- Я это, я, Нэтом. – проворчала наставница, и недовольно сжала губы, пока тот отпирал дверь. – Будто кто-то ещё может пожаловать в такой час.

- Ой, хозяйка, вернулись. - пробасил немолодой уже мужчина, расплываясь в улыбке. – А Дана, как чувствовала, пирог Ваш любимый испекла.

Слуга принял у Василины и Лисы платки и проводил их в гостиную, где и замер, в ожидании приказаний. Василина отослала его поторопить с ужином, а то травяной чай с печеньями, выпитый у достопочтенного гнома, уже забылся.

- Знаю, знаю – предвосхитила она Лисин вопрос. – Не рассказывала я тебе, а ты и не спрашивала. Дом и впрямь мой. Остался от отца с матушкой. А не бываю я здесь, потому как не в этом мое предназначение. Людям я помогаю. А здесь – все суета. Приемы, чаепития, суаре, прогулки в парке. Когда была молода, да, признаюсь, тоже так жила. Считала «зов» обычным, баловалась со стихиями. Потом пошла учиться. Там тоже удержу не было. Чего мы только с ребятами не творили. Весело жили, чего скрывать. И в приемнике ночевали пару раз. А потом…потом я первую душу на покой отпустила. И как отрезало. Ребячество ушло. И предназначение мое определилось. Вот тогда я и выкупила ту развалюху, в которой мы с тобой встретились. Стала там людей и нелюдей принимать. А уж избушка в лесу – это и вовсе для души. Сама ее не выбирала, конечно, и не строила. Подарок это был от одного ведьмака старого.

Василина помолчала, обвела стены взглядом.

- Сюда я наведываюсь время от времени. По делу или так, когда взгрустнется. А нам с тобой как раз по делу нужно. Поживем пока здесь. Да и приодеться надо бы. А то, как деревенские гостьи.

Лиса посмотрела на платье, выданное ей с утра, и удивилась.

- Куда ж лучше?

— Это ты так говоришь, потому что не встречалась ещё ни с кем из моих прежних знакомых. Ну, кроме Герберта. А он не в счёт. Может, конечно, статься, что мы и вовсе никого не встретим, но ежели нет, тогда…уж не ударим в грязь лицом.

Василина повела Лису в столовую, где их уже ожидал источающий аппетитные запахи ужин. Дана, та самая, видно, что пирог испекла, тепло поприветствовала хозяйку и спросила, что на завтрак приготовить. Василина ответила, что завтрак не нужен, довольно им по стакану молока с пирогом, ежели от него сегодня чего-нибудь останется.

- Да что Вы, хозяйка, - всплеснула та руками. – Разве ж я нового не испеку?

- Мы рано уедем. Не надо. А вот вернёмся уж точно голодными. Может и не одни. Так что ближе к обеду, а то ведь и к ужину нас ждите. – Василина отпустила слуг, велев не мешать.

И лишь только принялись чаевничать, Лиса не выдержала.

- Наставница, а почему мы сегодня не поехали туда, в парк? – спросила она.

Василина улыбнулась, отмечая азарт, с которым девушка взялась за это дело.

- Потому что всему своё время. – ответила она, отламывая маленькой серебряной вилочкой кусочек пирога. – Дело было уже к вечеру, куда ж ехать? В вечернее время не след мертвых тревожить. Могут и тут остаться, ходить за тобой. Хочешь такую подружку?

Лиса замотала головой.

- Нет? Вот, то-то и оно. – Василина отложила вилку и взяла чашечку. – А завтра раненько поедем…хм, или пойдём. Как получится. Да и нашли девушку на рассвете. А я хочу посмотреть, что там, да как в это время.

- Я вот ещё спросить хотела. – Лиса замялась.

- Ну чего тянешь? – Василина нетерпеливо поставила чашку. – Завела разговор – спрашивай.

- Девушку эту убили, - начала Лиса. - как асс Валенсир сказал, ну, кровь у нее…ну…

- Да, да, нашли обескровленной. И что?

- А зачем это делать? – Лиса и до сего момента чай не пила, а теперь и вовсе чашку отставила.

