ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ПРИЙТИ

Ветер свистел в ушах, я направляла бронзовый корабль среди облаков, направляясь к реке у Байхешана. Хоть я научилась им управлять, корабль больше принадлежал Таю, а не мне.

Он ему уже не был нужен, ведь юэшени были свободны. Ему было все равно, что он смог их спасти из-за корабля, ведь тот верно доставил его к концу задания. Он просто оставил его. Как и меня. Толком не попрощавшись. Да, я сказала ему уйти, но как он мог уйти так просто?

Эмоции бушевали в сердце. Что со мной? У меня не было времени на чувства. Небо быстро темнело вокруг меня, лигуи могли появиться, как и флот Канга.

Я направила корабль лететь автоматически. Я могла сделать это часы назад, но предпочитала вести его своими руками. Это отвлекало в долгие пустые часы.

Бледная луна висела на темнеющем небе, она становилась все четче, пока угасало солнце. Я искала в белой ауре почти полной луны, пытаясь понять, вернулись ли туда ее жители. Их презрение к людям портило впечатление о них. Я надеялась, что среди них было больше таких, как Тай, а не как Сыюнь.

Я не знала, хватало ли темноты, чтобы рассчитывать на свет луны. А если юэшень появится в отражении? А если Тай?

Я не должна была думать о нем, когда меня ждал долг, но, хоть миссия была выполнена, я не могла отвлечься от мыслей о нем.

Стены судьбы давили на меня, как когда я смотрела на свое отражение в свадебном наряде. Но ничто не помешает в этот раз. Я не могла позволить, чтобы мне помешали. Канг не потерпит новых промедлений, будет сложно и сейчас убедить его простить меня за побег, даже если я ушла за тем, что он считал своим.

Ветер шуршал над палубой. Голоса звучали в нем. Мне стало не по себе. Я напряглась. Голоса звучали отовсюду и из ниоткуда, звенели в ушах и голове. Но я не слышала слова, и вскоре голоса утихли, оставив одни вопросы.

* * *

Многослойные крыши храма Байхешан сияли в полуденном солнце. Путь длился дольше, чем я надеялась три полных дня. Я заметила силуэт на горизонте, полетела по дуге, чтобы не столкнуться с поисковым отрядом Канга. Я не спала, пока не спрятала корабль в пещере ночью, чтобы меня не увидели местные патрули Канга. Я не хотела тратить время на отдых, но уставшее тело победило.

В этот раз в город не ехала телега, и мне пришлось идти. Когда я добралась, стемнело. Я не знала дорогу, и без Тая я боялась, что заблужусь в лесу. Похоже, Канг получил разрешение на обыск города, и я замедлилась, избегая их. Но никто пока не обыскивал храм.

Ибситуу встретила меня на пороге храма.

- Рада тебя видеть. Ты вовремя люди Канга ушли сегодня и не должны вернуться в ближайшее время, - она посмотрела мимо меня, явно искала взглядом Тая.

- Тай ушел со своим народом, - я вытерла пот со лба, было жарко после часов ходьбы под летним солнцем.

- Знаю. Я ощутила, что юэшени вернулись к себе на луну.

- Вы знали, кто Тай?

- Да, - Ибситуу поманила меня за собой, пошла по двору храма. Он не рассказал, но, когда я его встретила, я сразу поняла, что он не совсем человек. Простые раскрывающие чары показали его истинную природу, но я пообещала, что не расскажу тем, кто не знает, - она переступила порог своей комнаты. Ты не должна винить Тая за сокрытие личности. Юэшени никогда не доверяли людям, они потомки чистых душ и видят тех, кто остался на Земле, как низших жадных и жестоких, - она фыркнула. Они забыли, что гордость была первым грехом, который их потомки быстро освоили.

Я тоже скривилась.

- Конечно, не все так думают, - продолжила Ибситуу. Тай так не думает. Но, хоть он живет меж двух миров, он все еще скован законами юэшеней. Уверена, ты его еще увидишь, - она хитро улыбнулась. Уверяю тебя, и он о тебе думает.

Мои щеки стали горячими.

- Вряд ли.

Она приподняла брови.

- Я пришла говорить не о нем, - я фыркнула, вытащила из-за спины меч с Речной жемчужиной. Клинок задел меч отца. Вы можете вытащить жемчужину из меча? Мне нужно, чтобы наместник Канг думал, что я догнала вора и тут же вернулась.

Ибситуу приняла меч обеими руками и выдохнула с сожалением.

- Уверена, что это необходимо? Я бы не хотела их разделять.

Я виновато посмотрела на нее.

- Простите. Но я не знаю, как объяснить меч Кангу, не раскрыв, что я помогла вору сбежать.

