Это должна была быть ты».

— Не все дети любимы родителями. — Слова сорвались с её губ прежде, чем она успела их остановить. Она заерзала, смущенная откровенностью.

— У тебя было так?

Слишком поглощенная воспоминаниями, чтобы делать вид, что это не так, Джиа даже не стала притворяться.

— Да. — Она сделала глубокий вдох. — Я не хочу сказать, что мои родители были намеренно жестоки ко мне, но я чувствовала их безразличие. Особенно ребенком. Мои родители больше любили моих братьев.

— У тебя есть братья?

— Они погибли, — быстро ответила она. — Марк и Майлз провалились под лёд замерзшего пруда.

Джиа быстро подняла подбородок в ответ на его удивленный взгляд, чтобы скрыть слезы, которые обычно наворачивались на глаза, когда она вспоминала тот ужасный день. Странно, но сегодня слез не было.

Она уже много лет не произносила вслух имена своих братьев. И всё же, было так естественно произносить их сейчас. Назвать их Лэндену.

— Мои родители любили своих мальчиков до безумия. К сожалению, на меня их обожание не распространялось. — Она пожала плечами, изображая улыбку. — Такова уж участь дочерей.

— И сыновей от первого брака.

Джиа уставилась на него, удивленная его откровенностью. Неужели он доверяет ей? Она наклонила голову, заинтригованная этим непредсказуемым мужчиной и призраками детства, которые преследовали его.

«Я — плод первого брака моего отца», — сказал он Джиа в день их знакомства.

— Моя мачеха была хорошей женщиной, — сказал он. — И всё же...

— Когда она смотрела на тебя, в её взгляде чего-то не хватало. Чего-то, что присутствовало там, когда она смотрела на твоих брата и сестру.

Он внимательно посмотрел на неё.

— Да.

Джиа кивнула.

— Должно быть, тебе было трудно принять второй брак твоего отца. Видеть его с другой женщиной, а не с твоей матерью.

Его лицо окаменело.

— Моя мать болела большую часть своей жизни. Слишком плохо чувствовала себя, чтобы заботиться обо мне, как подобает матери.

— А твой отец?

— У него было полно дел с моей матерью. — Он выпрямился. — Во всяком случае, у меня теперь есть Элис и Алекс. И за это я очень благодарен ему.

— Ты никогда не испытывал к ним зависти?

Лэнден моргнул от её резкости и покачал головой.

— Неужели? — настаивала Джиа.

Он обдумал её вопрос, и оскорбленное выражение исчезло с его лица.

— Иногда.

Его неохотное признание, подобно успокаивающему бальзаму, помогло смягчить боль её собственной вины. Хоть Джиа и любила своих братьев всем сердцем, она всё ещё ненавидела себя за то, что завидовала им.

— Никогда бы не подумала, что это возможно, — сказала она, глядя на свои руки.

— Что именно?

— Что у нас с тобой может быть что-то общее.

Лэнден улыбнулся.

— Я тоже, — сказал он, возвращая внимание к дороге.

Залитая лунным светом дорога тянулась между высокими соснами. Вокруг них мигали светлячки.

— Кстати, о братьях и сестрах, я получил письмо от брата. Он скоро прибудет в Мисти Лейк.

— О, это замечательно. Элис, должно быть, в полном восторге. Она так нежно говорит о нём. Я удивлена, что она не упомянула об этом.

— Я ещё не сказал ей, — ответил Лэнден. — Мой брат — не самый надежный человек. Я хотел убедиться, что он окончательно всё решил.

— Ну, я с нетерпением жду встречи с ним.

— И все мы будем иметь удовольствие познакомиться с его последней ошибкой.

— Что ты имеешь в виду?

— Кажется, мой брат влюблен. Снова.

Она вздохнула от его цинизма.

— И ты думаешь, что это ошибка?

Лэнден нахмурился, повернувшись к ней лицом.

— Ты не знаешь Алекса.

Он снова повернулся к дороге, его напряженный профиль стал чуть более расслабленным.

