Вернёмся к нашим баранам — к защите: без стражников или донжона, единственным, кто мог разобраться с нашей нынешней ситуацией, был ваш покорный слуга. Я понятия не имел, что могло стоять за исчезновениями, но я был весьма уверен, что смогу справиться с виновными, если найду их. За последний год моё могущество возросло. Каждый день я несколько часов читал найденные мною книги, и большую часть оставшегося времени проводил, применяя эти знания на практике.

Я знаю, вы гадаете — как именно? Учитывая продолжающуюся перестройку замка и все остальные проекты, вы могли бы подумать, что мне следовало вносить свою лепту… подставлять спину, и всё такое… Прошлогодний Мордэкай так бы и сделал, но теперь всё поменялось. Каждый раз, когда я начинал в чём-то помогать, я находил и другие способы подсобить с помощью магии.

Взять, к примеру, плотников — одной из наиболее трудоёмких задач у них было сверление дыр для штифтов. С использованием традиционного коловорота это занимало много времени. Я меньше часа им помогал, прежде чем попытался применить заклинание Дэвона на сверлящий наконечник. То заклинание, с помощью которого он прорезал мой щит во время нашей схватки в Замке Ланкастер. Сработало великолепно, и вскоре я стал сверлить дырки так быстро, будто масло нарезал.

Это заметил один из подмастерьев плотника, и сразу же попросил сделать ему то же самое. Довольно скоро они все стали требовать от меня заколдовывать им инструменты. Проблема была в том, что долго заклинание не держалось, так что я вернулся к книгам. После дополнительных исследований я вскоре стал учиться создавать уорды. Уорды создаются начертанием заклинания — на лайсианском языке, конечно же. Результаты держались гораздо дольше магии, созданной словами, но всё равно исчезали со временем. Однако есть и преимущества в том, что ты — самоучка. Я не знал, что искусство зачарования, то есть создания перманентных магических предметов, было утеряно несколько сотен лет тому назад.

Чёрт, я даже не знал, что это такое — зачарование, хотя именно этим я и пытался заниматься. Зачарование сходно с созданием уордов, но требует больше усилий, и держится вечно. Вы должно быть знакомы с этой концепцией — магические мечи, легендарные кубки, непробиваемая броня, и всё такое. Проблема была в том, что никто уже давно не знал, как это делать.

Будучи полным новичком, и не зная о возможных опасностях экспериментирования, я всё равно упрямо пёр вперёд. Мои первые попытки были простыми. Я крепил к предметам уорды, и делал их настолько сильными, насколько мог. Один из созданных мною кухонных ножей до сих пор довольно острый, но несколько недель спустя я почувствовал постепенное ослабление находившейся внутри него магии.

Моей следующей идеей было создать их с вторичным уордом, который черпал энергию из окружающего мира — например из солнечного света или тепла. Это сработало даже лучше, но черпавшее энергию заклинание всё равно со временем показывало признаки ослабления. После того, как оно изнашивалось, зависевшее от него основное заклинание тоже со временем выходило из строя. Однако заклинание для использования тепла имело чудесный побочный эффект — оно охлаждало всё, что оказывалось рядом. Когда будет время, я планировал попробовать его на большом ящике для хранения еды… но я отошёл от темы.

Решение, когда я на него наткнулся, было удивительно простым. Уорды нужно было создать с замкнутым узором, чтобы конец и начало соединялись друг с другом. Правильно сделанный, такой уорд удерживал использованную в узоре магию бесконечно. Правда в какой-то момент я допустил серьёзную ошибку — поняв, как запечатывать магию в кольцо символов, я попытался сделать это с заклинанием, которое черпало энергию в тепле. Эта комбинация оказалась плохой идеей. За день предмет накопил больше энергии, чем могли удержать чары[1], и зрелищным образом взорвался. К счастью, объект — маленький резак — в тот момент не использовался, поэтому никто не был ранен, но меня всё ещё пробирает дрожь от мысли о том, что могло бы произойти.

В общем, свою мысль я донёс: за прошедший год я многому научился. С каждой новой идеей приходили улучшенные способы что-то делать, и ещё больше идей. Инструменты плотников теперь были лучше некуда, и я значительное время проводил в новой кузнице с моим отцом. У него была прорва мыслей о том, какие можно сделать улучшения, и вскоре мы обеспечили каменщиков улучшенными инструментами для резки и обтёсывания камня.

Так что когда я пошёл бродить прошлой ночью, безоружным я не был. С собой я нёс тот самый меч, который сделал для меня отец, хотя зачаровал его я сам. Эта штука была настолько чертовски острой, что пугала меня — меч мог легко резать толстую древесину, и даже металл. Дориан немного научил меня им пользоваться, и это, в совокупности с моими магическими защитами, давало мне достаточную уверенность в том, что мне почти нечего было бояться со стороны разбойников или ночных похитителей.

