— Эллюкка, — начал он, и она оглянулась через плечо, не сбавляя шага. — Я не ожидал… спасибо, что заступилась за нас. — Он слышал, как в конце его голос стал повышаться, вопрос был невысказанным, но достаточно ясным. — Но зачем ты это сделала?

Эллюкка пожала плечами, отбрасывая слова благодарности.

— Ты — брат Рейны, — сказала она. — Если они отошлют тебя или запрут, она сделает какую-нибудь глупость, и тогда мне придется вмешаться в это, а у меня есть дела поважнее, чем гоняться за одним из планов Рейны.

Андерс почувствовал, как слабая улыбка тронула уголки его рта, когда Рейна толкнула локтем Эллюкку в бок. Накануне он на мгновение задумался, завела ли Рейна таких же близких друзей, как он, пока они были в разлуке.

Но, глядя на них двоих рядом, он знал ответ. Внешне эти две девушки ничем не отличались друг от друга. У Рейны была теплая смуглая кожа и вьющиеся черные волосы, постоянно пытающиеся выбиться из косичек. Эллюкка на целую голову выше, у нее розово-кремовая кожа и светлые волосы, заплетенные в идеально аккуратные косы, которые ниспадали на широкие плечи. Она была шире, тяжелее и сильнее сестры Андерса. Что их объединяло, так это одна и та же решительная линия рта.

Если Эллюкка любит Рейну настолько, что знает обо всех ее безрассудных планах и все еще хочет заступиться за нее, то ответ на его вопрос был «да», Рейна определенно нашла здесь, по крайней мере, одного друга.

Возможно, он тоже сможет. Они с Рейной всегда находили способ жить в Холбарде, прячась на любом чердаке дома или конюшни, которые могли найти, работая вместе, чтобы прокормиться и согреться. В Ульфаре он тоже справился, как и она здесь. Теперь, когда они снова были вместе, снова стали командой, они могли создать новый дом.

Однако у него не было времени на размышления, потому что Рейна открывала перед ним дверь, и он увидел невозможный проблеск зелени.

Открывшееся зрелище заставило его подумать, что он, должно быть, все еще спит в комнате для гостей, и что все, что произошло этим утром, было сном.

Андерс находился в большой пещере с отверстием, ведущим из горы, и видом за входом в пещеры на снежные скалы и темные горы, простирающиеся вдаль. Но не это привлекло его внимание.

Внутри пещеры под ногами была сочная зеленая трава, и растения росли из каждого дюйма стен и потолка. Длинные листья папоротника слабо покачивались на ветру; густые кусты с блестящими темно-зелеными листьями теснились друг к другу; маленькие пурпурные цветы робко выглядывали из промежутков между ними. Воздух был таким же теплым, как летний день, и вся пещера была такой же яркой.

Миккель стоял там, где пещера выходила на склон горы, его взъерошенная медная голова красовалась вместе с головой другого мальчика, возможно, это был Тео. У парня была такая же светло-коричневая кожа, как у Виктории, Андерс почувствовал острую боль при воспоминании о своем друге, и такие же шелковистые черные волосы, собранные в хвост. Он был худощав, но в его стройном теле, казалось, таилась какая-то едва сдерживаемая энергия, и он подпрыгивал на носках, пока мальчики разговаривали.

— Разве это не невероятное место? — спросила Рейна с усмешкой, когда Эллюкка направилась к остальным. — Это наполовину механическое изобретение, наполовину артефакт. Есть артефактные насосы, которые поднимают тепло из глубины горы, и спрятанные за растениями маленькие трубки, которые разносят воду вокруг, и те зеркала у входа передают свет. Все это создал знаменитый дракон.

— Не все, — ответила Лисабет. — Нет, если здесь есть артефакты. Волк, должно быть, тоже помог.

Рейна отмахнулась, пожав плечами, и к тому времени они уже подошли к мальчикам.

— Пробрались через Дракон-сход? — спросил Миккель.

— Только что, — сказала ему Эллюкка.

Он изобразил, что вытирает пот со лба.

— Андерс, Лисабет, это Тео, жертва похищения и дракон, все в одном куске, как вы можете видеть.

Тео вытащил руку из кармана, пошевелив пальцами в слегка неловком приветствии.

— Ты испугался? — спросил Андерс, поморщившись при этих словах. Конечно, Тео был напуган. Но он, вероятно, не хотел обидеть драконов, сказав это.

— В ужасе, — весело ответил Тео. — Но я думаю, мама знала, что происходит. Я не могу быть уверен, но она вроде как посмотрела на меня, когда они схватили меня, и я просто… я видел это в ее глазах. Думаю, она знала, почему драконы были там, как, возможно, она знала что-то о нашей семье или подозревала. И тогда она была какой-то рассеянной во время пожара в конюшне.

— Это был ваш дом? — Теперь брови Андерса были высоко подняты. — Последнее равноденствие? Все слышали об этом, когда он сгорел.

— Это был несчастный случай, — сразу же сказал Миккель.

— Да, — согласился Тео. — И все были в безопасности, драконы проверили.

— Это довольно серьезный несчастный случай, — заметила Лисабет.

