тонкому носу. Чуть хромая, он размахивал опасным копьем и был в плотной броне, явно

боясь, что Джек и в третий раз ударит его по животу.

Опаснее всех был Горо, мускулистый воин с хорошими умениями мечника и

полностью лишенный чести. Парень рассек воздух катаной, лезвие свистело прорезая

туман.

Из пара вышел гигант. Он был на голову выше других, напоминая огромное дерево

на ногах. Райден. Он был сильным, но недалеким. Джек уже побеждал его в соревновании

по тайдзюцу, но едва не погиб в той схватке. В этот раз у Райдена был длинный меч

нодати, что был как две катаны Джека. Он легко мог разрезать Джека пополам.

Не хватало только Тору.

- Если ты ищешь моего брата, - прорычал Райден, - то он утонул,… а все из-за тебя.

Казаки появился снова, но уже в маске и с катаной в левой руке.

- Я пообещал Райдену, что он отрежет твою голову, когда я с тобой покончу.

Казуки не сводил взгляда с Джека, он был уверен в своей победе.

Джек проклинал себя за то, что повелся на такую уловку. У него была лишь катана

против пятерых врагов, он не мог победить всю банду Скорпиона разом.

Разделяй и побеждай.

Такой была ключевая тактика боя у Масамото. Джек должен был как-то разделить

банду. Только с помощью моста. Им придется идти там по одному. Но сначала туда нужно

добраться живым.

Джек коснулся пяткой камня из остывшей лавы. Казуки приближался, а он бросил

камень в лицо врага, заставив его замереть. С молниеносной скоростью он прыгнул к

Хирото и ударил катаной. Меч разрезал древко копья, словно это была лишь тросточка.

Глаза Хирото расширились, когда он остался беззащитным против меча Джека.

- Только не снова! – завопил он, пытаясь защитить живот.

Выпад меча Горо заставил Джека отступить, и он ударил Хирото в лицо. Парень упал

на застывшую лаву, зажимая сломанный нос и завывая. Джек убегал от Скорпионов. Меч

просвистел рядом с его ухом, едва не попав по его шее.

- За ним! – кричал Казуки.

Джек не знал, куда он бежит. Он просто бежал, а испарения серы кружились повсюду,

словно призраки.

И потом он оказался возле ущелья. Джек чуть не соскользнул с края. Он разглядел

мост. Бенкей еще был там, не зная, бежать или ждать его возвращения.

- Беги, Бенкей! – крикнул Джек.

Он мчался по краю к мосту, когда услышал стук камней и крик.

- Помогите! – раздался крик.

Джек оглянулся и увидел, что Нобу цепляется за край. Но Казуки пробежал мимо, не

взглянув на друга.

- Оставьте его, - рявкнул он Райдену и Горо. – Сначала гайдзин.

Джек добрался до моста, Казуки поравнялся с ним. Их мечи скрестились, они начали

сражение. Скорпионы приближались, Джек оттолкнул Казуки и вскочил на мост. Он

слышал свист меча, потому и пригнулся. Меч Казуки разрезал воздух и одну из ведущих

веревок.

Мост раскачивался, веревка его уже не поддерживала.

Бенкей спрыгнул с моста на другую сторону, а Джек старался удержаться на досках.

Казуки заставлял Джека идти дальше по мосту. Ослабев из-за потери крови, он не

мог толком атаковать. Джек едва отбивал удары, что градом сыпались на него. И с каждым

ударом его руку пронзала боль. Он чувствовал, что уже не так крепко держит катану, что

защита его трещит по швам.

Он отступал, а доска треснула под его ногой. Он начал падать, но приземлился на

другую доску. Не упал, но теперь он был открыт удару.

Казуки поднял меч, собираясь пронзить сердце Джека.

- Вот теперь я отомщу тебе, гайдзин.

20

СТОЛКНОВЕНИЕ

Перед смертью восприятие воина обостряется, и Джек теперь видел все с

поразительной ясностью. Сверкающее лезвие меча Казуки. Довольную усмешку на его

лице. Пар, что поднимался, словно призрак, из глубин ущелья. Он чувствовал спиной

жесткую доску. Гладкий шелк рукояти катаны. Тепло вулкана. Он слышал треск моста.

Крик Бенкея. Биение своего сердца.

Джек знал, что удара уже не избежать. Но если умрет он, то пусть вместе с

противником. Он не даст Казуки выжить и навредить Акико.

Меч опускался, а Джек не пытался обить его. Вместо этого своей катаной он ударил

по мосту, разрезая оставшуюся веревку. Мост уже едва держался, а теперь разорвался.

Словно извивающаяся змея, он падал. Веревки лопались, доски летели в бездну.

Казуки уже не радовался, а боялся, мост под ним исчез. В хаосе его меч пролетел

мимо, он, крича, полетел в бездну с Джеком.

Мост был разорван пополам, Джек схватился за доску и цеплялся за нее, летя в

бездну. Он врезался в стену. Тело содрогнулось от столкновения, рука чуть не

вывернулась, он еще раз ударился о камень. Мост перестал падать, и Джек повис, словно

сломанная кукла. Кровь текла из порезов на руках, ногах и лице.

- Нанбан!

Джек застонал и поднял взгляд. Черные волосы Бенкея виднелись над краем ущелья.

- Ты живой! – вопил он.

«Не надолго», - подумал Джек, раскачиваясь над острыми камнями, что ждали его

падения.

- Залезай! – кричал Бенкей.

Джек не знал, хватит ли ему сил или… воли. Он устал от постоянного бега и

сражений, он хотел лишь висеть и ждать, пока мост не упадет полностью, пока они вдвоем

не улетят в бездну.

