Глава 13

АРТУР

Она, черт возьми, ломала меня.

Я сидел в машине, подъезжая к докам, и думал о Ческе. Это все, что я делал. Думал о ней, когда не был рядом. Она ни на минуту не покидала мою голову, как будто обладала мной. Ее зелено-карие глаза и то, как они видят меня насквозь. Как будто она всегда знала, о чем я думаю. Как будто могла вцепиться в мою грудь и сжать сердце рукой.

Я вышел из «Бентли», небо было серым и пасмурным, ледяной дождь лил как из ведра. Мне было наплевать на ливень, который стекал по моему лицу и пропитывал костюм. Мне было наплевать на все, кроме Чески и того, как я был внутри нее, пока она царапала мою спину.

Встретив Фредди в лесу, я остановился перед деревом и привязанным к нему тупым ублюдком. Достав из кармана нож, подошел к придурку, который пытался сверлить меня взглядом, высоко задрав подбородок.

— Он сказал: «пошли все к черту», — сказал Фредди. Этого придурка поймали, когда он стирал информацию о маршруте одного из наших грузовых кораблей. Одного из кораблей, которые должны были перевезти миллионы фунтов кокаина, а теперь эти судна кормят рыб в Северном море.

У меня нет времени на это дерьмо. Набросившись на него, я перерезал ублюдку горло, залив его кровью землю, а затем направился обратно к машине.

— Будь дома к семи, — крикнул я Фредди.

Я сел в машину, и водитель выехал на дорогу. Весь путь обратно смотрел в окно и чувствовал себя чертовски нервным. Как будто не мог сидеть спокойно. Как будто вот-вот выпрыгну из своей собственной кожи. Чувствовал себя чертовски разбитым.

И я ненавидел это чувство.

Из-за Чески. С тех пор, как девчонка из Челси подошла ко мне на арене и бросила свою корону к моим ногам. С тех пор, как она оставила нахрен свою старую жизнь и присоединилась к гребаной тьме, которую предлагал только я.

Я люблю тебя…

Ее голос постоянно звучал в моей голове. Черт возьми, он преследовал меня. Это сводило меня с ума.

И я не хотел, чтобы это когда-нибудь прекратилось.

Я прижал большие пальцы к глазам, вспоминая ее на коленях, как она сосала мой член, как лежала на спине, пока я трахал ее. Нет, не трахал, занимался любовью, как говорила она.

Я люблю тебя... твоя сломленная королева…

Она похожа на меня. Просто чертовски похожа на меня. Грудь болела так, словно я бился с боксером в тяжелом весе и проиграл. Пульс грохотал в безумном ритме.

Ческа крепко засела в моей голове. Я впустил ее в свой разум, и она терзала меня. Я не мог думать, когда она была рядом, не мог думать, когда ее нет. Все, что я хотел — это держать ее при себе и трахать, погружаться в ее киску и слушать крик, пока она прижимается своими сиськами к моей груди, а затем… Я люблю тебя…

Машина свернула на подъездную дорожку к церкви. В небе сверкали фейерверки. Поля усеяны кострами, в которых горели чучела Гая Фокса.

Чертова Ночь Костров. Пятое ноября.

И день рождения Чески.

Она молчала с той ночи на складе. Часто сидела одна, погруженная в свои мысли. И я не знал, как помочь ей. Она потеряла своих друзей, своего отца и этого придурка Хьюго Харрингтона. Ческа не привыкла к смерти, как я. Особенно к убийствам. А потом все это вылилось на нее. Как керосин на костры по всей стране сегодня вечером.

Машина остановилась, и я вышел. Я направился прямиком в свою спальню. Мои ноги чуть не подкосились, когда я проходил мимо комнаты моего старика. Что-то внутри пыталось притянуть меня к нему. Та часть меня, которая вырвалась наружу, когда девчонка из Челси ворвалась в мою жизнь. Когда она стояла передо мной в этих своих кожаных штанах, бросала мне вызов, проводя белой королевой вниз по моей окровавленной груди, и говорила мне, что она моя.

Моя. Что она чертова темная королева, готовая править рядом со мной.

Трещина в моем сердце, которую она оставила, так и не затянулась. Чем больше времени я проводил с ней, тем больше она расширялась. И с каждым дюймом эта чертова боль почти ставила меня на колени. Заставляла меня ненавидеть ее, заставляла хотеть оттолкнуть ее, чтобы она перестала портить мою жизнь. Но потом Ческа улыбалась мне, смотрела на меня этими чертовыми зелено-карими глазами и... Я люблю тебя…

И уничтожала меня, еще глубже вонзая когти в мой мозг. Я никого не впускал в свое сердце. Никогда никого не впускал. Не мог. Не мог после мамы и Перл, но потом Ческа... Пришла и разрушала мои стены, пока не проникла мне под кожу и не начала разрывать меня на части, захватив все мои мысли.

Она нужна мне. Она чертовски нужна мне.

Чески в спальне не было. Я быстро принял душ и отправился на ее поиски. Чарли, Эрик и Винни уже были в гостиной.

— Ставлю пенни на парня, — сказал Эрик, протягивая свой стакан с виски.

— Синяк под глазом подойдет в качестве замены? — сказал я и налил себе джина.

— Как жестоко, — ответил этот придурок.

— Итак, старина, — сказал Чарли, подходя ко мне. — Как поживает предатель?

— Мертв.

Чарли одобрительно поднял свой бокал.

— Пожалуй, выпью за это.

Мои глаза были прикованы к дверному проему в ожидании Чески.

— Где она?