Рейна с той силой, с какой она говорила, когда хотела сменить тему, сменила тему.

— Миккель изучает историю, он знает все об этом саде.

Миккель отвлекся, сразу же переключив свое внимание на историю этого места таким образом, что Андерс вспомнил Лисабет, когда она брала в руки книгу о чем-то интересном.

— Сад был создан драконом по имени Флик, — сказал он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на сад. — По меньшей мере, пятьсот лет назад, а может, и больше. Это отчасти изобретение, отчасти артефакт, отчасти… гениальность. Говорят, она обладала особым даром обращаться с растениями, точно зная, куда они должны идти, или уговаривая их расти в самых неожиданных местах.

— На западном побережье есть водопад, названный в ее честь, — сказала Эллкка. — Я ходила туда с Лейфом и моим отцом однажды, и я изучала его на уроке. Там растет много всякой всячины, и говорят, что у нее там давным-давно была мастерская.

— Какие занятия вы все посещаете? — спросила Лисабет. — Они только что говорили о Финсколе, и это было похоже на какую-то школу.

— Вы присоединитесь к Финсколу? — Миккель выглядел впечатленным, а Тео — довольным.

Эллюкка утвердительно кивнула.

— Они собирались проголосовать за то, чтобы вышвырнуть их или запереть. Лейф потребовал их для Финскола в последнюю секунду, это было все, что он мог сделать.

— Искры и чешуя, — пробормотал Тео. — Уверен, что все прошло не очень хорошо.

— Не совсем, — согласилась Эллюкка, поворачиваясь к двум волкам. — Нас теперь двенадцать, включая вас двоих. Мы с Рейной, Тео и Миккель — все Финсколы. Лейф — учитель.

— У драконов нет таких больших школ, как Академия Ульфара, — объяснила Рейна. — В основном родители просто учат их, а некоторые драконы управляют небольшими школами для групп учеников, которых они выбирают. Обычно дети начинают учиться в школе, потому что в чем-то особенно хороши. И конечно, Дреклейд всегда управляет Финсколом. Сапфира и Милестом — вы видели их на Дракон-сходе — они закончили Финскол в прошлом году, и младшие драконы работали вместе, чтобы избрать их в Дракон-сход. Дреклейд — единственный человек, который может решить, кто становится Финсколаром, и никто не может отменить его. Поход в Финскол — это знак того, что ты действительно кем-то станешь.

У Андерса пересохло во рту. Последнее, чего он хотел — последнее, что он мог себе представить, — это быть кем-то. Все, что ему нужно — это безопасное место для жизни, а нет ничего безопаснее, чем анонимность.

— Каждый в Финсколе выбирает свою область для изучения, — продолжала Рейна, — или у них есть свои причины быть там. Лейф выбрал меня, потому что сказал, что я быстро соображаю, и мне нужно будет выбрать, какую область изучать через некоторое время, но сейчас я просто работаю над своим чтением и письмом.

— Я учусь рассказывать истории, — сказала Эллюкка. — Истории очень сильны. Они могут учить людей, заставлять их смеяться, плакать, вспоминать или забывать. Поэтому я учусь тому, как их рассказывать, а также узнаю как можно больше историй.

— Я — история, — сказал Миккель с одной из своих ухмылок. — И этого достаточно.

— Я занимаюсь исследованиями, — добавил Тео. — Я здесь всего несколько месяцев, но уже многому научился. Записи здесь в некотором беспорядке… например, Миккель и Эллюкка даже не уверены, как давно жила Флик, и они не могут легко найти информацию. Отец Эллюкки, Валериус, архивариус, но большую часть времени он проводит, общаясь с Дракон-сходом. Поэтому я сосредоточусь на том, как вести лучшие записи, то есть в основном на том, как отслеживать, что мы на самом деле знаем, а что нет. Когда драконы перебрались сюда после последней великой битвы, все смешалось. В архивах есть целые кладовые, полные артефактов, которые могут вместить все, что угодно.

Лисабет, похоже, одобряла все эти занятия, но Андерс почувствовал легкую слабость. Он был ужасен в чтении и письме, и за недели, проведенные в Ульфаре, каждый урок давался ему с трудом. Что он будет делать в классе для одаренных учеников? В мгновение ока его разоблачат как мошенника. С другой стороны, возможно, Лейф уже знал, что он не подходит… он взял его только для того, чтобы обезопасить. Для Рейны было разумно быть там… как Лейф уже заметил, она была быстро соображающей, всегда с готовым планом или идеей. Честно говоря, было лучше иметь Рейну на своей стороне, где ты мог бы ее видеть, чем где-то еще, причиняющей неприятности. Но Андерс?

Тем не менее, парень находился в самом безопасном месте и был благодарен за это. Если он хочет, чтобы его Ледяной огонь появился снова, если он хочет защитить себя и тех, кто ему дорог, возможно, он мог бы начать с изучения себя в Финсколе.

Молодые драконы — или, по крайней мере, Эллюкка, Миккель и Тео — казалось, были готовы приветствовать его и Лисабет в Дрекхельме, хотя и немного настороженно. Одобрение Лейфа, очевидно, имело большое значение.