Глава 5

Блэй бежал по туннелю к учебному центру Братства, топот его лоферов с кожаной подошвой звучал как аплодисменты его торопящейся заднице. Но внутри себя он кричал. Внешняя жесткая собранность служила ему доспехами, в которых он шел в бой, а на передовой линии обороны стоял его разум.

Одно плохо – с судьбой особо не повоюешь.

Когда он добрался до запертой двери в комплекс, он вбил код и проскочил сквозь шкаф, забитый канцтоварами. Оказавшись в офисе по ту сторону, он рванул мимо стола и по привычке шлепнул по кнопке «Черт, нет!»[3] у компьютера.

Когда тоненький голос выразил все его чувства, Блэй вылетел через стеклянную дверь и рванул по бетонному коридору. Медицинская зона Дока Джейн, сконструированная и оборудованная Вишесом в качестве свадебного подарка, являла собой произведение искусства. И слава Богу. С полностью оснащенными смотровыми, операционными и стационаром, это было лучшее место для раненого вампира.

Например, с ножевым ранением в живот.

Ориентируясь по запаху, Блэй понял, где был его мужчина, и когда он добрался до смотровой, то хотелось всем телом выбить закрытую дверь. Он заставил себя замедлиться. Последнее, что ему нужно – чтобы его паника стала причиной фонтанирующего кровотечения...

Дверь перед ним открылась, и Мэнни Манелло, человек, напарник Дока Джейн и хеллрен Пэйн, отскочил назад.

– О, хорошо, что ты пришел.

– Отпевание? – выдавил Блэй.

Мэнни отошел в сторону, снимая белый халат.

– Нет, он в сознании и спрашивал про тебя.

Колени Блэя подкосились, когда он заглянул за спину хирурга и увидел своего любимого.

– О... Боже, – выдохнул он. – Что с тобой произошло?

Куин сидел на койке, его разноцветный взгляд был ясным и незамутненным, цвет лица здоровым, губы поджаты от раздражения... словно он встал не в ту полосу к пункту приема платежей на платной трассе или не в ту кассу супермаркета. Он снял футболку... стоп, ее срезали с него, учитывая две половины, валяющиеся на напольной плитке… и на короткое мгновение либидо Блэя ответило вспышкой на открывшийся вид.

С другой стороны, куча мускулов и гладкой кожи прекрасно сбивали с мысли...

Да только ДОЛБАННЫЙ НОЖ торчал, как зубочистка, под прямым углом из его пресса.

Блэй слепо вытянул руку, когда его заштормило.

Мэнни подхватил его под руку.

– Ты как?

– В норме, – пробормотал он. – Просто...

– Элена, передай нашатырь...

– Зачем еще...

А потом у него закоротило зрение.

Внезапно у носа появился резкий запах, как ударом исподтишка возвращая его к реальности. Когда глаза снова заработали, он увидел огромную ладонь Мэнни крупным планом и открытую бутыль.

– Дай еще, – пробормотал Блэй.

Ииииии еще одна затяжка.

Он смог встать.

– Это магия.

– Рад помочь, – сказал Мэнни, убирая убийцу синусовых пазух.

Сидя на больничной койке, Куин протянул руки.

– Я жду нормального приветствия.

Блэй подскочил к нему и прижался к его рту в поцелуе. Ощутил мягкие теплые родные губы, и у Блэя снова подкосились ноги.

– Что случилось? – повторил он. – И как его вытащить?

– Я предложил просто потянуть, – пробормотал Куин. – Но меня ударили по рукам.

Мэнни придержал дверь своим бедром.

– Да, учитывая, что в этой зоне располагается полдюжины важных органов и вен... охренел он, короче. Давай, дергай. В нестерильной обстановке без какой–либо адекватной помощи. Ну даааааа, вперед. В каком медколледже ты учился?

Куин показал парню средний палец.

Хирург не остался в долгу.

– И, Блэй, отвечая на твой вопрос: я удалю нож в операционной. Элена уже готовит помещение. Джейн будет ассистировать. Через десять минут.

– Он не истечет кровью до смерти? – Блэй посмотрел на своего супруга. – Почему он не теряет сознание от кровопотери?

– А ты бы этого хотел? – Куин подмигнул. – Ты же знаешь, что волен делать со мной все, что душе угодно.

– Всегда и везде.

– Верно. И на этой ноте: как насчет сейчас?

– Думаю, все с ним будет нормально, – сухо сказал Мэнни. – Но нам нужно извлечь нож аккуратно и в месте, оборудованном на случай непредвиденных ситуаций. А сейчас, парни, прошу меня извинить, займусь дезинфекцией.

Когда человек ушел, Куин потянулся к рубашке Блэя и отчаянно сжал ткань.

– Вернуть его? – Блэй взял руку Блэя и сжал в своих ладонях. – Тебе нужно...

– Хорошо выглядишь сегодня...

– Что?

Рука в его ладони вернулась к рубашке... и расстегнула верхнюю пуговицу.

– Ты очень хорошо выглядишь. Так приятно пахнешь. И я хочу прикасаться к тебе...

Когда Куин облизал губы, его разноцветные глаза заблестели так, как это бывало, когда дело доходило до обнаженки.

– Куин.

– Да?

Блэй указал на нож.

– Не развратничай с ножом, вставленным в твой живот.

– Думаешь, нельзя? Потому что я уверен, что ты ошибаешься. И, м–м, вставленным, х–м....

Когда мужчина задвигал бедрами, Блэй посмотрел на него. Да, за ширинкой кожаных штанов выпирала толстая эрекция...