Большую часть ночи я провёл неподвижно. Но не спал, хотя несколько раз это казалось мне соблазнительным. Моя неподвижность была неподвижностью охотника, ждущего жертву. В темноте мои глаза были по большей части бесполезны, но слух мой обострился, и у меня были и другие органы чувств. Я раскинул своё сознание настолько широко, насколько было возможно, нащупывая в ночи всё необычное. Я чувствовал животных, которые спали в своих норах, и ночных охотников, вроде сов, ищущих себе пищу во тьме. Деревья тихо двигались на ветру, успокаивая мой бдительный дух, а звук медленно текущей мимо дома мельника реки услаждал слух.

Я ничего не нашёл. Значило ли это, что виновники ждали другой ночи, или что они знали о моём бдении, я понятия не имел.

Яркий полдень наступил рано. К моему удивлению, Пенни по-прежнему спала рядом со мной, и я ощутил укол вины за то, что она из-за меня потеряла так много сна. К моему вящему неудовольствию, она была одета в мягкую льняную ночнушку — тем не менее, препятствием та была небольшим. Мне в голову пришла гениальная мысль: возможно, я смогу искупить свои проступки прошлой ночью?

Её глаза распахнулись, когда я провёл ладонью по её филейным частям.

— И что ты, по-твоему, делаешь? — спросила она.

Это был чертовски глупый вопрос, но с прошлого года я успел усвоить несколько вещей о том, как надо говорить с женщинами.

— Ну, когда я только проснулся, то подумал, что наверняка ещё сплю, обнаружив рядом со мной такую восхитительную женщину, но теперь мои ощущения говорят мне, что ты наверняка реальна, — сказал я, проводя ладонью вверх по её пояснице.

— Не думай, что я тебе так легко дамся, — сказала она, встала с кровати, и принялась одеваться. Она всё же оказала мне услугу, позволив мне наблюдать за процессом… чистое зло, а не женщина.

— Я всё ещё не понимаю, в чём смысл… мы всё равно венчаемся через несколько месяцев, и не то, чтобы мы никогда… ну, ты знаешь, — сказал я. После прошлогодних событий Пенни установила новую политику касательно наших физических отношений, конкретнее — что никаких отношений не будет.

— Мордэкай Элдридж! — воскликнула она. Пенни часто использовала моё старое имя, когда читала мне нотации. — Ты думаешь, что я хочу показаться на моей свадьбе в платье, подогнанном по размерам для беременной кобылы?

— Я же сказал: я весьма уверен, что могу не позволить этому случиться, если ты только позволишь мне…

— И думать не смей! Я не хочу, чтобы ты экспериментировал с… с… этим! Что если я стану бесплодной? — объявила она.

— Нет, нет… я ничего бы тебе не стал делать! Это будет нечто чисто механическое, своего рода щит, чтобы удерживать…

— И в это тоже не вмешивайся! Мне твои инструменты нравятся такими, какие они есть, и я не доверяю твоей способности не напортачить в чём-нибудь. В конце концов, я хочу иметь детей, — заявила Пенни. У неё явно были проблемы с доверием к моей магии.

— Ладно, ладно, я подожду, — ответил я. На самом деле я не был уверен насчёт этого, но то был старый спор. Не было необходимости его повторять — мне просто нужно будет ждать случая, и поймать её в удачный момент. Надежды юношей питают. — Я снова пойду ночью, — добавил я. Я решил, что просто скажу ей об этом прямо, заранее.

— Я знаю, — легко ответила она, отчего в голове у меня зазвенел тревожный колокольчик.

— Я понимаю твои чувства, но я отвечаю за этих людей, и не могу просто сидеть и ничего не делать, — сказал я, защищаясь.

— Ты прав.

— Я прибегу ко всем предосторожностям, и я буду вооружён, так что не думаю, что мне грозит какая-нибудь подлинная опасность, — продолжил я.

— Уверена, ты сделаешь всё возможное.

Я подозрительно зыркнул на неё:

— Что-то подсказывает мне, что твои слова и твои намерения — это две больших разницы.

— Не-а, — сказала она. — Я понимаю, что не могу держать тебя здесь, когда что-то тёмное рыскает в ночи, — закончила она, стараясь сделать свой голос глубоким и зловещим.

— Ну… тогда хорошо, — сказал я. Каким бы необычным это ни было, мне нравилось время от времени побеждать. Одевшись, мы разошлись в разные стороны. Она в последнее время была занята с архитектором, надзирая за строительством кухонь и жилых помещений. Я провёл оставшуюся часть дня, помогая отцу. Он работал над созданием прочной опускной решётки для ворот замка.

День прошёл быстро, и вечером я спокойно приготовился к своей ночной вылазке. У меня не было ничего, напоминавшего бы нормальную броню, но с моими магическими щитами я в ней едва ли нуждался. Вместо этого я надел тёмную охотничью кожаную одежду, и нацепил сверху меч. Также я взял посох.

Посох заслуживает особого внимания. После обнаружения секрета перманентного зачарования предметов я подумал, что попробую воссоздать кое-что, что я вычитал у Вестриуса в журнале. Конкретные подробности того, какие именно посохи носили волшебники древности, были утеряны, вместе с искусством зачарования. Меня всё же тянула эта идея, и я решил попробовать создать что-то подобное описаниям, которые я прочёл в журнале Вестриуса.