Джим подошёл ко мне вплотную, и мне снова захотелось пнуть его локтем.

— Одна из них? — прошептал он.

— Думаю, да, — выдохнула я.

— И как мы это узнаем?

— Ждём и наблюдаем.

Существо продолжало рыться в мусоре. Джим нетерпеливо вздохнул.

— Или мы можем просто спросить, — он отступил от меня раньше, чем я успела схватить его. — Эй! — позвал он. — Ты Мазикин?

Женщина с заплетёнными в косу волосами резко повернулась, услышав последнее слово, и теперь я хорошо её разглядела. Лицо было испачкано грязью, а вот подбородок был замаран кровью. Она зарычала, когда Джим рванулся вперёд.

— Мазикин, — произнесла она резким голосом.

— Джим, остановись! — завопила я.

Но он не обратил внимания.

Ещё до того, как я успела решить, кого из них лучше убить, она бросилась уносить ноги, а Джим побежал за ней.

— Я поймаю её! — прокричал Джим.

— Нет! — крикнула я, бросаясь за ним вдогонку.

Женщина направлялась к перекрёстку со светофором. Хорошо освещённым. Полно свидетелей, если Джим попытается её убить, они увидят только женщину, подвергшуюся нападению. Сразу за этим перекрестком находилась бензозаправка, на которой заправлялось несколько машин. Мазикинша оглянулась через плечо и улыбнулась щербатой, леденящей душу улыбкой.

— Джим! — воскликнула я, и в это же время закричала Мазикинша, причём очень человеческим голосом:

— Помогите мне! Не дайте ему причинить мне боль!

Лысый парень средних лет и парень постарше с красным шарфом, которые оба стояли у своих машин под навесом бензозаправки, подняли глаза и заметили нашу маленькую драму, разворачивающуюся перед ними. Мазикин метнулась на перекрёсток, когда оба мужчины двинулись вперёд.

Джим притормозил достаточно, чтобы я могла напасть на него сзади. Это не сбило его с ног, но он, наконец, перестал бежать, как только я приземлилась ему на спину.

— Ты идиот, — прошептала я ему на ухо. — Давай. Мы должны...

— Слезь с меня, — он оттолкнул меня так сильно, что я чуть не упала на задницу. — Я её почти поймал!

Он снова пустился бежать. Ошеломлённая его полным пренебрежением к моим приказам, я последовала за ним, но не успела нагнать его, как он уже пересёк улицу.

— Эй! — крикнул лысый парень, когда Мазикин рванула к пожилому мужчине, который, защищая, раскрыл свои объятия, чтобы принять её.

Она громко всхлипывала, пока тот осматривал её окровавленный рот и вытирал его своим шарфом.

— Это ты её ударил? — он рявкнул на Джима.

— Нет, — ответил он, остановившись в нескольких метрах от них, — но я собираюсь это сделать.

— Нет, ты этого не сделаешь! — крикнула я, наконец, догнав его.

Лысый парень уже набирал номер на своём мобильнике. Всё выходило из-под контроля, и у меня закружилась голова.

— Мисс, я уже всё уладил. Вам, наверное, лучше держаться от него подальше, — сказал мне старик. — Я отведу эту молодую женщину внутрь и помогу ей привести себя в порядок.

— Полиция уже едет, — крикнул лысый парень, махнув Джиму телефоном.

Джим не обратил на это никакого внимания. Он сделал выпад, явно намереваясь напасть на Мазикиншу. Я бросилась перед ним, упёрлась обеими руками ему в грудь и оттолкнула его назад. Он сделал движение, намереваясь снова оттолкнуть меня снова, и я слетела с катушек. Я обхватила его сзади за шею и подпрыгнула, ударив коленом в живот.

— Приказываю отступить! — завопила я.

Он застонал и схватился за живот, но быстро выпрямился. Завыла сирена. Джим вздрогнул, оглядываясь по сторонам, и я ударила его по лицу, отчаянно нуждаясь в его внимании. Когда он встретился со мной взглядом, я тихо сказала:

— Джим, мы должны идти, если ты не хочешь провести ночь в крошечной камере предварительного заключения.

— Там тебе и место, — отрезал лысый парень, всё ещё сжимая телефон и настороженно наблюдая за нами.

Ярость в глазах Джима испарилась, сменившись страхом.

— В камере?

Зная, что копы прибудут буквально через несколько секунд, я произнесла чётко и медленно:

— Если только ты не побежишь как можно быстрее обратно к машине.

Это был первый приказ за всю ночь, которому он действительно следовал.