- Ты могла бы сказать, что, когда догнала вора, он уже соединил ее с мечом - Ибситуу покачала головой. Но это слишком большая сила для наместника Канга, и это может раскрыть ему мой истинный талант, чего я не хотела бы. Полагаю, жемчужину украли у твоего народа, так что правильно вернуть ей изначальный облик, - она опустилась на стул и положила меч на стол перед собой. Мовань ничего не говорил, когда вы с ним столкнулись.

Я пожала плечами.

- Никакой правды.

- О? Какую ложь он рассказывал?

- Он сказал, что, удерживая юэшеней, он защищает остальной мир, - я презрительно фыркнула. Таю это не понравилось.

- Интересно - ее взгляд стал задумчивым. Мовань злой, но он не делает ничего без причины.

- Так и он сказал. Вы не знаете его причины?

- Может, он говорил о большой тени, нависшей над империей Лунной жемчужины. Я думала, что победа над Мованем уберет ее, но она стала лишь тяжелее.

- Тень - я склонилась к ней. Это связано с лигуи и их атаками?

- Не знаю, но, похоже, лигуи не слушаются Мованя. Он мог даже ощущать угрозу от их растущего присутствия. К сожалению, я еще не узнала, откуда они.

- Разве не из Ада?

- Видимо, нет. Некоторые могут приходить из Ада, но они изначально не оттуда, - Ибситуу нахмурилась. Поражение Мованя должно было вернуть миру равновесие, но тут работает темная и жестокая сила. Какими бы ни были действия короля демонов, он замедлял распространение лигуи, и без него они бушуют свободно.

- Но как

- У меня нет всех ответов, - она строго посмотрела на меня. Я рассказала все, что знала.

- Простите, - пробормотала я.

- Это раздражает, - она покачала головой. Я использовала свои самые сильные чары, но правда не дается. А невинные страдают. Я слышала утром, что лигуи снова напали.

Вина сжала мое сердце. Уничтожение Мованя освободило юэшеней, но обрекло остальных на атаки лигуи.

- Где они напали в этот раз?

- На деревушку далеко отсюда. Я узнала, потому что механический голубь прибыл в город с запиской, просящей о помощи. Вроде, она называлась Дайлан.

Мое лицо похолодело. Я надеялась, что лигуи не будут трогать мою деревню, пока я не выйду за Канга, обеспечив защиту. Но, помогая уничтожить Мованя, я выпустила монстров, от которых надеялась их защитить.

«Дайлан пережил уже много таких атак», - я глубоко дышала, заставляя себя сохранять спокойствие.

- Было что-то еще?

Ибситуу с сочувствием поймала мой взгляд.

- Это была твоя деревня, да?

- Да. Байхешан отправит помощь?

- Записка просила не о защите там просили об убежище для беженцев. Похоже, защищать уже нечего.

«Нет », - я словно упала на поле из пик. Если бы я не сопроводила Тая, если бы забрала у него жемчужину, когда могла я уже была бы замужем. Те механические драконы патрулировали бы небо, и Дайлан выстоял бы. А Аншуи? Мама? Они были живы?

Я вскочила так резко, что стул загремел.

- Мне нужно идти.

- Конечно, - Ибситуу махнула рукой над Речной жемчужиной. Но тебе это понадобится я быстро.

Она долго глядела на меч, словно запоминая, а потом закрыла глаза. Синяя магия окружила ее пальцы, и она опустила их на рукоять. Мое сердце гремело от тревоги, пока я смотрела.

«Дисциплина, Анлей, - звенел голос отца в голове, и я представила его строгий взгляд. Речная жемчужина уже близко. Людям Дайлана все еще нужна защита наместника. Они ищут укрытия в Байхешане, но города не любят впускать чужаков».

Я сосредоточилась на отце.

«Защита Дайлана цена, которую Канг собирался уплатить, если я выйду за него. Он все еще должен сдержать обещание. Он должен впустить их в свой город».

Я повторяла эти мысли, чтобы устоять на месте, пока Ибситуу завершала ритуал. Хоть я хотела вернуться в Тонцючен, я решила сначала заглянуть в Дайлан. Мне нужно было знать, выжила ли моя семья.

Казалось, прошла вечность, и Ибситуу сказала:

- Готово.

Она отдала мне жемчужину. Меч лежал на ее столе, и хоть узоры на нем остались красивыми и замысловатыми, клинок потерял блеск, и круглая дыра в рукояти казалась зияющей раной.

Я забрала Речную жемчужину, и гул энергии пульсировал на моей коже.

Я убежала из храма и спустилась по горе, молясь всем богам, которые слушали, чтобы моя семья пережила последствия моих ошибок.