— О, благодарю, милорд, — ответила она, прикрыв рот лапкой, и изо всех сил придавая себе кокетливый вид. Грэм рассмеялся, и пошёл прочь.

Он вышел за порог, пересёк двор, однако мастерская всё ещё была заперта. Мэттью заколдовал вход, чтобы никто кроме него не мог открыть дверь, поэтому Грэм принялся ждать. Он знал, что его друг скоро объявится. Мэттью большую часть своих вечеров проводил в мастерской.

И действительно, Мэттью появился в течение четверти часа. Он одарил Грэма настороженным взглядом, приближаясь:

— Он ещё не готов.

— Ты уже какое-то время над ним работаешь, — сделал наблюдение Грэм. — Говорят, твой папа изначальные чары наложил менее чем за день.

Мэттью зыркнул на него:

— У меня чары немного сложнее, чем были у него. — Дверь он не открыл.

— Внутрь заходить не будешь? — спросил Грэм.

— Он не готов к тому, чтобы ты его видел. — Мэттью явно было не по себе.

Грэм вздохнул:

— Я всё равно не смогу увидеть магию. Я просто хочу увидеть, как выглядит клинок.

— Он сейчас никак особо не выглядит, — сказал молодой волшебник.

— Впусти меня, — настоял Грэм.

Мэттью поднял ладони:

— Я бы предпочёл, чтобы ты подождал, Грэм. Он пока выглядит не так, как ты ожидаешь, и я не хочу, чтобы ты расстраивался.

Глаза Грэма сузились:

— Что ты с ним сделал? — прошипел он. — Дай мне его увидеть.

— Успокойся, а? Люди могут нас тут увидеть, — предостерёг его друг.

— Тогда давай зайдём внутрь, Мэтт! — с некоторым нажимом сказал Грэм.

— Ладно, но ты должен пообещать, что не будешь терять голову.

Грэм был не настолько глуп:

— Я ничего не обещаю, пока ты не покажешь мне, что натворил.

Мэттью не стал дальше спорить — он открыл дверь, и впустил друга прежде, чем тот успел ещё больше расстроиться. Как только дверь закрылась за ними, он приостановился, и произнёс несколько слов на лайсианском, древнем языке, которым волшебники творили заклинания.

— Это что было?

— Просто предосторожность, — сказал молодой волшебник. «Чтобы люди не услышали ничего, если ты заорёшь», — подумал он про себя. — Он вот здесь, в футляре. — Он вытащил длинный деревянный ящик, окованный и укреплённый железом. Видимых замков на нём не было, но Мэттью зачаровал его, чтобы не позволить никому иному его открыть. Он поднял крышку, и стал ждать, пока Грэм заглянул внутрь.

— Где Шип?

— В том-то и дело, — сказал Мэттью. — Я ещё не закончил его собирать.

— Собирать? — тихо сказал Грэм. У него будто в горле пересохло. Внутри ящике лежало огромное число крошечных кусков металла, большинство из которых были меньше ногтя его мизинца. — Это не головоломка, Мэтт. Мечи следует выковывать, а не собирать.

— Ну, этот меч — не как все, — сказал его друг.

«Моя жизнь окончена», — подумал Грэм, чувствуя, как на его лбу проступили бисеринки холодного пота. «Она ни за что этого не простит. Даже я этого себе не прощу».

— Что ты наделал? — простонал он. — Я не могу показать это маме. Она отправит меня в изгнание!

— Ну, Грэм, это преувеличение, — успокаивающе сказал его друг. — К тому же, тебе не нужно волноваться. Чем бы всё ни кончилось, у тебя всё равно останутся копии на стене. Она никогда даже не узнает, если мы не вернём оригинал на место.

— Я узнаю! — закричал Грэм, впадая в панику. — Думаешь, я могу скрывать от неё что-то подобное? Не могу! Я ужасный лжец, и она может читать меня как открытую книгу. Даже если бы я мог сохранить это в тайне, то всё равно бы не вынес этого. Эта тайна меня доконает! — Он провёл пальцами по волосам, дёргая их, будто обдумывал выдрать их с корнем. — Я покойник.

Мэттью похлопал его по плечу:

— Ты не покойник. Пока что всё идёт по плану, просто требуется больше времени, чем я ожидал.

Грэм повёл плечом, скидывая его ладонь:

— Так это и был твой план?! Порезать меч на тысячу тысяч кусочков? Если бы ты сказал мне об этом, я ни за что бы не согласился!

Волшебник кивнул:

— Ну, поэтому я тебе и не сказал, конечно же, но ты только подожди, пока я не закончу. Только глядя на него, ты не сможешь сказать, каким он был прежде.

— Очень в этом сомневаюсь.

— Смотри, — сказал Мэттью, протянув руку, и вытащив два почти одинаковых кусочка металла. Соединив их пальцами, он пробормотал несколько слов, и протянул их Грэму. — Можешь сказать, где они соединены?

Глаза у Грэма были острыми, но шва он не смог найти:

— Нет, — нехотя признался он.

— Вот так и будет, только помноженное на миллион, — объяснил Мэттью. — Доверься мне.

— И сколько ещё ждать, пока он будет готов? — сказал Грэм, смея надеяться, что его друг сумеет сделать то, о чём говорит.

— Как минимум три или четыре месяца, — сказал Мэттью.

— Месяца?! — воскликнул Грэм. — Ты же осознаёшь, что моя мама наверняка за это время явится с визитом, или вообще всё закончит, и вернётся насовсем. Как долго я, по-твоему, могу водить её за нос?

Его друг одарил его упрямым взглядом:

— Когда всё закончится, ты меня поблагодаришь, и что бы ни случилось, я клянусь тебе, что результат будет того стоить.

— Я буду самым счастливым человеком в мире — буду жить один, только я и мой сказочный меч… в Данбаре!

Мэттью потёр подбородок, имитируя своего отца, который часто потирал свою бороду, когда размышлял:

— Знаешь, друг, ты учишься быстрее, чем я ожидал. Думаю, ты скоро овладеешь искусством сарказма, если будешь продолжать в том же духе.

Грэм зарычал, и с трудом удержался от того, чтобы поколотить своего друга.