— Мужчина и женщина не могут быть просто друзьями, Лейла, особенно с тобой.

— Что насчёт тебя и Обри? Предполагается, что вы «просто друзья».

Чейз бросает на меня взгляд, и его глаза расширяются.

— Так вот в чём дело. — Он выглядит так, словно на него нашло озарение.

— Нет! Да, я указываю на двойные стандарты, но мне нравится Дерек как друг. Он милый парень, Чейз.

— Он грёбаный жигало!

— С тебя, наверное, пример берёт! Потому что больших бабников, чем ты, я не видела, Чейз!

— Что этот мелкий говнюк тебе сказал? Стоит нанести ему визит и преподать пару уроков! — он выплёвывает каждое слово.

— Нет. Он ничего не говорил. Он просто не поверил, когда я сказала, что встречалась с тобой.

— Ну, да. Я обычно не встречаюсь.

— Ты встречался с Обри целый год! — возражаю я.

— У нас были отношения несколько другого рода. У нас с тобой всё совершенно по-другому, и хватит уже упоминать её при каждом разговоре, она для меня ничего не значит.

— Ты хотел сказать, у нас всё БЫЛО по-другому. — Он испускает рычащий звук, я поворачиваюсь к нему и вижу его побелевшие костяшки. — Что это вообще значит? Другой тип отношений? Ты можешь хоть раз объяснить мне это, Чейз? Я начинаю уставать от твоих уклончивых ответов!

Чейз вздыхает и в отчаянии проводит рукой по волосам.

— Никаких побегов, да?

— Никаких побегов. — Я киваю.

— Проклятье, Лейла, я ограждаю тебя от этого дерьма только потому, что знаю, — ты найдешь любое оправдание, чтобы уйти от меня. А в моем прошлом такое хоть лопатами разгребать. Я ненавижу смотреть в твои прекрасные карие глаза и видеть в них боль и разочарование, это убивает меня.

— Я просто хочу правды, Чейз. — Он тихо рычит. — Мы всё равно больше не вместе, ты можешь мне сказать, — говорю я, попадая прямо в цель. Я смотрю на него и замечаю, как дёргается мускул на его челюсти. Воздух в машине становится каким-то убийственно напряжённым. Может, это как раз тот момент, когда стоит заткнуться.

— У нас с Обри были свободные отношения. Официально я был с ней, но продолжал спать и с другими женщинами. На протяжении всех наших отношений.

Моя челюсть отвисла. Уверена, выглядела я как золотая рыбка.

— Видишь, Лейла! Черт. У нас все не так. Я ни разу не смотрел на других женщин с тех пор, как встретил тебя, и я никогда тебе не изменю. Я не делюсь тобой. И даже не начинай больше эту ерунду, потому что, детка, у нас с тобой никогда не будет того, что было у меня с Обри. Ты значишь намного больше для меня. Я понимаю, что ничего не мыслю в отношениях, но я чертовски стараюсь изо всех сил, малышка. Мне раньше никогда не приходилось бегать за женщиной, и это сильно выматывает. Но я знаю, что ты стоишь того, поэтому никогда тебя не брошу и никогда не перестану хотеть тебя.

Я понятия не имела, что сказать, поэтому просто молча смотрела в окно.

— Скажи что-нибудь, Лейла, — молит он.

— Давай просто вернёмся домой, Чейз.

Он несчастно вздыхает.

— Ладно, детка.

Он тянется ко мне и кладёт руку на бедро, просто чтобы подбодрить. Но мне сейчас не нужно и этого. Я отталкиваю его руку и слышу, как он ругается. Он ударяет рукой по рулю.

Остаток пути мы едем в тишине.

Когда мы заезжаем на подъездную дорожку, я вижу машину, которую помню ещё с вечеринки. Какой-то классный дорогой «Мерседес». Чейз тоже замечает ее, и его глаза широко распахиваются.

— Да вы прикалываетесь надо мной! — Он внезапно бледнеет.

— Что? Чья это машина?

Он включает заднюю передачу и только пытается выехать, как открывается дверь, и из дома вылетает Обри. Я помню эти волосы. Длинные, светлые, хотя и не такие густые, как мои. Я почти уверена, что они наращенные. У неё хорошая фигура, но у нее нет таких изгибов, как у меня. В то же время её лицо выглядит обиженным и удручённым.

— Какого черта она тут забыла? И что, ты собирался сбагрить меня куда-то, а потом вернуться и разобраться с ней? — Он паркуется и закрывает глаза. Затем открывает их и поворачивается ко мне.

— Я не знаю, что она тут делает, но я не хочу, чтобы ты расстраивалась, Лейла.

— Слишком поздно, Чейз. Пошли, мне до смерти интересно, что же она хочет сказать, — говорю я с сарказмом.

