Глава 4

Фостер

Белые плавки. Такие крошечные белые плавки. Ну почему из всех вещей он должен был надеть именно их? Мне все равно, сколько в них слоев ткани, этот белый лоскуток почти ничего не скрывал. Словно они и так недостаточно откровенны сухими, но мокрые? Я мог видеть все. Каждую линию, каждую венку, каждую деталь.

Стюарт не обрезан, почти полностью лишен волос. Его яйца туго натянуты, а член уютно уложен на левую сторону.

Как я должен выдержать эту картину на протяжении двух недель? Я едва пережил сегодняшний день.

Белые плавки были моими любимыми. Крошечный кусочек ткани заставил мой рот наполниться слюной, а член – взять это на заметку. Как будто это уже не замечено.

Мне нравилось, как Стюарт слушал о яхте, как задавал вопросы, как напряженная морщинка появлялась между его бровей, как он покусывал нижнюю губу. Мне понравилось, как он использовал свои руки; он любил прикасаться ко всему. Гладкий стеклопластик каюты, деревянные рейки на капитанской рубке, шнуры скрученного троса и веревки в линях. Стюарту нравились прикосновения к предметам, это было абсолютно ясно. Чувствовать, соотносить текстуру со словом, объектом.

Он был кинестетиком.

Мне это очень нравилось.

Он заботился о своем теле. А сюда прибыл, чтобы позаботиться о своем уме. И мне пришлось напомнить себе, что он – клиент. Последнее, что мне было нужно – судебный иск за сексуальные домогательства, если бы я попробовал подкатить, а Стюарт отверг бы меня.

Несмотря на его взгляд.

Несмотря на его игру слов.

Несмотря на откровенную демонстрацию своего тела.

Несмотря на его гребаные белые плавки.

Его крошечные белые плавки.

Господи.

Мне пришлось нырнуть, чтобы очистить голову, и надеясь, что вода охладит и мое либидо. Это ничем хорошим не кончится. Как, черт возьми, я должен пережить следующие две недели со Стюартом наедине? Сбежать было некуда, кроме погружения в океан, чтобы между нами было хоть какое-то расстояние. Я не ожидал, что из-за уединения между нами возникнет близость. Больше некому было компенсировать общение, чтобы отвлечь наше внимание. Я должен включить телевизор и притвориться, что нужно присматривать за разными вещами на нижней палубе. Черт, если бы мой член не успокоился, мне пришлось бы запереться в своей комнате.

Я притворялся, что проверяю корпус яхты по периметру, пока у меня была такая возможность, и к тому времени, когда поднял свою задницу обратно на борт, Стюарт уже лежал на спине на палубе, наслаждаясь солнцем. По крайней мере, полотенце было обернуто вокруг его талии.

Слава Богу.

Я высох, делая вид, что не замечаю парня. Он поднял одну ногу, согнув в колене, и полотенце соскользнуло, открывая белые плавки на его бедрах.

Попытка раздразнить.

— Освежает, правда? — спросил Стюарт, не открывая глаз.

О, да.

— Очень.

— Возможно, мне никогда не захочется возвращаться назад, — пробормотал он. Затем настежь распахнул полотенце, демонстрируя свою выпуклость. Он открыл глаза, просто чтобы увидеть, как я смотрю на него. Потом он очень медленно перевернулся, приподнял бедра и поправил член, затем снова опустился и раздвинул ноги.

Блядь.

Стюарт вздохнул, и мой взгляд метнулся к его лицу. Он улыбнулся и закрыл глаза.

— Вы не возражаете, если я снова попрошу намазать меня солнцезащитным кремом? — спросил он.

Блядь.

Как будто почувствовав мою нерешительность, даже с закрытыми глазами, он добавил:

— Мне очень не хотелось бы обгореть.

На долю секунды я застыл, что было очень на меня не похоже. Это была ужасная идея, но я не мог признаться почему, не выдав себя. Я нанес крем ему на плечи и начал втирать. Стюарт крутил плечами и вытягивал шею, пока я выполнял свою работу. Играл ли он, или действительно реагировал на прикосновения, я мог только догадываться. Но эта мысль уводила мой разум туда, куда не следовало. Несмотря на то, что я хотел задержаться, втирая крем жестче, – черт, да я хотел оседлать его бедра и сделать ему массаж, который он никогда не забудет, – я вспомнил о своей работе и, не обращая внимания на твердеющий член, быстро закончил.

— Готово. — Я вытер руки о полотенце. — Я приготовлю что-нибудь перекусить, — сказал я, быстро шагая в кабину.

Я прислонился к кухонным шкафам и глубоко вздохнул.

Забудь об этом, Фостер. Просто делай свою чертову работу.

Я поправил полотенце вокруг талии, сжал член, в попытке призыва к повиновению, затем тщательно вымыл руки, перед тем как выложить на тарелку сыр, фрукты и крекеры. Я подумал, что после плавания и прогулки по пляжу, а теперь и солнечных ванн, у Стюарта разыгрался аппетит, так что я также захватил ему бутылку пива.

Я понес все наверх и обнаружил, что Стюарт до сих пор лежит на животе; голова повернута, глаза закрыты. Я позволил себе секунду полюбоваться его формой. Загорелый, подтянутый и в белых плавках.

Эти чертовы белые плавки.

Стюарт открыл глаза, и понимающая ухмылка растянулась на его губах.

Блядь.

— Послеобеденный чай подан, — сказала я так, словно не меня только что поймали на подглядывании.

Он перевернулся на бок и сел, застонав.

— Ох, плавание и солнечный свет действуют как снотворное.

