Глава XIVЗнакомство с чародеем

Город Шур Сэшу не понравился. Слишком шумно, слишком много народу, много суеты, спешки и нахальных простолюдинов – всё здесь разительно отличалось от размеренной жизни знати, к которой он привык с детства. Однако мальчик был рад, что они наконец‑то достигли этого города, потому что дорога оказалась бесконечно длинной и утомительной.

Отцовская коляска довезла их лишь до местечка Старограда, ближайшего к замку Тори населённого пункта, мало‑мальски похожего на город. Староград был настолько глухим местечком, что мама едва смола купить старую телегу и пару лошадей, чтобы добраться до Шура, и то за непомерную цену. Такую непомерную, что большую часть пути им пришлось жить впроголодь и останавливаться в самых захудалых постоялых дворах. Так они навсегда покинули родные края.

С продвижением на юг природа менялась и становилась всё чуднее и непривычнее. Густые дубравы сменялись редкими рощицами, а затем леса вообще исчезли, уступив место бескрайней степи. Впервые переправляясь через огромную реку, Сэш так низко нагнулся над водой, что упал с парома и чуть не утонул. Испуганная мама строго‑настрого запретила ему подходить к воде. В ту же ночь, пока мама спала на постоялом дворе, мальчик тихонько сбежал из комнаты и направился к реке с твёрдым намерением научиться плавать. Приближалась зима, и вода была ледяной. Сжав зубы, Сэш зашёл в неё по грудь и попытался повторить движения отцовского охотничьего пса, когда тот заходил в маленькую речку, протекавшую поблизости от замка. Руки и ноги сводило от холода. Сэш проторчал в воде до утра, и оставшуюся часть пути лежал в телеге пластом, страдая от сильного жара.

И, наконец, они были в Шуре. Сэш первый раз видел такой большой город, и потому чувствовал себя подавленно и старался не отходить от матери. Та наоборот вся светилась от счастья, первый раз после того дня, когда отец предал их.

– Вот наступит лето, и я научу тебя плавать, – пообещала она, улыбаясь. – В море держатся на воде легче, чем в реке.

Сэш первый раз в жизни видел море и не мог отвести от него глаз. Он даже представить себе не мог, что на свете есть такая красота. Огромные волны яростно бились о берег, будто пытались поглотить его, и ревели при этом, как дракон из той поэмы, что читала мама. Дом маминых родителей стоял прямо на набережной, и Сэш мог часами любоваться на море из окон своей комнаты.

А вот бабушка и дедушка ему сразу не понравились. Дедушка оказался полным мужчиной с круглой лысиной на темени, постоянно скрываемой красной бархатной шапочкой с кисточкой. Сэша раздражало в нём всё, включая вкрадчивую манеру говорить и толстую золотую цепь, свисавшую с шеи. Бабушка была очень похоже на маму, вот только волосы её наполовину поседели, а лицо уже стало покрываться морщинами. И в ней в отличие от мамы не было ничего ангельского, Сэшу она казалась скорее приторной, будто сделанной из сахара.

Хотя за время путешествия из замка Тори в Шур мальчик привык всё делать сам, его раздражало и то, что в доме так мало слуг. У себя в замке Сэш привык, что стоит ему лишь чихнуть, и сразу же сбежится толпа людей, половину из которых он даже не знал. Здесь же на весь дом было лишь трое: престарелая служанка, не менее престарелая кухарка и пышноусый привратник. Ещё несколько стражей охраняли дедовы склады, где хранился товар. Мама предлагала нанять какого‑нибудь безработного писца, чтобы тот обучал сына счёту и истории Шура, но дедушка заявил, что это ни к чему, и обучать мальчика вызвалась бабушка. Эти уроки были ещё скучнее, чем уроки Анки, и Сэш, не слушая рассказы бабушки, заворожено пялился на море.

– Дорогуша, нельзя себя так вести, – упрекнула бабушка своим приторным голосом. – Если ты не начнёшь стараться, то вырастешь неучем, и все дети будут над тобой смеяться. Ты же этого не хочешь, правильно? Будь хорошим мальчиком и не обижай бабушку. Я хоть и мягкая, но если ты продолжишь так себя вести, то я вынуждена буду оставить тебя на ужин без сладкого и не пустить завтра гулять. А если ты начнёшь усердно заниматься, я куплю тебе завтра на базаре маленький деревянный меч или деревянную лошадку. Какие игрушки тебе больше нравятся?

Она ещё долго продолжала свои увещевания. Сэш холодно зевнул, не отрываясь от окна.

– Ты что меня не слушаешь? – растерялась бабушка.

– Нет, не слушаю. Мне неинтересно, – равнодушно объяснил мальчик.

– Что? Как это неинтересно? Что ты такое говоришь?

– Я говорю, что мне неинтересны твои слова, – терпеливо повторил Сэш. Бабушка открыла было рот, но не нашлась, что сказать, и глупо захлопала глазами. Затем она порывисто развернулась и вышла из комнаты, но через мгновение вернулась, ведя за собой дедушку.

– Ну, молодой человек, ваша бабушка жалуется, что вы ведёте себя нерадиво и не желаете учиться. Объяснитесь, – строго сказал дед, сдвинув брови. Сэш смерил его презрительным взглядом.

– Я же ей уже сказал, что мне неинтересно, – с раздражением ответил он, начиная терять терпение. Дед прямо задохнулся от возмущения.

