Отодвинув эти образы в сторону, он сосредоточил своё внимание. Ему нужно было лишь знание, полученное Тирионом, а не сопровождавшие эту информацию травмирующие переживания. Он заострил свой магический взор, и нырнул под ей волосы, мимо кожи и кости, в сложны орган, служивший центральной функцией разума.

Поиск занял лишь несколько секунд — безуспешно. Мозг Керэн именно таковым и являлся — человеческим мозгом, без чужеродного семени, которое Ши'Хар вкладывали во всех своих детей.

Расслабившись, он пробормотал себе под нос:

— Его нет.

— Я же говорила, — сказала Керэн. — Я — просто дефективный плод нескольких поколений родственных браков. — Её лицо скуксилось, она с трудом подавляла в себе эмоции. За миг до этого она защищала свою человечность, а теперь она из-за неё плакала. Мысль о том, что она могла быть чем-то другим, пугала, но также привлекала её.

Мэттью видел её страдания, и от этого в нём разгорелся гнев. Её эйсар был хаотичным и неполным — он шипел в её теле, наполняя одни области, и пропуская другие. Возможно, это было потому, что она так долго жила без эйсара, однако он всё ещё не заполнил её до конца. Она была мозаикой из света и тьмы, эйсара и пустоты.

С его точки зрения, это идеально отражала её ненависть к самой себе… и он больше не мог этого вынести.

Он не знал, было ли это правильным или неправильным, но в тот миг ему уже было всё равно. Протянув руку, он положил ладонь в центр её груди, на грудину, и толкнул. Направляя свою волю, он затопил её тело потоком своего собственного эйсара, разглаживая её ауру, и наполняя пустоту.

Глаза Керэн резко распахнулись, когда его рука коснулась её.

— Что ты…! — А затем её слова оборвались. По ней пробежала волна ощущений, охвативших её нервы пламенем чего-то вроде удовольствия, однако настолько острого, что у неё спина выгнулась от боли. Её рот раскрылся, и она с силой втянула в себя воздух. Всё вокруг неё замерцало, и она смогла увидеть всё это таким образом, который казался совершенно невозможным.

Мэттью светился, земля была живой, и она могла сосчитать деревья на другой стороне реки — деревья, который определённо были вне поля её зрения. Впервые в жизни она больше не была пустой, она была соединённой. Целой.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Что ты наделал? — Всё искрилось, и она обнаружила, что наблюдает за биением его сердца, сокращавшегося контрапунктом к её собственному.

— Я не уверен, — признался он. — Мне просто показалось, что так было нужно.

Она поймала его руку раньше, чем он смог убрать её. Экспериментируя, она попыталась послать по его руке часть своей энергии, смешав с его собственной. Появился щит, разделявший их барьер.

— Позволь, — напирала Керэн.

— Ты сбита с толку, наверняка дезориентирована, — отозвался он. — Если это — первый раз, когда твой дар полностью пробудился, то у тебя может быть тошнота…

Она снова надавила, и на этот раз он убрал барьер. Она потекла в него подобно лёгкому дождю, впитывающемуся в сухую почву.

— «Я хочу увидеть всё», — подумала она ему.

— «Ты потеряла ясность мысли, тебе нужно привыкнуть», — сказал он ей, нерешительно пытаясь отстраниться.

Керэн запустила руку в волосы у него на затылке, и притянула его к себе, целуя.

— «Мне всё равно».

— «Меня это не интересует. У меня есть долг…»

На этот раз она услышала слова, поняла подтекст, но, в отличие от прошлого раза, она также ощутила его эмоции. Он хотел её. Его похоть не уступала её собственной.

— Заткнись. Мне совершенно плевать на твою ответственность. Завтра можешь быть мудаком. Но сегодня ты — мой.