Стюарт спустился вниз, чтобы сесть на длинную скамью. Взял полотенце и положил его на бедро, не пытаясь прикрыться. Его член слегка набух и восхитительно заполнял его плавки.

Боже, я попал. И это даже не прошло и дня, как Стюарт на борту.

Кажется, ему нравилось демонстрировать себя для меня. А также дразнить и соблазнять. Легкий изгиб губ, дерзость в глазах. Он съел немного сыра, затем клубнику и сладкую дыню, постанывая.

— Это так вкусно.

Я передал ему пиво.

— Для вас.

Он взял его.

— Разве вы не хотите тоже?

— Я не пью, когда у меня клиенты на борту.

— Ох, верно. Я постоянно забываю, что это на самом деле ваша работа, а не просто отпуск мечты.

Я усмехнулся.

— Иногда я тоже забываю. — В этом было больше правды, чем я хотел бы признать. Примерно десять минут назад, когда я воображал, как оседлал бы его. Клиента. Да, иногда я забывал, что это моя настоящая работа. Лучше было вернуться обратно в более безопасные воды, поэтому туда я и перенаправил разговор. — Легко забыть, когда твой офис выглядит так, — сказал я, указывая на горизонт.

— Кто-нибудь когда-нибудь хотел присоединиться к вашему лагерю? — спросил он, посасывая клубнику. — Убежать от своей жизни и жить так, как вы?

Проигнорировав клубничный сок, который собрался на его губах, я положил немного сыра на крекер и пожал плечами.

— Они все только говорят об этом, но никто никогда не рискнул. Для них это просто мечта.

Стюарт вздохнул.

— Ну, это кажется нереальным. Вы должны это признать.

— Что именно? Прекратить крысиные бега, потратить свои сбережения на яхту и уплыть на ней в закат? — Я засмеялся. — Сюрреалистично, да. Однако вполне выполнимо.

Он глотнул пива и посмотрел на воду.

— Бывали дни, когда я тоже мог так легко уйти.

— Тогда почему не сделали это?

Его взгляд метнулся ко мне.

— Я не знаю. Страх неизвестности. Страх, что забудут, заменят. Отсутствие финансового обеспечения. — Грустная улыбка растянула его губы. — Это не так-то просто.

Я удержал его напряженный взгляд.

— Это очень просто.

— Вы просто взяли и ушли?

Я кивнул.

— Ага. Разрывался, буквально гробил себя ради босса, который, если бы я действительно упал замертво, заменил бы меня к восьми часам следующего утра. И это поразило меня как молния. — Я посмеялся, вспоминая. — Это случилось в середине деловой встречи. Огромный контракт, многомиллионный бизнес, международные клиенты, крупнейшая сделка в моей карьере, и я вдруг понял, что всего лишь винтик в машине. Я был легко заменяемым расходным материалом во всех отношениях. Я пожертвовал всем ради людей, которым было просто насрать, и это поразило меня прямо в середине встречи.

Стюарт смотрел на меня, заинтригованный.

— Что вы сделали?

— Я встал и ушел.

— Вот так просто?

Я улыбнулся ему.

— Вот так просто.

Он выдохнул, затем глотнул еще пива.

— Я не смогу так поступить. Я абсолютно уверен, что мой босс выследит меня. Кажется, он думает, что владеет моей душой.

Я фыркнул.

— Они все так думают. Черт, я был таким же. Раньше я жевал людей и выплевывал их. И для чего? Чтобы сделать их несчастными? Сломать их? — Я вздохнул и печально покачал головой. — Я часто задаюсь вопросом, что с ними сталось потом.

Стюарт изучал меня секунду, а затем вручил свое пиво. Я собирался отказаться, но потом подумал, к черту все. Я взял бутылку, сделал пару больших глотков и вернул ему.

— Спасибо.

Он улыбнулся.

— Вы говорите, как я. Это то, чем я зарабатываю на жизнь. Жую людей и выплевываю их. Я тоже хорош в этом. Вот почему мой босс владеет мной. Ну еще и потому, что когда я угрожал уйти, он предложил мне кучу денег, чтобы я остался. Так что, возможно, он действительно купил мою душу. Иногда я думаю, что это действительно так.

— Какая у вас сфера деятельности? — спросил я.

— Инвестиционно-банковские услуги, — признался он. — Международные и фондовые рынки.

Ну, будь я проклят.

— Слияния и поглощения, корпоративное банковское обслуживание, казначейские облигации, долговые обязательства и инвестиции…

Он метнул в меня взгляд.

— Вы знаете об этом?

Я слегка улыбнулся ему.

— Я знаю все, что можно знать об инвестиционно-банковских услугах.

Он уставился на меня.

— Это... это то, от чего вы ушли?

Я кивнул.

— Ага. Главный аналитик «ЭйконАзия».

— «Эйкон»… — пробормотал он, его глаза расширились от неверия. — Крупнейший в мире корпоративный банк. Финансовый мост между Китаем и… — Он замолчал и уставился на меня.

— Остальным миром? — закончил я за него. — Точно. Та самая «ЭйконАзия».

Некоторое время Стюарт продолжал смотреть на меня в полном шоке.

— Вы… главный аналитик…

Я засмеялся над его реакцией.

— Главный аналитик «ЭйконАзия», да. Я покупал и продавал страховые компании, банки и финансовые учреждения по всему миру. Черт, я даже влиял на рыночную ситуацию и экономику развивающихся стран, решая, какие компании покупать, а какие раздавить, какие семьи сохранят свои дома, а какие нет. Вы хотите поговорить со мной о том, как продавать свою душу?