«Ларк,

Мог бы. Но я бы предпочел сделать это лично. Я многим тебе обязан.

Прошу тебя, Сэм»

Он мне многим обязан? Что, черт возьми, это значит? Из-за клуба? Неужели он наконец объяснит, почему сбежал?

Я прикусила нижнюю губу. Хотя это мог быть просто предлог, чтобы я согласилась встретиться с ним. Не знала, что он хотел сказать и хотел ли что-нибудь сказать, но я его не поняла, поэтому ответила:

«Сэм,

Хорошо увидимся вечером. Конец связи.

Ларк»

Я вышла из электронной почты и вернулась к работе, но мое сердце было не на месте. Теперь мне стало любопытно, о чем он хотел со мной поговорить. И, несмотря на все, я почувствовала, что начала нервничать. Интересно, хорошо это или плохо, или где-то посередине.

Я понимала только одно — мне нужны были ответы.

Наверное, мне все же следовало пройтись с ним за этим чертовым кофе. Тогда я бы уже сейчас получила бы все ответы. Мне не пришлось бы ждать до конца рабочего дня, очень долгого дня. Но я сама вырыла себе могилу, и сама же в нее улеглась.

***

Было уже очень поздно, когда я наконец смогла выйти из офиса. Аспен ушла десятью минутами раньше, пообещав завтра прийти пораньше, чтобы успеть все сделать. Я выключила компьютер, запихнула в сумку все, что мне могло понадобиться на завтрашнем банкете и вышла в коридор. Я почти ожидала, что Сэма там не будет, словно мое воображение сыграло шутку с этими странными электронными письмами, которыми мы с ним перебрасывались утром.

Но нет. Он был на месте и ждал меня.

Я заставила себя не отрывать глаз от его лица и не рассматривать великолепное тело в костюме, который сидел на нем как перчатка. У того Сэма, с которым я познакомилась, никогда не было костюма. Он после трех лет работы на стройке с отцом присоединился к президентской гонке Вудхауса, пытаясь найти цель жизни, прежде чем поступить в юридический университет. Тогда он носил синие джинсы и фланелевые рубашки на пуговицах. Волосы всегда были немного длинноваты и спадали на глаза. Он водил свой древний пикап, который, я клянусь, мог развалиться в любой момент. Я настаивала, чтобы мы ездили на «Субару», который, как я смогла убедить своих родителей, был хорошей альтернативой для зимы в Висконсин.

И под теперешним новым фасадом скрывался все тот же давнишний деревенский парень, который безуспешно пытался скрыть свой южный акцент. И который собственноручно выстругал мне жаворонка, подарил, когда узнал, что скоро будет мой день рождения. Я все еще не знала, когда он нашел для этого время.

Мне хотелось бы примирить этого заботливого и милого мужчину с тем, кто бросил меня... с тем, кто стоял передо мной.

— У тебя такой вид, будто ты увидела привидение, — сказал он с полуулыбкой.

Так оно и было.

Я стряхнулась.

— Ну, что гамбургеры?

Он кивнул, потирая затылок.

— Ага. Ты раньше бывала в «Булочках»?

— Раз или два, — сказала я, шагая рядом с ним, когда мы выходили из офиса. — Самое приятное в городе то, что здесь все забегаловки открыты допоздна. Всегда есть где перекусить.

— Я это заметил. Не то что в Мэдисон, где у нас, по сути, было все три варианта.

— Однако три отличных варианта.

— Совершенно верно. Я все еще иногда мечтаю о пельменях.

Я застонала.

— Я тоже. Я даже пыталась найти русские пельмени здесь. Но они оказались ничто по сравнению с Павлом.

— По крайней мере, не только я по ним страдаю.

Мы перешли улицу и направились на север к «Булочкам». Сэм придержал для меня дверь, и я вошла в ярко освещенную закусочную. Заказала гамбургер. Без горчицы. Быстро взяла воду и расплатилась за себя, прежде чем сесть в кабинку в углу.

Сэм сел напротив меня со своей водой, и через несколько минут появились наши гамбургеры.

Я бы подумала, что после всего, что было между нами, мы будем чувствовать себя некомфортно. Как бы неловко. Он открыто бросил меня в клубе. Я пыталась так же открыто его отшить в письмах. Но на самом деле, казалось, что все было правильным сейчас, будто так и должно быть. Мы каждый вечер почти год именно так ужинали в Мэдисон. Видно привычки на долго укореняются в людях.

Я расправилась со своим бургером с рекордной скоростью.

— Боже, я только сейчас поняла, что не ела с часов двенадцати.

— Ты? Я в шоке.

— Иногда я просто забываю о еде, когда сосредотачиваюсь.

Он нахмурился и кивнул.

— Помню.

Впервые между нами воцарилась тишина. Сэм, казалось, тянул время. Я не знала, что он собирался мне сказать. Но я хотела, чтобы он просто сказал и все.

— Так... ты хотел поговорить со мной? — Подтолкнула его локтем.

— Да, знаю, — сказал он.

Он поднял глаза и встретился со мной взглядом. И именно тогда я поняла, что что-то не так. Серьезно не так.

— Просто скажи и все, — мой желудок скрутило.

— У меня есть девушка, — торопливо произнес он.

Мой желудок полностью выпал из тела.

— Что?

— Я пытался отделить свою профессиональную жизнь от личной.

— И ты провалился, — выплюнула я.

Румянец залил лицо. И с моими веснушками, румянец виден еще сильнее. Я разозлилась, чувствовала себя пристыженной и униженной.

