Глава 2

Фостер Найт

У меня достаточно провизии, чтобы обеспечить троих в течение нескольких дней, прежде чем возникнет потребность пополнить запасы еды и воды где-нибудь на побережье. Это двухнедельная поездка для одной пары. Когда заказы поступали, – и имена клиентов указывали на то, что это двое мужчин или две женщины, – главный офис обычно бронировал их у меня.

Будучи сам геем, я не возражал против парней, ведущих себя откровенно у меня на глазах, да и лесбиянки обычно предпочитали мою ориентацию. Я думаю, что представлял меньшую угрозу, чем натурал, который может захотеть присоединиться к двум дамам.

Потому что когда мы находимся в нескольких милях от берега, в окружении одной лишь воды в течение нескольких дней, клиенты должны чувствовать себя комфортно рядом со мной, и быть уверенными не только в моей способности управлять судном, но и в том, что я не буду мешать их уединению.

Моя яхта всего четырнадцать метров, или сорок пять футов, в длину. Три каюты и общая гостиная, камбуз и ванная комната. Не так много места, чтобы спрятаться друг от друга, и обычно я достаточно хорошо узнавал своих клиентов. Я всегда рад встретить новых людей, и, как правило, в течение первых пяти минут после встречи с ними я уже знал, чего они ожидают от меня. Они либо хотели болтающего прибрежного гида, рассказчика забавных историй и шуток, чтобы посмеяться, либо не хотели ни видеть меня, ни слышать.

Стоя у входа в гавань и ожидая появления двух парней, я удивился, что прибывший парень, который, казалось, чувствовал себя некомфортно, был один.

— Вы ищете Tropic Heat Tours? — спросил я.

Парень остановился, взглянул на меня, отвернулся и снова посмотрел.

— Да, да. Кажется, да.

— Стюарт Дженнер и Джейсон Хардгрейв? Два человека? — уточнил я.

Он улыбнулся и протянул руку.

— Стюарт Дженнер. Один. Вы не против?

Ой. Один?

— Нет, конечно, это замечательно. — Я взял его спортивную сумку и пожал парню руку. — Фостер Найт. — Я указал на причал, и мы направились к нему. — С вашим другом все в порядке?

— Если вкратце: он не приедет, — отрезал Стюарт.

Ладно. Господи. Это будут интересные и более чем неловкие две недели, если парень собирается вести себя как придурок.

Он вздохнул, и его плечи поникли.

— Извините. Это... Простите. Он решил сообщить мне прошлой ночью, что не едет.

Я рассматривал своего пассажира, пока мы шли к краю причала. Шорты цвета хаки и голубая рубашка на пуговицах с короткими рукавами. Коротко остриженные сзади и по бокам каштановые волосы, темно-карие глаза и острая линия челюсти. Но темные круги под глазами, и вид такой, будто парень не спал нормально несколько лет. Он щурился на солнце, и я напомнил себе, что он расстался со своим бойфрендом прошлой ночью, и с раннего утра уже Бог знает сколько времени находился на ногах. А может быть и вообще не спал.

— Все в порядке. Не нужно извиняться, — сказал я, одарив его лучшей улыбкой. — Как прошел ваш полет? Вы из…

— Брисбен, — ответил он. — Полет был нормальным. Без происшествий, что всегда хорошо. Могу ли я поделиться с вами, с каким нетерпением я ждал предстоящего отпуска? Вы даже не представляете.

Я остановился, и он тоже.

— Ну, я надеюсь, что все будет именно так, как вы себе и представляли.

— Солнце, сон, плавание, парусный спорт, морепродукты, — ответил Стюарт.

Господи, он действительно выглядел изможденным.

— Тогда вы попали в нужное место. — Я повернулся к своей гордости и радости. Моему дому. — А вот и она.

Моя яхта модели Beneteau Oceanis 45. Гладкая и обтекаемая, белая, с темными тонированными окнами, а задняя палуба выбелена деревянными рейками. Название, «Белый Рыцарь», было написано сзади, и абстрактный контур профиля рыцаря завершал дизайн.

Все предполагали, что упоминание рыцаря связано с моей фамилией (Прим. пер.: Knight (англ.) – «рыцарь»), и это верно, по большей части. Я никогда не утруждался объяснить игру слов, не то чтобы кто-то когда-либо спрашивал.

— Ваш дом в течение следующих двенадцати дней, — сказал я, ступая на борт. — Давайте, я покажу вашу каюту.

Стюарт последовал за мной на яхту. Его расширившиеся глаза и улыбка говорили мне, что ему нравится то, что он видит.

— Вот это да. Фотографии не соответствуют действительности, — сказал он, когда мы спускались по лестнице в каюту.

Я указал в сторону гостиной, затем на камбуз.

— Полностью укомплектованный холодильник и кладовая. Угощайтесь чем угодно в любое время. Я буду вашим персональным шеф-поваром. Вы предварительно выбрали меню, но мы можем немного изменить его, если захотите. Здесь только вы и я, так что, если что-то понадобится – просто спросите.

Он медленно кивнул.

— Полагаю, вы заказали продуктов для двух клиентов. Извините за это.

Я отмахнулся от него.

