Как рассудили Хем и Дара, бурым будет очень скучно постоянно шататься вдоль дороги, не находя ни одной ловушки, так что сели ждать их на удобную позицию, так чтобы перед ними оказался просвечиваемый сосновник. Хотя бурые не отличались тихостью хода и то и дело базарили, взять их было не особо просто, так как они ходили группами, двое и через полсотни шагов ещё двое. Рассчёт был на то чтобы прикрывать друг друга стрельбой крестолуков. Однако единственный правильный рассчёт в том, чтобы тебя не обнаружили. Сделать это, сидючи в засаде, гораздо проще чем двигаясь… теоретически. Однако грызи не были бы таковыми, если бы не чуяли лес вдоль и поперёк, так что Хем остановился и сныкался в кусты, даже ещё не понимая, что такое. Лишь пристально вглядевшись, он заметил на одной из сосен коричневый хвост и показал Даре; та подвысунула язык и кивнула. Путём наблюдения грызи насчитали аж шестерых, сидевших на деревьях с оружием. Они не удосужились спрятать хвосты, чем и прокололись. Хем показал, что стоит устроиться поудобнее и ждать, пока они слезут.

Солнце просвечивало прозрачные сосновые ветки, пахло смолой и мхом, сырость не надоедала — так что посидеть было проще простого. Однако сидение не затянулось надолго: вскоре с веток раздался свист. Тут же высунувшийся Хем увидел, что в ловушку почти угодил грызь, и на него летела сетка; однако грызь был проворен и прежде чем в него успели встрелить из крестолуков, слинял за ствол. Несколько копий и сетка ухнули по пустому месту. Бурые, различив что грызь один, начали спускаться, в то время как другие прикрывали их сверху. Естественно, рыжий начал утекать, перебегая от дерева к дереву, так что вся кавалькада бросилась в погоню. Хем и Дара тут же заняли места рядом с брошенным имуществом, и правильно — поняв что грызя скоро не догонят, двое бурых вернулись собрать барахло. Хем скомкал колобок из песка, и примерившись, запустил его в морду одному; бурый замешкался, и выскочив из куста, Хем бесхитростно зарядил ему в нос кулаком, ещё доработав ногой, так что тушка свалилась. В это время Дара оказалась рядом со вторым; бурый поднял крестолук, но белка тут же взмахнула косой, перебив оружие пополам. Отскочив, бурый попал под лапу Хема, получил по затылку и заскучал.

— Вязать, напух, — отдышался Хем.

Бурые были повязаны их же верёвками, после чего встал вопрос, что делать: четверо остальных наверняка убежали далеко. Вопрос был решён в пользу Жабы: догнать их вряд ли светило, а два огрызка — это хрурненько, за каждого давали по два волка и пять кур. Приведя бурых в чувство, грызи подняли их на лапы и погнали через лес обратно к укрытиям — правда, дальней дорогой, дабы не попасть в ловушку. Бурые сопели и топали, как кабаны… даже громче, так что то что они боялись суваться в лес против местных, было совершенно понятно. Когда они пытались упираться, Дара красноречиво показывала острую косу, и темпа ходьбы прибавлялось.

Как выяснилось позже, грызь угодивший в засаду всё же ушёл, хотя и получил стрелу; скорее всё же бурые просто побоялись преследовать его глубоко в лес. Чис, принимавший огрызков и отправлявший их пачками куда-то дальше, обрадовался приобретению и расцокал о том, что бурые взялись прочёсывать лес совсем не там, где им следовало бы, а в это время группа вовсю готовит «грабли» на дороге.

Хем побывал и на месте, где делали засаду, и сам потаскал брёвна: подходили туда только по намеченным тропам, которые тут же заметали, и работали исключительно с наблюдателями вокруг — иначе вся возня была бы зря. Как расцокал Хему Марамак 453муравья…

— Ну и погоняльце, грызо. Именно четыреста пятьдесят три муравья?

— Уге. Как-то мне влезло в голову, сколько муравьёв в муравейнике. Ловил по одному и пересаживал, вот и насчитал столько, — пояснил грызь.