Зашипев, Куин застыл, и Блэй снова сосредоточился на лице супруга, который растерял весь любовный запал: сексуальное предвкушение испарилось, его сменило черт–а–это–больно.

Блэй проглотил свое «я же предупреждал».

– Просто отдохни, хорошо?

– У нас есть десять минут.

– Ну, уже восемь.

– Будет жалко потратить их впустую. – Куин повернул голову в сторону тонкой белой подушки, а потом посмотрел на бедра Блэя так, словно на его ремне от «Эрмес» висела мишень. – Кое–что у меня работает без накладок.

– И это не мозги.

Куин демонстративно облизал губы, а потом прикусил клыком нижнюю с пирсингом. Затем из его горла вырвался какой–то умоляющий звук, ну и напоследок он задействовал язык. Нечестный прием. Он высунул штангу, сталь мелькнула на свету...

Застонав, Блэй закрыл глаза.

– Что ты со мной делаешь...

– Важнее то, что я хочу с тобой сделать. – Эта рука, эта талантливая рука прошлась вниз по торсу Блэя. – Я быстро, и тебе будет хорошо, я постараюсь.

Что ж, да, он всегда старался. У парня были феноменальные челюсти...

Ощутив, что его член обхватили сквозь брюки, Блэй пошатнулся... и да, по крайней мере, в этот раз не от ужаса. Но и не от облегчения. Впереди их ждала операция, а нож ВСЕ ЕЩЕ ТОРЧАЛ ЧЕРТ ВОЗЬМИ из поджелудочной Куина.

Ну или какой там орган исполнял роль игольной подушечки.

– Дай попробовать, – протянул Куин. – Ну же, только попробовать...

Блэй покачнулся так резко, что едва успел ухватиться за край кушетки.

– Сейчас не время...

– О, думаю, самое время. – Его рука потянулась к ширинке. – Блэй, прикажи мне открыть рот для тебя. Скажи, что ты наполнишь мой рот. Что растянешь губы и...

Дверь резко распахнулась, и Блэй отскочил назад так быстро и так далеко, что врезался в стену, потревожив постер с картиной Клода Моне в рамке, который добавлял красок серой медицинской стали и плитке. Хорошие новости? Элена, медсестра, сосредоточенно катила какое–то оборудование, поэтому не заметила, как он поправлял член в штанах. Куин тоже.

– ...быстро сделаем ЭКГ, – говорила она. – Пара секунд.

Куин понизил голос до шепота и посмотрел на Блэя.

– Шесть минут. Время еще есть. И мое сердце в норме, поэтому можно ее отшить.

Блэй выразительно посмотрел на придурка.

– Ты слетел с катушек.

– С меня могут слететь штаны, если ты позволишь.

– Элена? – позвал ее Блэй.

– Да?

Когда Куин преисполнился надежды, Блэй скрестил руки на груди.

– Можешь подцепить электроды к его черепу? Думаю, сперва нужно проверить голову.

Куин своими прекрасными губами беззвучно прошептал «Кайфолом».

Элена рассмеялась.

– Даже не стану спрашивать.

– Ты умная женщина, – пробормотал Блэй.

Когда медсестра начала прикреплять электроды к разным пульсовым точкам, Блэй застыл, осознавая реальность. Страх – коварный незваный гость – заставил его сосредоточиться на своем супруге с такой концентрацией, казалось, он впервые видит то, с чем был прекрасно знаком: татуировка в форме слезы, которую заполнили фиолетовыми чернилами после того, как с Куина сняли обязанности аструкс нотрама Джона Мэтью. Эти изумительные глаза, один цвета изумруда, второй – цейлонского сапфира. Резкие дуги бровей, которые отображали мгновенную перемену настроения – от агрессии до флирта за пару секунд. Пирсинги в ушах, все цвета свинца, кольца шли сверху до самой мочки. Пирсинги были повсюду, поблескивая на свету. Черные волосы сейчас были пострижены ассиметрично, частично окрашенные в цвет виноградного «Кул–Эйда». Толстая шея, массивная грудь, мускулистые руки и широкие плечи.

Священный шрам Братства Черного Кинжала в районе сердца.

Нереальный набор. Но каким бы незабываемым он ни был... внутренне Куин был еще красивее. Верный. Любящий. Его душа сияла чистотой.

– Я люблю тебя, – прошептал Блэй. – Больше чем в нашу первую встречу и меньше, чем завтра.

Элена застыла с проводами в руках.

– Оставить вас наедине?

– О, нет, все хорошо. – Прокашлявшись, Блэй махнул рукой, приглашая ее подойти ближе. – Прости. Не стоило открывать рот...

Куин схватил Блэя за руку. Повинуясь редкому моменту, он сказал:

– Стоило. Ты всегда должен говорить то, что мне важно слышать.

Слезы, неожиданные и постыдные, подступили к глазам Блэя, казалось, он смотрел сквозь антикварное стекло. Уступая паранойе, он сморгнул влагу. Что, если это их последние мгновения вместе, и он потратит их на сопли?

– Я тоже тебя люблю, – сказал Куин. – И со мной все будет хорошо, обещаю.

После всего, что пережил любимый Блэя... от ненависти родителей, которые стыдили его все детство, до Стражей Чести, когда собственный брат и еще трое мужчин избили его, до того, как он справлялся с этим после превращения... очень редко эмоции пробивались сквозь фасад силы и отчужденности. Как результат, когда Куин проявлял чувства, весь мир словно замирал. Блэй никогда не сомневался в любви своего супруга, и не требовал постоянного выражения чувств. Но, Боже, когда он видел сердце Куина, словно солнце выходило из–за туч в дождливый день.