— Нет проблем. Значит, вам достанется больше пива. — Он явно чувствовал себя очень подавленным, поэтому я улыбнулся ему. — У нас просто будет всего побольше. Но мы запланировали причалить к нескольким пристаням вверх и вниз по побережью, поэтому, если захотите чего-нибудь другого, просто дайте мне знать, и я захвачу это для вас. Ничего страшного.

— Хорошо, спасибо, — рассеянно пробормотал Стюарт, осматривая интерьер. — Тут красиво.

Мне нравилось первое впечатление людей. Это никогда не надоедает.

— Конечно, так и есть. — Я показал ему ванную, затем открыл дверь в главную каюту в носовой части лодки. — Это ваша комната. Здесь есть своя собственная ванная.

Он просунул голову в каюту.

— Это самая большая комната?

— Да. Невелика, конечно, но вы же на яхте, а не в отеле. — Я старался сохранять веселый тон, но его что, действительно расстроил размер комнаты?

— О, нет, — быстро ответил он. — Я просто предполагал, что самая большая комната должна принадлежать вам.

Ой.

— Все лучшее для клиента, правильно? Моя каюта на корме по левому борту, — объяснил я, указывая на одну из двух дверей рядом с лестницей. — Мне много не нужно. Я бы предпочел, чтобы вам было удобно.

Стюарт вошел в свою каюту и положил сумку на кровать. Обвел взглядом комнату, и, казалось, слегка поник.

— Ну что ж, это здорово, спасибо.

— Почему бы вам не устроиться? Может быть, даже вздремнуть? Сначала мне нужно вывести судно из гавани на юг, и это всегда довольно долгий процесс, пока не выйдем в открытые воды.

— Долгий процесс?

— О, да. Здесь базируется крупный терминал по экспорту сахара, действующая военно-морская база, склады таможни и водной полиции, коммерческий рыболовный флот, эллинги и плавучие доки, судоходные компании, рыболовные и дайвинг турфирмы…

— Ох, — Стюарт засмеялся. — Я не знал, что тут так загружено.

Я улыбнулся ему.

— Вы в порядке?

Он устало улыбнулся в ответ, и изгиб губ смягчил напряженные черты лица.

— Да, я в порядке. Просто немного устал, — пробормотал он, рассеянно играя ремешком своей сумки и глядя на кровать.

— Тогда я оставлю вас отдыхать, — ответил я и сделал именно так. Я поднялся на палубу и запустил двигатель. Яхта зарокотала, оживая, я отшвартовал ее и оттолкнулся от причала, затем медленно вывел из пристани Мэрлина.

Порт был загружен, но я протиснулся, пытаясь выбраться из гавани. Мне нравилась эта часть моей работы: только я в кабине капитана, и ничего, кроме голубого неба и океана цвета аквамарина. Я объехал весь мир, но ни одно место не могло сравниться с тропиками Северного Квинсленда, Уитсанди (Прим. пер.: тихоокеанский архипелаг в Коралловом море к северо-востоку от Квинсленда в Австралии) и Барьерного рифа.

Но что я действительно любил по-настоящему – это возможность поднять паруса, отключить двигатель и плыть по ветру.

Вот где было мое сердце. Быть подхваченным ветром по милости матушки-природы и стихий, которыми она управляла.

Я любил эту силу и бросал ей вызов. Это никогда не надоест. Никогда.

Я раньше держал в руках корпоративную власть. Я знал эту спешку, эту зависимость. Этот душераздирающий, разрушающий жизнь вакуум. Но здесь была сила и свобода, и это самый большой кайф для меня. И я никогда не чувствовал себя более живым.

Я повел нас на юг, как и обещал, только на сниженной скорости, вокруг глубин острова Фицрой, и не спеша поплыл вдоль побережья. Мой график больше не требовал спешки, и единственные временные показатели, за которыми я следил, – солнце, луна и графики приливов. Единственные сроки, которые мне приходилось соблюдать, – мои собственные. Доберемся мы до нашей первой остановки сегодня или завтра не имело никакого принципиального значения. У меня почти две недели, чтобы показать Стюарту Уитсанди.

И пока он спал внизу, мне стало интересно, что же с ним произошло. Он приехал один, и было совершенно ясно, что это не его выбор. Он симпатичный парень, я не мог этого отрицать. Я просто надеялся, что эти две недели не будут неловкими. Я никогда раньше не плавал один на один с клиентом. Я понятия не имел, каковы его ожидания или намерения.

Но он истощен, я отчетливо видел это. Так что, как только мы удалились от других судов и, не зная, как долго Стюарт может проспать, я решил лечь в дрейф, что на морском языке значило отдохнуть. Я сел за штурвал, положил ноги по бокам от него и откинулся назад, глубоко вдыхая, набирая полные легкие соленого морского воздуха и позволяя звукам океана омывать меня. Над головой кричали чайки, и вода плескалась о корпус яхты. Симфония безмолвия, и я мог слушать ее вечно.

Но вскоре утро сменилось днем, а Стюарт так и не вышел. Я не был уверен, избегал ли он меня, или, может быть, обнаружил ситуацию неловкой из-за того, что мы одни. И существовал один верный способ вытащить его из каюты, не вламываясь в дверь.

Я зажег гриль.

Пока готовились королевские креветки, я нарезал кубиками манго и авокадо и добавил немного заправки с достаточным количеством перца чили, чтобы губы слегка покалывало. И, конечно же, как раз, когда я накрывал на стол, дверь каюты открылась, и появился заспанный Стюарт.