Также он пояснил, как они собираются остановить колонну. Впереди неё должно было свалиться большое, если не сказать огромное дерево, старая гнилая осина — её подгрызли в нужном месте и держалась она теперь на верёвке. Сзади дорогу перегораживало большое бревно — с ним повозились, пока притащили и ставили вертикально, да ещё и маскировали ветками. Между двумя упорами была чреда «гирь» — тяжёлых чурбанов, подвешенных так чтобы маятником бить по тому что на дороге; между деревьями, стоящими рядом с дорогой, привязывалась крепкая перекладина, а к ней верёвка «маятника». Шесть гирь подвесили с одной стороны и четыре с другой, и планировали удвоить это число. Но и это было ещё не всё: копая из-за кустов, под землёй, грызи подвели под дорогу подкоп, забив его тонкими ветками — попав в такую мешанину, можно очень долго пробарахтаться. Главное состояло в том, чтобы безукоризненно ликвидировать разведку бурых, которую они неизбежно вышлют для обнаружения засады — не заметить десятки канатов будет трудно. Пока же Хем помогал отгрызать чурбаны, ковыряя топориком (ковыряя, чтобы не было слышно, а никак не стуча), Дара наведалась на одно из основных мест, где происходили стычки — на вырубку. Несмотря на то что бурые сидели на постах просто полукругом, пропушиловцы не упускали случая утащить очередного огрызка. Дара ходила в качестве прикрывающей, и без особых эмоций вогнала косу в спину тем, кто бросился догонять ловцов. После этого их оставили в покое, так как требовалось, чтобы тупаки набрали таки угля и попёрлись его вывозить.

Набрали угля примерно через три дня, когда грабли были готовы по наивысшему сорту. Возле форта встали четыре телеги, выковырянные из-за частокола, и в них навалили горы угля, слегка прикрыв мешками. Вокруг телег сформировалась толпа, как и предупреждали, рыл в сорок — практически все с оружием — и всё это хозяйство поплелось по дороге, пересекло вырубку-гарь, мост через речку, и углубилось в лес. Причастные уши уже были в курсе, так как наблюдатель с сосен громко, с самого верха провыл; те кто были дальше, почти бегом бросились занимать места. В первую очередь, как оно и было задумано, в ловушку угодили разведчики в составе пятерых рыл — едва они прошли дальше, сзади их любезно окликнул Чис, и бурые мордозрели два десятка крестолуков, направленных на них со всех сторон. Геройствовать никто не захотел, так что пятеро были смотаны и оттащены в заранее отведённый для этого овраг.

— Кислота, — шепнул Чис, вернувшись, — Они бакланят что самые дурни, которые там всем заправляют, захватили давеча двух бельчат. Угрожают убить, если колонну не пропустят.

— Твоего пня! — фыркнул Хем, — Ты цокал все грызи ушли.

— Ушли, но они видимо сходили далеко южнее, — пожал плечами Чис, — Короче я думаю так, увидишь этих шняжеских дурней в толпе, сразу стрелу между ушей. У остальных зла не хватит бельчонком прикрываться.

— Надеюсь что так, ибо, — скривился Хем.

Колонна перевалила высоту и начала быстро спускаться — дорога сдесь была хорошая, телеги катились легко, так что бурым приходилось подправлять их, а не глазеть по сторонам. Хем сидел в ямке в трёх шагах от дороги, напротив, за ёлкой — Дара; телега со скрипом прокатилась, казалось, по носу, мимо шлёндали ноги в кожанных налапниках.

— Буи-дээээ!.. — разнеслось спереди.

Хруст и нарастающий шум возвестили о том, что осина пошла; через три цока она грохнулась, создав поперёк дороги забор. Спустя ещё пять цоков грохот сзади сообщил о закрытии второй преграды. Бурые встревоженно заверещали, суетясь и скучиваясь к телегам — многие позалезали прямо на них, что сыграло им плохую роль. С осины Тирита, слегка высунувшись, любезно предложила сдаться. Хем же, осматривая толпу, увидел на третьей телеге, что как раз стояла возле него, бурого в синей накидке и извратной шапке, державшего в лапах что-то вроде огромного ножа; рядом под мешками различались серо-рыжие ушки с кисточками. Надо что-то делать, соображал грызь, но в это время спереди уже свистнули и по осине пошёл первый залп из крестолуков. «Синий» поднялся на телеге и что-то кричал остальным, размахивая своим ножиком… но как только он нагнулся к мешкам, четыре стрелы с разных сторон окончили его мучения — Хем даже не успел выстрелить.