Туда были два грызя, один из которых стрелял из лука, а второй закрывался от стрел щитом; ясное дело что стрелы были тупые, однако такой щит не могли пробить и острые. Когда те грызи устали, Хем и сам попробовал. Сначала белке удавалось то и дело задевать его стрелами, но скоро он наловчился и с большим запасом времени успевал подставить доску.

— Простая деревяшка, в сколько делает, — подытожил Гуг, — Это ещё один вывод. Теперь выпустите синего грызуна!

Синий грызун действительно был синеватый, так как его от ушей до лап скрывала кожанная бронька с деревянными накладками, только в шлеме прорези для глаз, и то закрытые щитком. В одной лапе у него был щит, в другой некое оружие с железным лезвием, отдалённо напоминающее топор. Грызь отошёл подальше на площадку, где уже не было травы от постоянного топтания, присел, закрываясь щитом, и с хрустом надавил рычаг на «топоре»; после этого он поднялся и на несказанное удивление зрителей, выпустил длинный язык красного огня, плюнув им не менее чем на двадцать шагов. Яркое пламя взметнулось над вылитой лужей зажигательной смеси, повалил чёрный дым.

— Это к вопросу про броньку, — пояснил Гуг, — Бурые вовсю используют железную броню. От этого фокуса, как вы понимаете, она бесполезна.

Грызи окружили огнемётчика, расспрашивая и рассматривая устройство оружия; собственно ничего особенного там не наблюдалось, к ручке топора был присобачен поршень — такой иногда используют для раздува печи; поршень соединялся с пружиной из длинных волосьев, заплетённых в тетиву. Когда огнемётчик взводил рычаг, поршень засасывал порцию зажсмеси из бочонка за спиной, через шланг из толстенной кожи, а тетива натягивалась. Спуская тетиву, грызь выплёвывал в цель огненный смерч. поджигалась смесь от факела, стоящего примерно у неё на пути. Сам же «синий» был весь закутан в кожанную броню, потому как она хорошо предохраняла от огня — во-первых, не опалить самого себя, а во-вторых на случай если какой-то умник решит тоже использовать огонь.

— Кто только до этого додумался! — цокнул Хем.

— Уге, конечно. Это цокает тот кто делает дротики из подлапного сырья.

— Это ещё цветочки, — заверил Гуг, — Но ягодки я пока вообще поостерегусь показывать.

— Что гусь?

— Поостере.

С Хема пока и этих «цветочков» с лихвой хватило, голова его была забита мыслями. Будь у него такой огнемёт, рвачам пришлось бы ещё туже, чем пришлось… Впрочем огнемёт использовали либо против обезов, либо против других зверьков, берущих не тупо силой, а умением. Против рвачей и иже с ними грызи тоже имели показать много чего, ещё не виданного Хемом, например одна белка использовала раскладную корзину на спине с петлями; когда скажем тысь прыгала на спину, её можно было одним рывком петли укутать по всем лапам, а уж подставить спину — дело умения.

На следующий день Хем попробовал приготовить Хвата, но у него ни пуха не получилось: волчара был не только научен, но и просто здоров как бык, так что легко сбил грызя на землю.

— Нипуха страшного, — цокнул Гуг, — Знаешь, голыми лапами свалить Хвата ещё никому не удавалось. Да кстати, Хем-пуш. Я хотел бы уцокнуть о том что ты был бы очень нужен нам.

— Я, нужен? — удивился Хем, — Кому именно?

— Именно Пропушиловскому Препесторату. Я не зря расцокивался о том, что делается вокруг Кишиммары.

— Гуг-пуш, это мм… это всё ясно, — произнёс грызь, — Но…

— Вот именно, но, — фыркнул тот, — Послушай истину, грызо. Чтобы спокойно околачиваться в своём лесу, нам придётся оттрясти. Очень основательно оттрясти, грызо. Кому-то это наверняка будет стоить хвоста, даже так цокну.

— На кой пух, — почесал за ухом Хем, — Я никаких бурых не видел.

— Ты и железа не видел до поры до времени, — заметил Гуг, — Что ты будешь делать, если завтра бурые припрутся в Кишиммару? Один ты не справишься со всем шняжеством. Справимся только вместе.

— Вместе? — слегка скривился Хем, — Белки, вместе?

— Уге. Ты прошёл сюда по дороге, которую построил не один грызун. Ты переходил реки по мостам, которые построил не один грызун. Точно так же мы освободим мир, Хем-пуш.

— Цокнем так, Гуг-пуш. Я почти нипуха не понял. Но поскольку ничего страшного в том чтобы сходить к примеру половить этих бурых, я не вижу, то ты можешь на меня рассчитывать.

— Раждак ТриГнезда в тебе не ошибся, — усмехнулся грызь.

— Да уж, лучше ему не ошибиться.

