возвращалось зрение.

Он прыгнул на раненого сенсея. Он злился на учителя, что превратил в ад его жизнь

в Нитен Ичи Рю, что издевался над ним перед всем классом. И теперь он поймал Джека и

отрезал ему палец… за такое можно и убить.

- Давай, убей меня, - рычал сенсей Кюзо, кровь текла из рваной раны на ноге.

Джек поднял кунай и с силой опустил его. Он ударил учителя тайдзюцу в висок, но

тупым концом, рукоятью.

- Нет, я следую бушидо, в отличие от вас, - сказал Джек, а сенсей Кюзо повалился без

сознания на пол. – Я все еще уважаю учителя.

16

ФЛАГИ МОЛЬБЫ

- Ужасно выглядишь! – воскликнул Бенкей, когда Джек ворвался в амбар с синяком

под глазом, рассеченной губой, ушибленной челюстью и опухшим горлом.

- Зато живой, - прохрипел Джек.

- Надеюсь, все эти синяки того стоили.

Джек кивнул и похлопал по мечам.

- Нужно идти, - сказал Бенкей, схватив сумку с едой. – Они придут за нами на

рассвете. А я не хочу выглядеть так же, как ты сейчас!

Джек не спорил. Он закинул на плечо свой узелок, содержимое он успел проверить, и

пошел за Бенкей в темноту.

Они шли по залитым солнцем рисовым полям к деревьям. Направившись на запад,

они прошли по долине и склону двухголового вулкана. Деревья перешли в густые кусты, а

потом и в каменистый пейзаж. Они шли по тропинкам, протоптанным животными, и к

рассвету добрались до первого пика горы.

Словно возродившийся феникс, солнце вставало из-за горизонта, сверкая лучами на

море Сето вдали. Теплые лучи обрадовали Джека и Бенкея, замерзших в пути. Джек

услышал хлопанье крыльев и поднял голову, но никого сверху не летело. Они обошли

небольшой утес, и он увидел, что звук издают сотни флажков для молитв, трепещущих на

ветру. Посреди них стоял одинокий храм на возвышенности. С деревянных балок на

крыше свисали яркие шелковые занавески.

Джек и Бенкей прошли через каменные серые тории и взобрались по ступенькам,

вырезанным в горе. Они вошли в храм.

- Какой-то я серый на фоне этих флагов, - отметил Бенкей, пряча сумку с едой в угол

и скрываясь за алтарем.

Джек опустился у входа в храм и смотрел на трепещущие флаги. Шелест шелка был

похож на бесконечную мантру богам, волны желтого, зеленого, красного, белого и синего

цвета напоминали радугу на фоне безоблачного неба. Он вспомнил, как Йори объяснял

значение этих цветов для монахов. И они удивительно совпали с Пятью кольцами

ниндзя…

Земля была желтой.

Вода отмечена зеленым

Огонь – красный.

Ветер воплотился в белом.

А небо представлялось синим.

Пять элементов были важными для монахов, они же образовывали основу

философии ниндзя. И те, и те брали энергию и мудрость у элементов: монахи для

умиротворения, а ниндзя – для защиты.

Самым сильным элементом было Небо.

Учитель ниндзя объяснял ему, что этот элемент – источник миккье, тайной техники

медитации, управления сознанием, магии куджи-ин. Он показывал Джеку, как

использовать силу Неба, чтобы соединиться с энергией космоса. Связавшись с этим

элементом, ниндзя могли ощущать все, что окружает их, реагировать без раздумий, не

используя свои ощущения.

«Изучай Пять колец, - сказал ему учитель. – Будь терпеливым как Земля, подвижным

как Вода, опасным как Огонь, быстрым как Ветер, и всевидящим как Небо. И тогда ты

будешь ниндзя».

Но связаться с Кольцом Неба было непросто. Для этого требовалась концентрация.

Джек научился исцелять, даже помог спасти Сабуро, но это было лишь малой частью того,

что позволяла сила Неба. Ниндзя могли черпать оттуда силы, читать мысли других людей,

предсказывать, откуда придет опасность, управлять элементами природы.

Джек сначала отнесся к этому скептически. Но, увидев, как старый учитель поднял

ствол дерева над головой, а другой ниндзя – Дзэнъюбо – призвал во время миссии туман,

он передумал. Но во время тренировок куджи-ин он смог лишь раз соединиться с Кольцом

Небо, и это уже было удачей. Джек знал, что ему нужна не только удача, если он хочет

дойти до конца живым.

Внезапный порыв ветра безжалостно ударил по флагам, они захлопали, прыгая по

воздуху. Словно воздушные лошади.

Так Йори называл эти флаги. На шелке были символы, надписи и мантры, которые

ветер уносил по миру, чтобы облегчить страдания людей.

«Как капля воды наполняет океан, - объяснял Йори, - молитвы улетают с ветром и

наполняют небо».

Джек сидел в храме, но чувствовал дух Йори. Тот безмолвно поддерживал его. Джек

прошептал искреннюю молитву за Йори, за всех потерянных друзей, за Акико, за сестру,

надеясь, что и его слова унесет ветер.

- Так-то лучше, - заявил Бенкей, появляясь на ступеньках, вывернув кимоно цветной

стороной вверх.

Он покопался в сумке с едой и вытащил из него длинную ленту ткани.

- Я подумал, что тебе пригодится, - он указал на окровавленную повязку Джека.

- Спасибо, - ответил Джек. Оторвав себе нужного размера полоску, он начал снимать

старую повязку. Он прикусил язык из-за боли, оголяя покалеченный палец.

Бенкей скривился, увидев окровавленный обрубок.