Он сморгнул кровь, заливавшую глаза, в сознании вспыхнуло лицо сестры: она

улыбалась и ждала его возвращения. На миг он представил ее смех, желание вернуться

вспыхнуло в нем сильнее.

«Тело выдержит, пока силен разум».

Джек помнил это из испытаний Круга Трех. В сердце его был огонь, что помогал ему

все эти годы держаться. Причина, по которой он преодолевал препятствия на своем пути.

Он должен был выжить и вернуться домой, хотя бы ради сестры.

Зажав в зубах катану, он начал взбираться по останкам свивающего моста.

Ослабевшая рука болела, когда он хватался за дерево. У него кружилась голова, он дрожал,

но забирался все выше доска за доской.

- Уже близко! – подбадривал его Бенкей.

Задыхаясь из-за испарений в воздухе, Джек сосредоточился на лице Бенкея,

дотягиваясь до последней доски. Но та не выдержала его вес.

- Поймал! – крикнул Бенкей, схватив Джека за вытянутую руку, пока он не улетел в

бездну. Кряхтя, он с нечеловеческим усилием вытянул Джека из бездны. Они рухнули на

землю, покрытую пеплом.

- Ты меня пугаешь, нанбан, - сказал Бенкей. – У тебя есть желание, что сильнее

смерти!

Джек покачал головой.

- Просто я не боюсь смерти.

Бенкей ему не поверил.

Но это было правдой. Джек уже много раз смотрел в лицо смерти, потому уже не

боялся ее. Хотя при этом умирать он не хотел. Как говорил когда-то Йори: «Олень бежит

от льва не из страха, а из любви к жизни».

- ГАЙДЗИН!

Джек резко сел. На другой стороне ущелья на куске моста свисал Казуки. Райден

медленно поднимал его за веревку.

Оказавшись вне бездны, Казуки яростно закричал:

- Я перекрою все дороги, все тропы. Я настрою всех ронинов против тебя. Ты никуда

не сбежишь и не спрячешься. Я найду тебя и уничтожу, гайдзин, даже если это меня убьет!

21

БЫК И ТЕЛЕГА

- Мы избавились от них… пока что, - выдохнул Бенкей, упав под деревом.

Джек сел рядом с ним, пытаясь перевести дух. Пережив падение в бездну, они

взобрались на вершину Нака-дакэ и теперь спускались по его склонам, оставляя Казуки и

его банду Скорпиона искать другие пути. Решив сохранять лидерство, Джек и Бенкей не

останавливались день и ночь, пока бежали по равнине. Они прошли между горами

Кишима и Эбоши, а теперь шли к расщелине в западной стене впадины.

И хотя признаков погони не было, Джек не согласился с Бенкеем и покачал головой.

- Почему? – спросил Бенкей. – Они не знают, куда мы ушли.

Джек печально посмотрел на Бенкея.

- Казуки знает, что я иду в Нагасаки.

Бенкей закатил глаза.

- Тогда зачем нам бежать?

- Мы должны добраться первыми. Если я сяду на английский или голландский

корабль, то спасусь.

- Будем верить, что никто не ждет тебя там, - ответил Бенкей, раскрыв сумку и

вытащив два рисовых пирожка. – Я слышал, что в Нагасаки торгует много португальцев.

Джека словно ударили по лицу. Он представлял Нагасаки, как порт, словно Лондон,

где было множество торговых суден со всего мира, а не корабли врага Англии. Но, если

подумать, из всех экспедиций англичан только некоторые умудрялись доплыть до

Дальнего Востока. А до Японии – вообще единицы, как его «Александрия». И теперь он

понимал, насколько Япония закрыта от иностранцев, потому очень сложно будет найти

нужный корабль.

Джек ел рисовый пирожок, думая, что он может гнаться за невозможным.

Бенкей сделал глоток из кувшина, протянул его Джеку.

- Почему Казуки так зол на тебя? Он ведь не только из-за приказа Сёгуна. Он мстит.

Джек тяжко вздохнул, вспоминая давнюю вражду с Казуки. С той стычки во дворе

Нитен Ичи Рю их соперничество дошло до битвы при замке Осака, дуэли на мосту Кизу,

Казуки люто ненавидел его.

- Он потерял мать из-за болезни от иностранного священника, - объяснил Джек. –

Казуки винит всех гайдзинов в ее смерти… особенно, меня.

- Но ты ни в чем не виноват, - выдохнул Бенкей.

- Я не простой гайдзин. Я – первый иностранец-самурай. Это еще одна причина

ненавидеть меня. Как и Сёгун и сенсей Кюзо, он считает меня помехой, которой здесь

быть не должно.

- Самураи! Они такие странные. Я никогда не видел мать,… но я же не виню всех

самураев вокруг.

Джек был в смятении.

- Не понимаю. Ты же все время говорил о матери.

Бенкей доел рисовый пирожок и помрачнел.

- Я говорил о хорошей маме… которую хотел бы, - сообщил он. – Настоящая бросила

меня ребенком. Мабики, как говорят фермеры, вырывает слабые ростки риса. Моя мать

была самураем, а отец – рабочим фермером. Их любовь была запретной. А я был

нежелательным плодом их любви.

- Так ты самурай! – сказал Джек, радуясь и печалясь от этой новости.

- Нет! – резко ответил Бенкей. – Но и не фермер. Я не подхожу ни к одному слою

общества.

Он проглотил остатки риса, а потом вскинул пустые руки. Он выдавил улыбку.

- Но я выжил и стал неплохим фокусником!

Взмахом руки он вытащил из воздуха микан и протянул оранжевый фрукт Джеку. Он

вытащил из сумки еще один и принялся его чистить. Они молчали какое-то время.