Виртуальный образ

Поставил табурет, поднялся, слегка сгорбившись, чтобы не задевать головой раму. Скинул телефон, прозвеневший уведомлениями — неужели сообщение от друга или мамы? Вряд ли, уж точно не от неё. Телефон с лязгом разбился, чем испугал прохожих и привлёк внимание к окну. С первыми вскриками Серёжа выбросился. Летел недолго, приземлился эффектно. Череп гулко размозжило, мозги размазало по асфальту, кровью заполнило каждую трещинку. На лице застыло выражение обиды.

***

«Вконтакте» давно прогрузился, что было видно по замершей иконке, но Мария не решалась открыть вкладку, курсором обводя узоры на фоне поисковой страницы. Наконец, закончила геометрическую фигуру, выдохнула и зашла в свой профиль. Начала с «фотографий», потратила минут двадцать на просмотр. Удалила все, которые посчитала неудавшимися или серьёзными, либо на которых была с мужем. На то, чтобы подчистить стену, ушёл час. Десятилетиями копившиеся записи канули в небытие, ведь были они тупыми, наивными или пустыми. Остались лишь те, которые лайкнул Серёжа, для этого женщина специально наводила курсор на сердечко и просматривала всплывающие профили. Многочисленные и бесполезные подарки под авой не тронула, зато значительно сократила список треков в «музыке». Пропали банальные видеозаписи и неинтересные подписки.

Вроде, на этом всё. Да, точно всё. Теперь она подготовлена. Как и просила психолог.

Вернулась на главную страницу, открыла подробную информацию — словно выделенный полужирным, тут же привлёк внимание «Сын: » с заветной ссылкой после двоеточия.

— Серёжа…

Мария испуганно вернулась на поисковую страницу, руки дрожали, поэтому обвести контур фонового узора больше не удавалось. Открыла новостную ленту, но погрузиться в тупорылый транс не смогла. «Всё будет хорошо, да и не так уж это страшно. Наверное. По крайней мере, должно стать легче. Надо всего лишь проститься», — эти мысли немного успокоили. Женщина нервно почесала потеющие руки, облизнула пересохшие губы и, выждав минуту, зашла на страницу сына.

Оказалось не так уж тяжело. Даже удивительно.

Не раздумывая, начала с самого желанного — просмотра аватарок. От старых к новым. Глянцево блестящие машины, массивные внедорожники и прочие мальчишеские мечты. Если и появлялось лицо, то спрятанное за «крутыми» очками, наигранно серьёзное, но всё равно по-детски припухлое. Мария улыбалась. В какой-то момент лиц стало гораздо больше машин, а инфантильная напыщенность сменилась искренней клоунадой. Женщина не удержалась и засмеялась по-доброму от прикрытых глаз и широченных оскалов с выпавшими молочными зубами. Как и всегда, жмурится при улыбке. Несколько раз Серёжа позировал с другим мальчиком — приятелем Максимом. Попадались фотографии и с подругой Юлей. Мария, как бы ни старалась, не могла вспомнить, что эти дети из себя представляют. Сын точно говорил ей о них, но вот что?.. Как так можно — слышать, но не слушать?

Что-то, едва различимо, начало меняться. Это «что-то» было тяжело определить, пришлось несколько раз пересматривать одни и те же фотографии. Сошёл жирок с шеи, подбородка и щёк, проступили скулы, обозначился кадык — Мария могла поклясться, что слышит высокий, но уже ломающийся голос. Повзрослел. Хотя изменилось ещё кое-то. Взгляд. Теперь не напыщенный, а по-настоящему холодный и разочарованный, лишь слегка преувеличенно трагичный. Обиженно припущенные уголки губ. Грусть. Не такая яркая, как хотелось, ведь дальше сын вернулся к истокам. Если в самом начале на аве стояли желанные, но недоступные автомобили, то теперь — желанные глубокие страдания, арты с возвышенными юношами, большеглазыми персонажами аниме. Их прорисованная грусть была идеальной сублимацией. И каждый портрет чем-то походил на самого Серёжу. Ох, уж этот мрачный переходный возраст с его чёрной романтикой!

Женщина тяжело вздохнула. Лайкнула, конечно же, все. Продолжила.

«Интересы» и «образование» пустовали: во время «мрачного переходного возраста» Серёжа явно не хотел открываться миру. Лишь в «любимых фильмах» остался «Шрек 2». Внимание Марии привлекло, что в «родственниках» был указан только «отец» — значимая деталь на фоне пустоты, символ пренебрежения материнской любовью. Заслуженно ли? «Да, заслуженно, — ответила мысленно, впрочем, тут же себя утешила: — Может, и любил, просто ценил меньше». А ведь в случае развода сын, как видно, точно не остался бы с ней. В «жизненной позиции» отметил, что вдохновляют собаки. Забавно, что именно Мария всегда была против покупки щенка.

Изучение стены обещало быть долгим. Перед этим женщина зашла в аудиозаписи сына, перемешала и включила, чтобы играли на фоне. С первыми аккордами примитивнейшей мелодии поморщилась, словно что-то кольнуло, но тут же почувствовала сладкую меланхолию. Почти захлебнулась от разрывающего душу противоречия. Почему настолько бездарные, тупые — так она и считала — песни могут в то же время быть настолько прекрасными?! Только потому, что их слушал Серёжа? Взвесив все за и против, продолжила без музыки.

