Калия
Похоже, события разворачиваются слишком стремительно.
Скорван в одиночку выбивает дерьмо из шести здоровенных парней, а я никак не могу заставить свой мозг начать работать. Удивительно, как медленно я сейчас на все реагирую. Обычно я всегда первая наношу удар. Но, видимо, слишком тесное, интимное общение с семью футами чистейшего тестостерона вызвало существенный сбой в работе моего серого вещества. Ничего удивительного. Парень такой горячий, что это просто преступление. Я потеряла голову после первого же поцелуя. Конечно, смертный приговор меня чертовски беспокоит, но, к своему стыду, я до сих пор так возбуждена, что еле сдерживаю себя, чтобы снова на него не наброситься.
С чинушами, которые собираются выбросить меня в космос, Скорван расправляется в мгновение ока. Я даже глазом не успела моргнуть, а они уже валяются в отключке.
— Дерьмо. Они в порядке? — я вздрагиваю, заметив того, кто с нами разговаривал: он без сознания, и у него, похоже, сломан нос.
— Не переживай, любимая, ничего с ними не случится. Йолкадийцы быстро восстанавливаются. А вот нам пора бежать, — Скорван хватает меня за руку и тащит в открытую дверь, так как силовое поле выключено с тех пор, как сюда заявились мои мучители.
Коридор едва освещен синей подсветкой, поэтому я предполагаю, что сейчас, скорее всего, ночь. Ну, во всяком случае мне так кажется. Я понятия не имею, чем по сути является время (прим. форма протекания физических и психических процессов, мера длительности существования всех объектов и условие возможности их изменения), и как соотносится земное время с этой частью космоса. Оказавшись на этом дурацком корабле и без «виксера», я больше не могу его отслеживать. Такое странное чувство… полной дезориентации.
Мы бежим по длинным извилистым коридорам мимо рядов закрытых дверей. В воздухе витает слабый запах жженого сахара. Я вспоминаю, как мы с тетей Мирандой — тогда мне было лет шесть — пекли пироги.
Неожиданно вспыхнувшее воспоминание о Земле вызывает жгучую тоску по дому.
— Куда мы так бежим? — кричу я.
У длинных дорожек, по которым мы несемся, похоже, нет ни конца ни края. А я уже задыхаюсь. У меня, как у любого пилота, хорошая физическая подготовка, но я не уверена, что смогу долго выдержать такой бешеный темп. А вот Скорван даже ни капельки не вспотел. Кажется, он намеренно замедляется, подстраиваясь под мои возможности.
— Потерпи еще чуть-чуть. Мы почти у лифтовой капсулы.
— Ладно, как скажешь, — пыхчу я.
Вот только его представление о «чуть-чуть», как оказалось, не совпадает с моим вовсе. Мы бежим еще по меньшей мере десять земных минут. Причем с такой реактивной скоростью, что у меня в буквальном смысле начинают тлеть подошвы. Я уже чувствую, что вот-вот грохнусь в обморок, но тут мы сворачиваем за угол и оказываемся перед огромной дверью. По ее периметру светится тонкая белая полоса.
— Это лифт, — сообщает мне Скорван, сжимая мою руку.
— Наконец-то. Давай быстрее, — тороплю я его.
Он нажимает кнопку, и дверь тут же открывается. А там… пустая шахта лифта.
Скорван решительно шагает вперед, а я в панике дергаю его за руку.
— Нет! Стой! — от ужаса у меня перехватывает дыхание. — Там же нет кабины! — меня начинает колотить мелкая дрожь. — О, боже, ты был у края. Ты же чуть туда не свалился.
Но Скорван, как ни странно, не останавливается. Хуже того, он упрямо тянет меня за собой. И мы оба шагаем… в пустоту…
* * *
Я истошно кричу, пока до меня не доходит, что мы не падаем. Каким-то чудом мы висим прямо в воздухе. Я до ужаса боюсь смотреть вниз, поэтому не отрываю глаз от лица моего инопланетянина.
— Что это за дурацкий лифт, черт возьми? — возмущаюсь я.
— Держись за меня обеими руками, — предупреждает он. — Это высокоскоростная кабина, — и едва Скорван замолкает, я опять начинаю орать во все горло.
Мы мчимся сквозь пустую шахту лифта со скоростью миллиард миль в час.
Во всяком случае, так это выглядит.
Пока я собиралась упасть в обморок или извергнуть содержимое сжавшегося в ком желудка, мы снова зависаем в воздухе. Двери открываются, и мы попадаем в огромное темное помещение. Здесь очень холодно, но, по крайней мере, под ногами твердый пол, и вокруг нет солдат. Ну, кроме Скорвана.
Он разворачивает меня, и я вдруг понимаю, где мы находимся.
Грузовой отсек! Именно здесь я приземлилась несколько часов назад.
— Итак, мы вернулись на место преступления, — с сарказмом говорю я, стараясь не обращать внимания на эту странную ситуацию.
— Что? — недоумевает Скорван, не поняв моего земного оборота речи, хотя благодаря своему мозговому имплантату я говорю по-йолкадийски.
Мы уверенно движемся к какой-то — известной лишь ему одному — цели. Он задирает голову и смотрит в верхний угол кажущейся бесконечной стены.
— Камеры, — на ходу поясняет он. — По моим подсчетам у нас в запасе около тридцати микрофракталов оборота солнца, прежде чем они доберутся до нас. Нам нужно спешить.