Неудивительно, что он сбежал от меня в клубе.

Мы почти целовались. Мы находились в нескольких дюймах от поцелуя. Он пошел с друзьями в клуб, совершенно не ожидая меня там встретить.

И все же... он не сказал мне тогда о своей таинственной девушке. Как удобно.

Сэм кивнул нахмурившись. Он порылся в сумке и вытащил бумаги, которые Аспен раздала всем участником банкета сегодня утром. Он открыл вторую страницу и указал на название — «Нью-Йоркский симфонический оркестр».

— Она в этом оркестре, — сказал Сэм со страдающим выражением. — Она будет завтра на банкете. И я не хотел бы, чтобы для тебя это был сюрприз.

— Как сейчас? — прошипела я.

— Да, — пробормотал он.

В его глазах читалось сожаление. Я не испытывала к нему никакой симпатии.

— Отлично.

— Ларк…

— Хорошо. — Я встала из-за стола, отодвигая от себя пустую тарелку из-под бургеров. — Понятно, Сэм.

И прежде чем он успел ответить, я схватила свою сумочку и вышла из забегаловки. Мне не нужно было больше ничего говорить. Больше ему нечего было мне сказать.

Меня трясло от злости, когда я шла по улице Нью-Йорка. Свернула на север и просто шла. Я знала, что мне придется поймать такси. Я не смогу дойти пешком до своей квартиры. Но сейчас я была так взбешена, что ничего не могла поделать, кроме как упорно идти вперед, не останавливаясь.

Потом гнев сменился горечью. Тело казалось отяжелевшим и неуклюжем, будто я могла развалиться в любой момент.

Я поклялась себе, что никогда больше, никогда не позволю никому вызывать у меня подобные чувства. Никогда.

II. ИГРА ПО ПРАВИЛАМ

7. Ларк

Благотворительный банкет был самым большим мероприятием, которое мы сделали в рамках кампании до сегодняшнего дня. Это была своего рода проверка, насколько слаженно работает наша команда как единое целое. И сколько денег мы смогли бы собрать, благодаря огромным пожертвованиям, за один вечер.

У меня было твердое намерение побить все рекорды, которые мы установили на совещании.

Все утро я помогала передовой группе готовиться к этому событию. Наконец Деми отправила меня поесть и подготовиться. Видимо, сегодня я была немного... напряжена.

Ничего удивительного.

Особенно после разговора с Сэмом за гамбургерами.

И плюс еще и то, с чем мне приходилось иметь дело сегодня.

Я даже стала рыться в коробках с одеждой и обувью, которые оставила у меня мама. Выбрала стильное маленькое черное платье, приталенный жакет и приглушенные черные туфли-лодочки из змеиной кожи. Какая-то часть меня хотела восстать против всех этих дорогих нарядов, но сегодня мне явно потребуются хорошие доспехи. И дизайнерская одежда была лучшей в этом деле.

Глубоко вздохнув, я прошла через банкетный зал в заднюю комнату, где час назад оставила Деми.

— О, слава богу, ты наконец вернулась, — воскликнула Деми.

— Меня, что не было так долго.

Деми пожала плечами.

— Нет, тебе нужно было передохнуть. Но, черт возьми, я скучала по тебе.

Я сняла жакет и повесила его, прежде чем повернуться к Деми.

— Я тоже по тебе скучала. В чем дело?

Деми махнула рукой.

— Ты только посмотри на себя!

— Что?

— Это платье! Аспен, посмотри на ее платье!

Я закатила глаза, когда Аспен вошла в комнату.

Она присвистнула.

— Выглядит очень сексуально, босс.

— Оно не сильно отличается от обычного, — заверила я их.

— Ну, конечно, — сказала Деми.

Я покачала головой на них.

— Так что случилось?

Деми бросила мне наушники.

— Мы в часе от старта. Стажеры не отвечают. Мы не можешь найти трех билетеров. Я только что слышала, что мистер и миссис Чамблисс решили, что заказанные для них два столика, рассчитанные на восемь человек каждый, а не на десять, как они хотели. Так что теперь мне нужно найти место для четырех человек, придумать, как вежливо попросить у мистера и миссис Чамблисс еще десять тысяч, чтобы оплатить взнос за этих четверых, — сказала она, закатив глаза. — Мэр Кенсингтон будет здесь через пятнадцать минут, и все должно быть сделано к ее приезду.

— Ты занимаешься рассадкой, — сказала я Деми, повернулась к Аспен. — Ты можешь разобраться с билетерами?

— Есть! — ответила Аспен.

Она повернулась, чтобы уйти, как раз в тот момент, когда Роберт из полевой команды, Бет из тех отдела со своей девушкой из социальных сетей и фотографом, и, наконец, Сэм вошли в комнату. Мои глаза зацепились за Сэма на секунду, прежде чем перешли к вошедшим.

— Мы пошлем Лесли к столикам, чтобы разогреть Чамблиссов, а потом я попрошу Шона пропеть им дифирамбы, прежде чем они уйдут. Он в этом лучший.

— Отлично, — сказала Деми.

Я надела наушники и схватила планшет.

— У меня будут стажеры. Дай мне знать, если будет что-нибудь еще.

— О! — воскликнула Деми. — Еще музыканты не все собрались, и они не репетировали здесь ни разу.

Я застыла, стиснув зубы. Точно. Оркестр.

— Я могу позаботиться о музыкантах, — произнес Сэм с того места, где только что установил свой компьютер.