Записей было много. Бесчисленные достижения в бесчисленных приложениях. Ёлочка выросла до десяти метров, маг получил новый уровень и заклинание «фаербол». Ваш друг Максим отправил 100 монет. Посмотрите, насколько же вы совместимы с Юлей. Среди сомнительных виртуатльных подвигов нашлось место и фотографии с грибной лазаньей, подписанной как «спасибо маме!», нескольким кадрам деревенских просторов с летних каникул. Непонятные для Марии мемные посты чередовались с тонкими ссылками на понравившиеся тик-токи. Надо было вникнуть во всё, по-другому никак. Нарезки из «Мстителей», подборки анекдотов, экземпляры школьной мудрости, матерные стишки. Широченный поток приколов вскоре стал засыхать, превращаясь в худосочную речку редких постов с психоделическими артами, грустными историями из не менее грустных пабликов. Мелькали лишь претендующие на гениальность цитаты великих: «Жизнь можно начать с чистого листа, но почерк изменить трудно», «Человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нем», «Не бывает безвыходных ситуаций… Тебе просто нужно умереть раньше, чем они тебя убьют». И, наконец, с десятками лайков и комментариев, последняя жуткая запись: «задолбало… ждать осталось недолго. всего один шаг…»

Мария плакала. Лично для неё с мужем незадолго до этого было оставлено аккуратное, с бережно выведенными буквами, хоть и не без ошибок, прощание: «Надоело слушать как вы постоянно срётесь, бьёте друг друга. Я неглупый и всё знаю, как бы вы не скрывались. А ещё я знаю что вся эта ненависть из-за меня. Простите. Надеюсь, вы обрадуетесь, когда меня не станет. Весь мир обрадуется… Я виноват. Только я. Люблю вас». Мария плакала, но всё же не так, как тогда. А тогда она безостановочно орала над разбившимся об асфальт телом: «Нет-нет-нет!» — и колотила себя кулаками в лицо и шею. Тогда она умерла вместе с сыном, а сегодня просто на мгновение вернулась к раскаянию, в котором жила неполных два года.

Успокоилась. Шмыгая, зашла в личную переписку, чтобы поделиться тем, что держала на душе всё это время, что пожирало её изнутри: «Сынок, ты моё счастье, ты самый лучший! Виновата лишь я, ведь боялась любить, хоть ты в этом нуждался. Причиняла боль, сама того не зная. Не видела, до чего тебя довела. И не успела спасти… Прости меня. Вернуть бы время назад, чтобы всё исправить, но… Прости меня. Надеюсь, там, где ты сейчас, нет места для страданий. Прости». Отправила сообщение. Некоторое время ждала, что его прочитают, ждала наивно, как тогда, в первые дни после похорон, ожидая возвращения со школы. Конечно же, никто прочесть да и ответить не мог.

Неужели всё?

Мария повернула лицо к зашторенному окну и невидящими глазами взглянула в застывшие волны ткани. Всё. Надо разве что удалить сына из «друзей», чтобы профиль отправился на цифровое кладбище вместе с оставшимися воспоминаниями. Женщина чувствовала, как сладкая, кровоточащая вина покидает её, прямо сейчас уходит в прошлое, взамен оставляя пустоту, которую можно заполнить новой грустью. Или новым счастьем. Улыбнулась. Посмотрела на монитор. Опьянённая, погрузившаяся в эфемерную негу, заметила, что текст плывёт перед глазами, а сам экран искривляется и трескается. Исказился мир, вдруг потерял плотность.

Рекламный баннер, слева, снизу, сиял как-то слишком ярко, растянутые буквы едва удалось прочитать: «Возродим погибшего родственника! Вы снова сможете увидеться с ним!» Как странно. Тут же реальность вернулась к хрупкой трёхмерности, а женщина, ещё не до конца пришедшая в себя, машинально перешла по ссылке «Пояс Каина».

Мария понимала, что случилось непредвиденное, но всё равно подалась импульсу, на мгновение поверила в чудо, списав всё на помутнение разума.

Создатель «Пояса Каина» в справочном окне уверял, что приложение «абсолютно» бесплатное, целиком «благотворительное», а все пользовательские данные будут использованы только «в рамках закона» и «конфиденциально». Однако женщина всё равно наплевала на условия, спеша, ведь в любую секунду могла вернуться трезвость ума. Для регистрации надо было ввести данные о сыне: ФИО, возраст, пол, рост, вес, увлечения, причину смерти, субъективное описание характера, бессознательных привычек. Оказалось, что «качественное» возрождение сможет произойти только в том случае, если предоставить доступ ко всем фотографиям умершего и диалогам в профиле, дабы определить манеру речи, в том числе устной, благодаря голосовым сообщениям. Пришлось также загрузить с жёсткого диска все имевшиеся видеозаписи. Принимались и оцифрованные личные дневники. К счастью, женщина собиралась их сжечь только после прощания, поэтому, пока медиафайлы загружались на рабочий стол, успела отсканировать рукописи.