И когда лысый парень закричал нам вслед, мы бросились через дорогу, обратно через чахлые деревья и усыпанную листьями ломкую траву, мимо груды банок и пакетов, в которых копалась Мазикин. Я замедлила шаг, увидев бездомного парня, неподвижно лежащего на земле. Его руки и шея были сильно обкусаны, вероятно, это случилось, когда он пытался удержать Мазикина от кражи всех его мирских владений и оттащить его обратно в гнездо. Его щёки были испещрены следами когтей, а глаза широко раскрыты и неподвижны. Он был мёртв.

Я снова пустилась бежать, догоняя Джима. Мы бежали по боковым улочкам, квартал за кварталом, пока не добрались до машины. Я потянула Джима вниз, когда мимо пронеслась полицейская машина, направляясь на север, сверкая огнями и воя сиренами. Затем я открыла двери и нырнула на водительское сиденье, а Джим забрался на заднее. На секунду у меня перехватило дыхание, а затем я стала возиться с телефоном. Я отправила Малачи сообщение о месте встречи в нескольких кварталах к югу от нашего местоположения. Я была более чем уверена, что он уже выучил наизусть карту этого района — по крайней мере, я могла на него положиться.

— Подожди, мы что возвращаемся? — спросил Джим. — Это так глупо! Я думал, что мы должны убить всех этих тварей Мазикинов. Ты отпустила её!

— Заткнись! — заорала я, стуча кулаком по приборной доске. — Боже мой, неужели ты не понимаешь, что из-за тебя нас обоих могли арестовать? Ты всё ещё пьян? Гоняться за кричащей женщиной по населённому пункту? Угрожая ударить её перед кучей свидетелей? И при этом полностью нарушая мои приказы! Не говори больше ни слова, Джим. Клянусь, я заколю тебя, если ты это сделаешь.

Осознание, казалось, полностью дошло до него. Джим благоразумно молчал, пока я вела машину к месту встречи. Малачи написал, что они с Генри будут там, но я всё равно испытала огромное облегчение, увидев их, стоящими на обочине. Генри скользнул на заднее сиденье, а Малачи устроился на переднем. Он откинулся на спинку сиденья и пристегнул ремень безопасности, когда я вырулила на улицу, подрезав ещё одну машину.

— Что случилось? — спросил он.

Я покачала головой, зная, что снова начну кричать, если попытаюсь объяснить.

— Мы видели одного, — сказал Джим с заднего сиденья. — В парке. Тварь убила какого-то старика.

Я сбавила скорость и вела машину более осторожно, чувствуя на своём лице взгляд Малачи.

— Но вы не следовали протоколу, — сказал он.

Мои ноздри раздулись, и я ещё сильнее сжала руль... как же я хотела сжать шею Джима. Малачи коснулся моей руки.

— Ты не ушиблась?

— Нет.

У меня было такое чувство, что если я упомяну о том, как Джим толкнул меня, Малачи выпотрошит его.

Мой лейтенант резко развернулся в сидении.

— Ты нарушил её приказы, не так ли? — спросил он убийственно спокойным голосом.

— Я погнался за тварью, — начал оправдываться Джим.

— Это нарушение субординации, — прорычал Малачи. – Похоже, ты оповестил Мазикинов о нашем присутствии в этом районе. И ты подверг опасности нашего капитана.

Я потянулась к руке Малачи, которая была крепко сжата в кулак. От моего прикосновения он расслабил руку.

— С ней всё в порядке, — пробормотал Джим.

— Похоже, не благодаря тебе, — сказал Генри. — Джим, твои действия отражаются не только на тебе. Мы все должны помогать друг другу, иначе кто-то погибнет.

Джим ударил кулаком по крыше машины.

— Заткнись!

— Ты уже не в первый раз нарушаешь приказы, — предположил Малачи. — Держу пари, что это не первый раз, когда ты подвергаешь опасности ещё одного Стража.

— Прекрати! — закричал Джим, и в его голосе послышались отчаянные нотки. — Ты ничего обо мне не знаешь!

Мы притормозили на красный свет. Джим распахнул дверцу и выскочил наружу. Я резко нажала на тормоза. Джим был не в себе. Он споткнулся на тротуаре, его глаза покраснели, грудь тяжело вздымалась. Он на мгновение заколебался, оглянувшись на меня, а затем повернулся и побежал прочь.

— Возможно, он сумеет обогнать нас, — тихо сказал Генри. — Но этот парень вряд ли сможет убежать от всех своих демонов.