— В одной из комнат с Бетси. — Чарли ткнул меня локтем, его губы дрогнули в улыбке. — Успокойся, Арти. Прошло всего пять минут с тех пор, как ты видел ее в последний раз.

— Иди к черту.

— Серьезно, — сказал Эрик, садясь рядом с Винни, — кто знал, что великого Артура Адли, Темного Лорда Лондона, можно укротить с помощью шикарной киски.

— Осторожнее в выражениях, — предупредил я Эрика.

— Перл одобряет, — сказал Винни, и я почувствовал, как снова напрягаюсь. Я посмотрел на Вина. Псих смотрел на меня так, словно мог видеть мои мысли, видеть, как сильно Ческа морочит мне голову. Он кивнул в сторону Перл. — Она сказала, что Ческа ей нравится, даже несмотря на то, что она из Челси.

Я вспомнил о Ческе в тот вечер, когда Винни сказал ей, что с ее подругами все в порядке. Что они не винят ее. Ческа спросила меня, действительно ли Винни может разговаривать с гребаными мертвецами. Я никогда об этом не задумывался. А теперь не мог перестать думать об этом. Мне снились мама, Перл, пожар. Снилось то, как в моего старика стреляют у меня на глазах. Мне снилось, как они сидят вокруг Винни и смотрят прямо на меня.

Это было похоже на кран. Все дерьмо, которое я запер в своей голове, как гребаный кран. Один поворот и капля превращается в кровавый поток. И я, черт возьми, уже не мог его выключить.

Раньше я ничего не чувствовал. А теперь вместо этого, будто стал беспомощным. Я должен жить этой жизнью, быть главой семьи. Чтобы выжить самому и защищать свою семью. Но теперь в моей груди была огромная кровоточащая дыра размером с Ческу.

В комнату вошел Джин. Парень был чертовски пуглив.

— Джин, — сказал я, оглядывая его черную одежду и длинные рукава, скрывавшие повязки, под которыми было бесконечное количество следов от порезов.

Вот с чем сталкивались люди, которые слишком много чувствовали в этой жизни. Вскрытие вен, прием наркотиков и смерть — единственные способы избавиться от этого.

— Привет, Арти, — сказал он и сел в кресло. Он уставился себе под ноги, подняв глаза только для того, чтобы посмотреть на Чарли. Парень чувствовал себя гораздо лучше в компании моего кузена. И это правильно. Чарли поддержит любого, кто является частью нашей семьи.

— Где она, черт возьми? — повторил я, желая увидеть лицо Чески.

Фредди вошел в комнату и рассмеялся.

— Черт возьми, Арти. Успокойся. Никогда не думал, что доживу до того дня, когда тобой будет управлять цыпочка.

Я готов был убить их всех. Одного за другим.

Пять минут спустя я с громким стуком поставил стакан на стойку бара и собрался вытащить Ческу из комнаты, неважно, готова она или нет. Либо это, либо трахать ее на кровати, не обращая внимания, если даже кто-то наблюдает. Когда я проходил мимо кресла Джина, в дверях появились Бетси, Вера, Ронни и Ческа.

— Все в порядке, Арти, — сказала Бетси, понимающе улыбаясь. — Ты выглядишь взволнованным. — Бетси потянула Ческу за собой. Мое гребаное сердце почти остановилось, когда она вошла в джинсах с высокой талией и белом топе. Этот наряд демонстрировал каждый дюйм ее идеальной фигуры.

Ческа улыбнулась мне, ее каштановые волосы рассыпались по обнаженной спине.

— Иди сюда, черт возьми, — прошипел я, и Ческа подошла ко мне. Обхватив ее затылок, я притянул ее к себе. Прижался губами к ее губам, пробуя что-то сладкое. Наверное, очередной гребаный коктейль, который Бетси ей приготовила.

Снаружи донеслись раскатистые удары, эхом разносясь по старой церкви.

— Фейерверки! — сказала Ронни, и все направились к выходу.

Когда они ушли, я прижал Ческу к стене.

— С днем рождения, принцесса, — сказал я ей в рот, проводя руками снизу вверх, прямо к ее сиськам, когда она прижалась ко мне. Мои губы спустились к ее шее.

Я, черт возьми, проклинал эту женщину. Я был зависим от нее. Не хотел, чтобы она исчезала из моего поля зрения. И когда я думал о тех ублюдках, которые хотели украсть ее у меня, продать и использовать, как шлюху, мои глаза наливались кровью. Я хотел разорвать этих уродов на куски и повесить их кости на мою гребаную дверь, чтобы все видели, что их ждет.

— Я скучала по тебе, — сказала Ческа, коснувшись ладонями моего лица. Я снова поцеловал ее. Слова давались мне нелегко. Я не говорил ей, что люблю ее или чертовски скучаю по ней. Я защищал ее, трахал и делал своей другими способами. Это все, что я мог дать. Все, что умел.

— Пойдем, — она взяла меня за руку. Я дернул ее назад, внимательно глядя на нее. Я знал, что под макияжем у нее темные круги под глазами. Она похудела, и с той ночи на складе ее мучили кошмары. Я прищурился, пытаясь прочесть ее мысли.

— Я в порядке, малыш, — неубедительно сказала она и поцеловала меня в губы. — Правда. Я... — Она вздохнула, и я почувствовал, как она ускользает из моих рук. Я всегда знал, что это была чертова несбыточная мечта — быть со мной и оставаться в порядке. — Давай просто насладимся сегодняшним вечером. — Она сверкнула жемчужно-белыми зубами. — Кто не любит фейерверки?