– Да кого волнует, что тебе интересно?! Надо делать то, что велят старшие! – пророкотал он.

– Кому надо? – удивился Сэш. От гнева лицо деда приобрело цвет его бархатной шапочки.

– А ну, снимай штаны! Я научу тебя слушаться старших! – проревел он, выдёргивая ремень, поддерживающий шаровары. Тонкие брови Сэша поползли вверх.

– Зачем это? – холодно спросил он. Дед растерянно захлопал глазами так же, как недавно бабушка.

– Чтобы я тебя высек. Говорю, снимай штаны, не то будет хуже, – неуверенно пригрозил он.

– Не буду, – спокойно ответил Сэш. Дед кинулся к мальчику, чтобы схватить его, но запутался в сползших шароварах, а Сэш между тем проскользнул между его протянутых рук и выбежал из комнаты.

– Я иду гулять, вернусь поздно, – сообщил он на прощание.

– Я до тебя ещё доберусь! Весь в своего скотину‑отца! – проревел дед, но Сэш уже был далеко.

Мальчик выскочил на улицу. Стайка ребятишек, возившихся неподалёку, замерли, не сводя с Сэша заинтригованных взглядов. Их давно уже интересовал этот незнакомый беловолосый мальчик, смотревший на окружающих сверху вниз и никогда не общавшийся с другими детьми. Не обращая на ребят ни малейшего внимания, Сэш, насвистывая, пошёл вдоль набережной в сторону складов. Сторожа дедовых складов заметили мальчика ещё издали и приветливо замахали ему руками. Сэш был здесь частым гостем.

Первый раз он явился на склады уже на следующий день после приезда в Шур.

– Ты кто такой, мальчик? – удивился начальник стражи. – А ну, пошёл отсюда! Здесь тебе делать нечего.

– Я Сэш, внук твоего хозяина, – холодно ответил мальчик.

– Что за глупости ты несёшь? – возмутился начальник стражи. – Единственная дочь хозяина замужем далеко на севере, так что нет здесь у него никаких внуков.

– Подожди, Гильш, я слышал, что госпожа Афо вчера вернулась в отчий дом вместе с сыном, – вставил самый молодой страж, рыжеватый и веснушчатый. – А у ребёнка, говорят, странные белые волосы…

– Ты уверен? – начальник стражи чуть побледнел и поспешил извиниться перед мальчиком. С тех пор сторожа вели себя предупредительно, и Сэш заходил к ним каждый день. Больше всего его интересовало вооружение. Короткие мечи с треугольным концом, распространённые в этих краях, мальчику не понравились: они даже сравниться не могли с длинными тонкими, чуть изогнутыми клинками, что ковались на родине Сэша. Зато стражи, изрядно скучавшие у себя на складах, научили мальчика метать ножи, а начальник стражи лично купил Сэшу нож.

А вечера мальчик проводил, сидя на набережной и уставившись на море. Скоро он познакомился со всеми окрестными рыбаками, и лишь только зима сменилась весной, упросил их научить его плавать. Хотя в Шуре было гораздо теплее, чем на родине Сэша, вода ещё не прогрелась и оставалась холодной, но Сэш упрямо стоял на своём. Вскоре он уже плавал не хуже урождённых жителей Шура.

Иногда он для разнообразия гулял по городу, отдыхая в тени садов или разглядывая народ на базаре. Базар был самой нелюбимой частью Шура, но почему‑то Сэша неуклонно влекло туда. Здесь можно было увидеть представителей всех сословий Шура, толкавшихся в одной общей куче среди лотков, заставленных товарами. А какие здесь были товары! Больше всего Сэша привлекал оружейный ряд, но иногда он заходил и туда, где торговали овощами, зеленью и плодами. Даже на пирах в замке отца Сэш не видел таких красивых плодов. Однажды он не удержался и тихонько стащил с лотка яркий, будто наполненный шурским солнцем, апельсин. И медленно стал сдирать пальцами толстую кожуру.

– Эй, ты что делаешь, крысёныш?! – взревел чернобородый торговец, заметив мальчика. Сэш судорожно вздохнул, придумывая какое‑нибудь оправдание.

– Я его не брал, – медленно начал мальчик. Он поднял голову и взглянул прямо в свирепые глаза на заросшем бородой лице. – Он упал, я поднял его и хотел положить на место. Поверьте мне.

Разумеется, это было самым неправдоподобным оправданием, какое он мог придумать. Особенно, если учесть, что Сэш уже успел отодрать кусок кожуры. Мальчик, не отрываясь, смотрел прямо в глаза торговца. "Верь мне. Пожалуйста, верь", – мысленно повторял он. Торговец растерянно заморгал.

– Ты, правда, его не брал? – неуверенно спросил он. Сэш от удивления чуть не уронил апельсин. Неужели действительно поверил?

– Правда. Всё так и было, – с нажимом повторил он. Торговец растерянно кивнул. На лице его появилось какое‑то странное отрешённое выражение.

– Я всё видел. Давайте, чтобы уладить ваш спор, я просто куплю этот апельсин? – внезапно предложил прохожий. Лысый и чернобородый, он кутался в покрытый пылью дорожный плащ. Всё с тем же отрешённым выражением лица торговец принял плату за апельсин и отошёл к своему лотку.