- Нужно немного отдохнуть, - предложил он. – Дальше дорога будет трудной. Там

сплошные горы, холмы и… горы.

Он сделал глоток из кувшина с водой и протянул его Джеку. Сделав несколько

глотков, Джек промыл раны.

- Много не используй, - предупредил Бенкей. – Не изо всех ручьев мы сможем пить

по пути.

Закрыв кувшин, Джек вернул его другу. Перекусив рисовыми пирожками, они

разбрелись: Бенкей лег спать, а Джек сосредоточился на исцелении. Все тело болело, он не

знал, с чего начать – с руки, головы, челюсти или горла. Если так продолжится, то вряд ли

он сможет добраться до Нагасаки целым… тем более, живым.

17

ЖЕРЛО ВУЛКАНА

Небо над их головами распростерлось, как безграничное королевства, вулканические

пики на горизонте словно соревновались в росте. Благодаря хорошей погоде, Джек и

Бенкей далеко продвинулись по неровному пространству Куджу. С каждым днем Джек

чувствовал себя все сильнее, и исцеление помогало, явно не без связи с небесами. На

третий день горло его уже не было опухшим, а глаз – не был подбитым, хотя синяк прошел

еще не до конца. Он постоянно менял повязку, проверяя, чтобы в рану не попала

инфекция. Хотя палец никак не заживал и ужасно болел, он заставлял себя шевелить

ладонью и остальными пальцами левой руки, чтобы она не потеряла гибкость и силу

держать меч.

Они взбирались по живописным склонам, шли по ущелью, но не встретили по пути

никого, кроме оленя, что испугался их, и охотящегося сокола. Они шли по пустой

местности, воздух был чистым и свежим, и Джек почти поверил, что их никто не

преследует. Но он понимал, как глупо будет расслабляться, потому они не сбавляли темпа.

По ночам было холодно, и мириады звезд в небе казались острыми бриллиантами.

Дни же были жаркими, радовали лишь редкий ветерок и вода. Деревьев не было, Джеку

пришлось повязать на голову тряпку, чтобы защищаться от яростных лучей солнца, чтобы

пот не заливал ему глаза.

- На такой жаре можно лапшу жарить! – отметил Бенкей, вытирая лоб красным

платком.

Джек заметил на шелке лошадь и надпись.

- Ты украл флажок!

Бенкей кивнул.

- Их там сотни, - ответил он, чтобы оправдаться. – Кто заметит пропажу одного?

Джек недовольно покачал головой.

- Флаги образовывают собой узор. И потому отсутствие флага будет заметно.

Бенкей пожал плечами.

- Прости, нанбан, я… не знал.

Он с виноватым видом отбросил флажок.

- Нет! – крикнул Джек. Но было поздно.

Флажок подхватил порыв ветра и увлек за собой. Бенкей бежал за ним, но флажок

взлетал все выше, пока не зацепился за край утеса.

- Опять мы оставили следы, - вздохнул Джек.

Бенкей виновато улыбнулся.

- Может, если флаг отлетит в сторону, преследователи собьются с пути.

- Надеюсь, - отозвался Джек, пытаясь звучать бодро.

Они шли в тишине, понадеявшись на ветер.

- Похоже, мы свободны, нанбан! – радостно сообщил Бенкей.

Они шли уже пятый день, но патруля не было видно.

Джек был готов согласиться. Если бы за ними шли самураи, они уже догнали бы их.

И он позволил себе немного расслабиться.

- Мы же друзья, зови меня Джек, если хочешь.

Вежливая улыбка появилась на губах Бенкея.

- Это потому, что мы друзья, я зову тебя нанбан. Я не хотел величать тебя гайдзином.

Ты явно не варвар, но ты можешь быть с юга, оттуда приходят все иностранцы.

- Вообще-то, я потерпел крушение на восточном берегу возле Тоба.

Бенкей удивленно вскинул брови.

- Вот как. Но азума но ябан хито выговаривать сложно, - он виновато улыбнулся. –

Ладно, как там палец, нанбан?

Смирившись с этой кличкой, Джек ответил:

- Заживает.

Он вытянул руку, повязка на ней уже не была окровавленной.

- Но рана все еще опасна. Как вообще сенсей может так обращаться с учеником?

- Ты просто не видел сенсея Кюзо. Он любил говорить: «Боль – лучший учитель,

потому вы и на моем уроке!».

Бенкей рассмеялся.

- Хорошо, что я не пошел в школу самураев!

- Не все учителя такие, - сказал Джек, вспомнив доброго учителя дзен, сенсея Ямаду.

– Одному я жизнью обязан. Когда я выплыл на берег, чуть не утонув и осиротев, меня взял

под опеку Масамото Такеши, глава школы Нитен Ичи Рю. Он относился ко мне, как к

родному сыну. Кормил, одевал, приютил. Учил меня владеть мечом. Сделал меня

самураем. Если бы не его доброта, я бы давным-давно умер.

- Хорошо, когда кто-то так о тебе заботится, - сказал Бенкей. А потом взял себя в

руки. – Но где он сейчас, когда его защита тебе так нужна?

Джек вздохнул, помрачнев.

- Сёгун заставил его уйти в изгнание в далекий храм на горе Иаво на остаток жизни.

Бенкей смотрел на Джека, сочувствуя его боли.

- И ты его больше не видел?

Джек покачал головой. Расстроившись, он попытался сменить тему.

- Так ты не был в школе?

Бенкей фыркнул.

- Мама всегда хотела, чтобы я стал монахом, чтобы я научился читать и писать.

- А ты?

- Конечно, не хотел! Мне пришлось бы сбрить волосы!

На семнадцатый день они выбрались из Куджу и остановились перед каменной