Я не совсем понимаю, что он имеет в виду, но продолжаю трусить рядом, словно маленький бестолковый щеночек. Это все, что я могу сделать, чтобы не отставать от него. Мы подходим к моему кораблю, который по-прежнему стоит в самом дальнем углу. Я окидываю его пытливым взглядом, и мой живот скручивает болезненным спазмом. Мой бедный малыш «Колибри». Надеюсь, эти солдафоны не слишком усердствовали, обыскивая его, и ничего не повредили.
Дверь обклеена чем-то вроде армированной бандерольной ленты. Скорван срывает ее одним взмахом своей мускулистой руки, а затем жестом предлагает мне идти первой.
— Только после тебя. Это твой корабль. И капитан на нем — ты.
— Естественно, — бросаю ему на ходу и, перепрыгнув пару ступенек, оказываюсь перед дверью.
Сканер сетчатки, к моему облегчению, работает исправно. И он, слава богу, мгновенно идентифицирует меня. Как только дверь открывается, я хватаю Скорвана за руку и тащу его внутрь. Правда, ему приходится пригибать голову, чтобы попасть внутрь. А в его присутствии мой кораблик выглядит совсем крошечным.
Я закрываю дверь и активирую Лолу. Пройдет несколько секунд, прежде чем центральный процессор снова заработает, поэтому я решаю быстренько привести здесь все в порядок. Мне предстоит избавиться от разбросанных повсюду последствий моих одиночных полетов. Это банки из-под содовой, обертки от фастфудов и огрызки от яблок. Неужели для того, чтобы понять, какая я неряха, нужно было пригласить сюда парня? Да уж. Если мы выберемся из этой передряги живыми и когда-нибудь вернемся в правильную Солнечную систему, то я непременно сделаю своему кораблю глубокую очистку.
— Ну привет, незнакомец. Милости просим! — говорит Лола.
Я ухмыляюсь навигационному экрану, который мигает, возвращаясь к жизни.
— Привет, Лола. Как же я рада снова слышать твой голос. Это Скорван. Он присоединится к нам… э-э-э… в полете.
— Круто. Добро пожаловать на борт, — Лола берет на себя заботу о перезапуске всех элементов панели управления. — Почему ты не надела свой «виксер», босс?
Я похлопываю себя по пустому запястью.
— Вот так-то. Его у меня отняли.
— Облом. Позволь мне загрузить всю нужную информацию на запасной гаджет.
Мои глаза расширяются от удивления.
— У нас есть запасной «виксер»?
— Разумеется. Запасы никогда не помешают. В дороге всякое случается. Вдруг бы ты его потеряла? — над полом, на панели камеры хранения начинает мигать лампочка. — Там два запасных «виксера». Второй отдай своему другу, если хочешь.
Дотянувшись до углубления на панели, я открываю ее. Внутри вижу два упакованных гаджета. Индикатор одного из них мигает синим. Думаю, именно его сейчас и загружает Лола. Второй бросаю Скорвану. Тот рассматривает «виксер» с таким неприкрытым любопытством, словно перед ним самый несуразный экземпляр изрядно устаревшей технологии. Для него, очевидно, это так и есть.
— Надень его, — настаиваю я. — С его помощью мы сможем общаться, если вдруг… — я хмурюсь, пытаясь расшифровать мигающие на моем «виксере» символы, — …ну, случайно разделимся, — я надеваю его на руку.
А Скорван пытается натянуть второй на свое могучее запястье. И с большим трудом застегивает его, кивнув каким-то своим мыслям. Он загадочно ухмыляется, словно подумал о чем-то очень смешном. Вполне возможно, что-то очень похожее на то, как я однажды в музее примерила часы двадцать первого века. У меня было ощущение, что я попала в прошлое, ну или что-то типа того. Все же не стоит забывать, что в вопросах технического прогресса Йолкадия значительно опережает Землю.
— А что вы обычно используете вместо «виксера»? — спрашиваю я его, просматривая звездные карты на сенсорном дисплее.
Он так быстро произносит какую-то длинную и витиеватую фразу, что я не успеваю понять ее, несмотря на безупречную работу LingoKnow®. Должно быть, он заметил мое недоумение, потому что попытался объяснить мне это более доходчиво.
— Что-то вроде слияния разумов. Телепатическая передача мыслей на квантовом уровне.
— Лааадно, — бурчу я себе под нос, не совсем понимая, что он имеет в виду. Двигатели корабля активируются. Я слышу, как приглушенно урчат турбины. — У нас есть сведения о местоположении червоточины? — спрашиваю у Лолы. — Есть идеи, на что будем ориентироваться?
— Ни малейшей, — весело отвечает она. — Кто-нибудь хочет содовую?
— Мы не можем просто взять и пробить дыру в борту корабля, — расстроенно ворчит Скорван. — Прежде чем что-то предпринять, стоит выяснить, как выбраться отсюда с минимальным для всех ущербом.
— Можно подумать, я против, — огрызаюсь я и тут же сожалею о своей несдержанности. — Прости. Я немного нервничаю. Лола, пожалуйста, брось на поиск портала весь свой функционал.
— Вот я попала! — пылко отвечает она.
* * *
Как только я вывожу на экран очередной набор звездных карт, раздается писк, а затем хихиканье. Это голос пикси моего сменного «виксера».