- Есть разные поводы обескровить. Но чаще всего встречаются три. Первый – когда просто хотят убить и сделать так, чтобы подумали, будто человек или нечеловек сам себе вены порезал. Ну, убиться хотел. Второй – это вампирский след. Вампирских кланов осталось всего десяток. Сидят они себе тихо и мирно после последней резни пару сотен лет назад, да и питаются они нынче совсем не человеческой кровью. Хотя и она не перестала быть деликатесом. Ну а третий повод – это ритуал. Здесь вариантов тьма. Кровавые ритуалы запрещены законом империи, но никто не сказал, что их не проводят. Правда, чаще случаются просто кровопускания. Пара-тройка пузырьков ещё никого не убила, даже, напротив, оздоровила. Только наш случай именно ритуал. И он не безобиден. Закон, запрещающий их проводить, был принят во времена Высоких костров. В силу каких причин – неизвестно. Но казни тогда прокатились по всей империи. Жгли книги, жгли магов, жгли ведьмаков и ведуний. Вообще, костры полыхали долго. Посему, знания об этих ритуалах канули во тьму веков. Но здесь все сошлось. Ведь девушка была девственна. Это первое. Помимо порезов на руках, имеется один, главный и завершающий, удар клинком в сердце. Как точка, как выброс силы, как переход от жизни к смерти. Это очень мощный толчок. И это второе. А третье, - ведунья помолчала, погладила чашку длинными пальцами. – такие клинки не используются как раз со «времён высоких костров». Не нашли им применения. Как оружие, их заменила шпага, сабля и обоюдоострый клинок. А как ритуальное оружие, как я говорила он уже давно незаконен. Их конечно не жгли, но изымали и переплавляли. И в конце концов, четырёхгранный клинок ушёл из обихода. А теперь объявился.

Василина замолчала, задумавшись.

- Так нужно рассказать об этом ассу Валенсиру. – с жаром воскликнула Лиса.

И наставница рассмеялась, заставив девушку покраснеть.

- Да он ведь тоже об этом знает. Мы же с ним вместе в Университете учились.

Обе помолчали, каждая о своём. Чай Лиса все же решила выпить, хоть он уже и остыл. Но после сладкого пирога хотелось пить. Чай был мятный, ее любимый. Совсем как у них в избушке. И она вдруг почувствовала, что за день соскучилась по лесу, по избушке, по тренировкам, по запаху сушеных трав. Василина разглядывала ее и улыбалась чему-то. Она вздохнула и поднялась.

- Ну, пойдём-ка почивать. – и направилась к двери, что вела видимо к спальне. Лиса последовала за ней.

- Наставница, - спросила она. – А почему Вы то так, по-простому говорите, то по-городскому, как ассы?

— Это я по привычке. С Гербертом поговорила, как в Университете учили, как родители мои говорили. А в нищем квартале попробуй поговорить на этом языке, разве ж тебя кто поймёт? Вот и переучилась. А теперь уж привыкла. Да, видно, само как-то получается, то так, то эдак. Ну, вот, пришли.

Она остановилась около открытой двери. Лиса заглянула внутрь. Губы сами растянулись в улыбке. Такую спальню она только в доме у Феликса видела. Вся в кружеве. Кровать с покрывалом, легким как паутинка.

- Нравится? – улыбнулась Василина.

Лиса кивнула.

— Значит твоя. Теперь, когда в доме жить будешь, станешь в этой комнате ночевать.

Лиса смутилась.

- Что Вы, наставница, это комната для ассы. Мне бы попроще чего. – А у самой в душе борьба. И хочется, и не по рангу ей такое.

- Ещё чего, попроще. – передразнила ее Василина. – Ты Феникс. Привыкай. Если это станет известно - жить тебе в золоте. А пока и этого довольно. Учись держать себя. Головы не опускай. Но и от простого народа носа не вороти.

- Что Вы, наставница. – Лиса пожала плечами. – Я ведь сама из простого народа. А золотой клетки мне не нужно. Просто, красиво здесь и у меня такого никогда не было.

Наставница тепло улыбнулась.

- Не в роскоши счастье. Ну все, устраивайся. Моя спальня следом за твоей по коридору.

Василина указала на соседнюю дверь.

Лиса пожелала ведунье доброй ночи, а сама пошла осматривать своё новое жилье. Комната оказалась двойной. В одном помещении спальня с кроватью, комодом, шкафом и даже маленьким столиком. На столике стояло зеркало. Лиса посмотрела на своё отражение. Очень даже мило. Рядом со столиком стоял мягкий стульчик. А ещё ближе к окну располагалась дверь во второе помещение. Лиса открыла ее и оказалась в просторной ванной. Магические светильники зажглись, реагируя на ее присутствие. Подивившись этому, девушка огляделась. Зеркало во всю стену и белоснежная раковина. Прозрачный стеклянный кран. Лиса вместе со своим отражением застыла перед ним и поднесла руку потрогать гладкую сверкающую поверхность. Но лишь только она это сделала, как из крана полилась вода. Чудеса. Она прижала руки к груди и через пару мгновений вода перестала течь. Вновь дотронулась и снова потекла вода. Умывшись, (в огромную ванну она залезть на решилась, обошлась раковиной), Лиса аккуратно разложила платье на комоде и юркнула под простыню. Дома было жарко, наверное, поэтому одеяла тут не нашлось. Она, конечно, об этом пожалела, потому что любила спать под легким одеялом. Мерзлячка, что поделать. Подрожав пару минут, она дождалась, пока простынь не примет ее тепло, а после пригрелась и почти тут же провалилась в сон, не успев о чем-либо задуматься.