— Он собирается жениться на этой женщине, — сказал он. — По крайней мере, на этот раз он пообещал познакомить меня с ней, прежде чем сделает что-нибудь опрометчивое.

— Например?

— То, что делает обычно

— Понятно, — сказала Джиа, подавляя улыбку. Разочарование Лэндена в брате было очевидным, и теперь она с нетерпением ждала встречи с человеком, который сумел так его разозлить.

— Их будет сопровождать кузен этой девушки.

— Они все остановятся в доме?

— Беа должна вернуться из Саратоги на этой неделе, так что дом будет полон. Гости Алекса остановятся в отеле в городе.

— Они прибудут к балу у Уэсткоттов?

— В следующие выходные.

— Это плохо. Я уверена, Элис чувствовала бы себя более комфортно среди такой толпы, если бы Алекс был рядом. Как сказала тетя Клара, этот бал — гвоздь сезона.

Прохладный ветерок коснулся щек Джиа, и она плотнее запахнула шаль на плечах.

Видение началось с обычного предупреждения. Джиа застыла в ужасе. Лэнден сидел всего в нескольких дюймах от неё, но гул в голове нарастал, несмотря на неудачный момент. Её пульс участился. Не в силах остановить неизбежное, она закрыла глаза. Темнота поднялась, как театральный занавес, открывающий сцену.

Под хрустальной люстрой, кружась в объятиях мужчины, танцевала посреди бального зала Элис. Розовое платье идеально подходило к лентам, вплетённым в её волосы, и румянцу на щеках. При виде сияющей улыбки Элис дух Джиа воспарил в звуках мелодии оркестра. Затем, так же внезапно, как и появилось, видение исчезло.

Джиа откинулась на спинку сиденья. Окутанная теплым сиянием радости, она улыбнулась. Она так привыкла к зловещим видениям, что почти отвыкла от радостных. Странно, но это счастливое видение возникло словно из ниоткуда. Она не могла сообразить, что могло бы стать его причиной, но потом вспомнила, что надела шаль Элис.

— Джиа? Ты меня слышишь?

— Хм?

— Тебе холодно? — спросил Лэнден.

Прежде чем она успела ответить, он натянул поводья, и повозка остановилась. Он сунул руку под сиденье и достал одеяло.

— Вот. — Он накинул на неё одеяло, укрыв мягкой шерстью.

Зарывшись в одеяло, Джиа пристально посмотрела ему в лицо, его глаза блестели в лунном свете. Она сглотнула, предвкушая тепло их постели и все те чудесные вещи, которые её там ожидали.

Лэнден натянул одеяло ей до подбородка, и она снова задрожала, но уже не от холода. Когда он коснулся большим пальцем её подбородка, лаская уголок рта, у неё перехватило дыхание. Ожидание и страсть в его глазах заставили Джиа затрепетать, когда он наклонился и провел языком по её нижней губе. Она задрожала, почувствовав, как её язык коснулся его пальца, когда Лэнден медленно и искушающе провел им по её губам.

Он осторожно притянул одеяло к себе и поцеловал её. Прямо там, в коляске. В лунном свете. Посреди дороги.

Это был рай.

Джиа прижалась губами к губам мужа, ощущая знакомый вкус и запах его тела, и в её животе вспыхнула искра. Как и всегда, между ними разгоралось пламенное томление, но всё же что-то изменилось. Возможно, ей это показалось из-за событий дня и их обмена откровенностями, но как будто в прикосновении его губ было что-то большее.

Хотя, возможно, это чувство было скорее надеждой, чем реальностью. В любом случае, у них были общие детские страхи, и эта похожая часть их прошлого заставляла её чувствовать себя ближе к нему. Джиа обвила руками шею Лэндена, жаждая большего. Углубляя поцелуй, он застонал, этот греховно восхитительный звук, от которого у неё поджались пальцы ног, когда он лизнул языком её губы.

Он отстранился, резко прервав поцелуй. Разочарование умерило бешеный стук её сердца.

— Нам пора. Я хочу быстрее попасть домой. — Лэнден поправил одеяло на её плечах. — И в постель.