Пропушиловцы очень часто ходили на дело с различными прилапнёнными зверьками, начиная от сорок, предуперждающих об опасности, до тигров, для непосредственного натравливания. Основной сдешней специалисткой по прилапнению была Мурка, часто ходившая по цокалищу в сопровождении огромного тигра. Эта грызунья также собирала пушей и расцокивала о том, как что делать. Как она небезрезонно замечала, главное в тигре — это всегда иметь запас сон-травы, чтобы вгонять его в полудремотное состояние, иначе мяса не напасёшься.

— Вон, пробани пока на ней, — цокнул как-то Гуг, показывая Хему на белку.

Белка была довольно высокая, и чем-то сильно смахивала на песчанника, в частности цветом шёрстки и короткими кисточками на ушах; если приглядеться, на её хвостище можно было заметить полоски, каковые бывают только у песчанников. Грызи вооружились петлями и стали кружить по песчаной площадке, ловя момент для использования петли. Хем попытался схватить её за лапу, но белка увернулась и едва не устроила ему открытый перелом; грызю удалось уклониться, но вдобавок он чуть не схлопотал в морду деревянными шипами, закреплёнными у неё на запястье. Пуха се, подумал Хем, на что уж Айна из Ширых здорова была, а с этой ей точно не справиться. Собравшись, грызь сначала отпрыгнул подальше, потом снова приблизился, пытаясь накинуть петлю, но грызунья ловко ускользала. После пятого раза он понял, что расходует слишком много сил, но было поздновато: резко прыгнув вперёд, белка сильно стукнула его лапой по морде и петля оказалась у Хема прямо на шее. Придушивая, она толкнула его ногой — благо, песочек располагает падать. Несмотря на сильно давившую верёвку, Хем не потерял ориентации и подтянув лапы, быстро подумал, что дальше… чуть не под лапу попался большой, жирный комль травы, росший скраю песочной площадки. Хем подпрыгнул, выдернув по пути кусок дёрна, и с хорошего маху опустил его на уши белке, держа за длинный пук травы. Та отшатнулась, на секунду потеряв его из виду, так что Хем дёрнул на себя верёвку, которая помогла ему окончательно принять равновесное положение на лапах, и обернул её же вокруг белкиной шеи. Некоторое время они смотрели друг на друга, улыбнувшись — запетляли каждый другого, как бакланы. Затем она бросила верёвку и чуть не зарядила Хему по морде ногой — опять же, грызь не часто такое видел, но всё же отпрыгнул. Хем же привык доверять верёвкам, так что сумел сделать ещё одну петлю и намотав конец на лапу, сильно потащил; белке пришлось сделать то же самое, чтобы её не душило.

Она сделала то, чего Хем не мог ожидать — крутанулась пару раз вокруг себя, наматывая верёвку на талию, так что грызя потащило к ней; улучив должный момент, белка сделала подсечку и сбила Хема с ног. Навалившись спиной вниз на него, она собиралаь приложить локтем по морде, но Хем оказался проворнее и захватил её за шею, начав придушивать уже не на шутку. Белка хрипела, но лапа её шарила и схватив удавку, опять начала возвращать Хему его же мешки.

— Пыщ, они задушат друг друга! — цокнулось откуда-то сбоку.

— Погодите, — размеренно возразил Гуг.

А может и не стоило погождать, подумал некстати Хем, видя как меркнет свет в глазах; он перехватился и заломил белке лапы, так что она больше не могла тянуть удавку. Глотнув свободно воздуха, он извернулся и перевернул всё двоегрызие, дабы оказаться сверху и прижимать жертву к земле, но грызунья была не так проста и сделала тоже самое. Некоторое время они покатались по песку, порядочно молотя друг друга лапами и то и дело начиная придушивать. Белка рванулась неожиданно, так что Хем не удержал её. Получив недостающие пол-метра, она всё же как следует вгрызячила по морде, так что свет снова притух. Когда же Хем очнулся, то почувствовал что лапы у него перетянуты петлями. Белка без сил свалилась на песок рядом с ним, и посмотрев на грызя, слабо улыбнулась; Хем улыбнулся в ответ. Какая же она симпатичная, вдруг заметил грызь, растрёпанные коричневые волосы, рыже-жёлтая шёрстка, серые глаза… из одежды на ней была только тяжеловесная недлинная кожанная юбка и тканевая кофточка, закрывавшая грудь; закрывавшая отнюдь не настолько, чтобы не увидеть фигурку грызуньи, которую как и у всякой грызуньи, пушнина не портила, а подчёркивала… Стоп, сказал себе Хем. Что-то ты не очень засматривался на неё, пока не получил по щам… Подошедшие грызи размотали с него петли и помогли добраться до травы; он краем глаза видел, что его напарницу тоже уволакивают под лапы.