Он долго смотрит в окно, затем вздыхает и выходит из машины. Он обходит машину, открывает дверь для меня и берёт меня за руку. Я не пытаюсь оттолкнуть его или сказать что-то. Мы представляем собой единый фронт. Мы подходим к ней вместе, — она видит, что мы держимся за руки, и усмехается.

— Новая игрушка, Чейз? — воркует она.

Я делаю шаг вперёд, но Чейз крепче сжимает мою руку.

— Чего ты хочешь, Обри? И если ты хоть что-то скажешь про Лейлу, пожалеешь об этом.

Она драматично надувает губки.

— Мы можем поговорить? Наедине?

— Заходи внутрь. Ты можешь сказать все, что хочешь перед Лейлой.

Я слышу, как она презрительно фыркает. Сучка.

Мы все вместе в некоторой неловкости располагаемся в гостиной. Чейз сажает меня к себе на колено.

— Что, Обри? У нас с Лейлой планы, — бурчит он. У нас их нет вообще-то, но я и сама рада отделаться от нее.

Она раздраженно поглядывает на меня, а затем ее взгляд снова возвращается к Чейзу. На ней топ с глубоким вырезом и короткие обтягивающие шорты. Уверена, она пришла сюда с определёнными намерениями.

— Мне просто интересно, почему мы не можем быть больше друзьями? Я знаю, в последний раз мы переспали всего за пару недель до того, как у тебя появилась девушка, но…

Она злорадно ухмыляется. Девчонка — настоящий дьявол во плоти. Я вспоминаю то утро, когда Чейз грубо вытолкнул девушку из своей постели, это была не Обри. Он такой… Арр! Я сейчас убью кого-нибудь.

Чейз крепче сжимает мою талию. Я отбрасываю его руки и встаю.

— Ты сказал, что уже около года не был с ней, Чейз.

Чейз тоже встаёт.

— Мы больше не были вместе, но…

— Но он всё ещё хотел трахаться со мной, — добавляет она. И её комментарий оказывается сейчас совсем некстати.

— Убирайся отсюда нахрен, Обри. Хочешь начать перебранку, но знаешь что? Я никогда к тебе не вернусь! — Его голос громкий и угрожающий.

Он поворачивается ко мне.

— Детка, я ни с кем не был с тех пор, как встретил тебя, и никого не хотел! Обри просто разыграла весь этот спектакль с чувством вины, предложила быть друзьями, и я подумал: «А почему бы и нет?». Я не думал, что она окажется такой сукой и начнет подобное дерьмо, чтобы разрушить мой единственный гребаный шанс на счастливую жизнь!

Он оборачивается к Обри.

— Почему ты еще здесь, сука? Убирайся! Возвращайся в Вегас, потому что твоим шоу в «Пекле» конец.

— Ты не можешь так поступить со мной, Чейз! После всего через что мы прошли? Как ты можешь просто выгнать меня? Она так мало для тебя значила? — кричит Обри.

Я смотрю, как краска сходит с лица Чейза. В его глазах появляется обеспокоенность, а лицо искажается болью. Это ещё что?

Кейд показывается в гостиной, очевидно, слышал весь разговор. Он смотрит на Обри и говорит:

— Я тебя провожу.

— Да пошёл ты, Кейд! — выплёвывает она.

Кейд посмеивается.

— Да точно. — Он берёт ей под руку и показывает на дверь.

— Год. Ты сказал, что не был с ней год! — почти шепчу я.

Чейз трясёт головой, будто хочет прочистить ее, возвращаясь назад в реальность.

— Мы перестали встречаться год назад! После этого мы периодически трахались! Ну и что? Ты знаешь, что я спал со многими женщинами, Лейла. Они ничего не значили для меня! — Его глаза умоляли понять и простить. — Как долго ты ещё будешь бросать моё прошлое мне же в лицо? — шепчет он, и в его голосе слышна боль.

У меня не было на это ответа.

— Просто… это… больно, Чейз. Ты никогда ничего не рассказываешь мне! Ты думаешь, мне приятно слышать подобные вещи от кого-то еще? Я выгляжу дурой! — Я намереваюсь уйти из комнаты.

— Никаких грёбанных побегов, Лейла! — рычит он.

— Я не убегаю, Чейз! Я собираюсь принять ванну. Нужно подумать.

Он проводит рукой по волосам. Его темные локоны небрежно торчат.

— Ладно, мне нужно на работу, детка.

— Нет. Не называй меня так больше.

Он медленно направляется ко мне, будто боится, что я оттолкну его. Наклоняется и нежно целует меня в лоб.

— Пожалуйста, будь здесь, когда я вернусь. Нужно поговорить. — Я киваю, и он поворачивается и уходит.

— Подожди.

Он поворачивается и выжидающе смотрит на меня.

— О чём она говорила? Ты выглядел так… Я больше не хочу видеть тебя таким.

Его взгляд словно отдалился и опустел.

— Ни о чем.

С этими словами он выходит.