Ситуация перестала носить локальный характер, когда под предлогом проведения стратегических межпланетных военных учений Прония и ее союзники подтянули в наш сектор свои боевые армады.

Безумная истерия средств массовой информации со всех сторон, поделила общество на два непримиримых лагеря. Партия Света объявила о создании своего боевого крыла и назвала его «Гвардия Свободы». И хотя на вооружении у гвардейцев было незначительное количество стрелкового оружия, и реальной опасности для правительства они не представляли, это дало понять руководству страны, что на сей раз пустыми обещаниями не обойтись. Своей тактикой новоиспеченная боевая дружина пламенных революционеров избрала внезапные нападения на Тварей и их учреждения, уничтожение их личного имущества, а также широкомасштабную информационную войну против конкретных персоналий. Это позволило устранить армию и полицию как прослойку между повстанцами и власть предержащими. Удар наносился адресно и беспощадно. Денежные счета и источники доходов высших чиновников были заблокированы, полностью уничтожено личное имущество апологетов существующего строя, авторов и лоббистов законов о цензуре, рабстве и другого рода античеловеческих законопроектов. Распространилось такое явление, как альтернативное правосудие. В зубы машины гнева попали многие из политиков, военных, судей и других представителей политической элиты, запятнавших свою совесть. Конечно, не обошлось без перегибов. Толпы люмпенов, выдавая себя за истинных борцов Света, попросту громили все и вся, превращая планету в бурлящий котел кровавого хаоса. В конце концов было введено чрезвычайное положение, комендантский час в крупных населенных пунктах, и договаривающиеся стороны стали уже совместными силами наводить порядок.

В этих условиях наши учебные стрельбы внезапно приобрели политическую окраску. Казалось, тривиальные плановые занятия не должны были вызвать столько внимания. Но как только наши звездолеты заняли свои позиции в заданном сегменте галактики, информационные агентства всех планет раструбили о том, что Глотия готовится к отражению нападения со стороны Пронианской армады. Говорили о нашей готовности нанести лучевые удары по базам повстанцев, другие же сделали предположение, что армия перешла на сторону Партии Света и ее целью является атака с орбиты административных центров, сосредоточению властных структур. В общем, стреляй, куда хочешь — везде враги. Мы застыли на орбите неподвижно, в ожидании указаний и разрешения начать стрельбы. Центр управления молчал, ссылаясь на вышестоящий штаб. Мы, тем временем, развлекались, то и дело отключая искусственную гравитацию, и наблюдали, как кто-нибудь из нас влетает в перегородку между отсеками или залипает на смотровом иллюминаторе, как лягушка на стенке аквариума, с выпученными от удивления глазами и характерным шлепком.

Мы с Торном отдыхали в своих каютах, когда прозвучала боевая тревога. Мы поспешили занять свои места согласно штатному расписанию и выслушать указания о предстоящих действиях. Как же мы были удивлены, когда вместо приказа выйти в заданный квадрант, нас обязали немедленно выдвигаться в сторону одной из планет Конфедерации жирных миров. Это могло означать что угодно — возобновление союза с Пронией и возврат к противостоянию с Конфедерацией. А может, наоборот, мы вливаемся в объединенные формирования космических сил наших бывших противников. Но мы скоро поняли, что летит только наш крейсер. Значит миссия не военная, а скорее дипломатическая. Но почему для этого был выбран боевой звездолет, оставалось загадкой. А так как мы — люди подневольные, приказали — летим, и никаких вопросов.

Пересекли мы условную границу Конфедерации без всяких проблем. Нас, вероятно, ждали и мы даже не снижали скорость. Вектор полета указывал на планету Юлания. Мы с Торном переглянулись, ведь это была именно та планета, где размещено основное оборудование для трансляции излучения. Там была Брешь, окно в высший мир. От одной мысли, что мы находимся так близко к самому важному объекту во вселенной, захватывало дух. Но что мы здесь делаем и какова наша миссия, нам до сих пор было неизвестно. Командир звездолета, полковник Ак Фисми умел держать язык за зубами. Ак — имя пронианское, в переводе на глотианский язык означает «камень». Он был камнем во всем, от жеста до действия, от мимики до мысли — «ак», одним словом.

Наземная станция Юлании просканировала наш крейсер и определила место посадки. Мы пошли по визиру, включили автопилот и таращились в иллюминаторы. Планета обладала подобными Глотии жизненными характеристиками. Атмосфера, активность местного солнца, наличие воды, уровень радиации был вполне пригоден для жизни. Единственное, что сильно отличало Юланию от привычного нам мира, — развитие инфраструктуры. Архитектура городов, наличие на орбите частных космических аппаратов, техника, подход к решению проблем урбанизации, охраны внешней среды, уровень обслуживания, все кричало об огромном отставании планет бывшей Пронианской империи в своем развитии от конфедератов. Мы это оценили со временем, а пока первое впечатление при высадке накрыло нас с головой своим разнообразием ощущений, эмоций и мыслей.

Полный штат звездного крейсера в военное время насчитывал тысячу девятьсот человек, включая штурмовые отряды, обслуживающий персонал, диверсионные группы, исследовательские подразделения, медиков, техников и, конечно же, собственно командный состав, пилотов и штурманов, а также отряд внутренней безопасности. Но во время учебных стрельб на борту находилось не более пятидесяти человек, а то и меньше. Поэтому внезапная команда лететь в зону контроля конфедератов смахивала на диверсию. Но приказ был получен по официальному закрытому каналу, сомнений кодировка не вызвала, и мы с легким сердцем прибыли куда приказали. После приземления, отдав распоряжения по охране корабля, полковник Фисми сформировал группу сопровождения. В нее попали я, Торн и еще два кадета выпускника из параллельного потока. В таком составе мы зашли в транспортный шлюз космопорта, расположенный, как мы поняли, на одной из военных баз планеты. Остальным членам экипажа было предложено угощение, а вечером их ожидала обзорная прогулка по ближайшему населенному пункту. Расходы брала на себя принимающая сторона, чем невыразимо обрадовала ребят. Транспортный шлюз доставил нашу группу в просторный зал для встречи делегаций. Он был практически пуст. Нас встречали два офицера Конфедерации и переводчик. К моему удивлению переводчик понадобился только кадетам, Фисми свободно говорил на международном языке конфедератов и даже шутил, будто они старые знакомые. Оказывается не все камни — бесчувственные глыбы, родился у меня в голове каламбур.

Безусловно, все происходящее вызывало мое сильнейшее любопытство. Выбрав момент, я обратился к полковнику с просьбой разъяснить происходящее. Он отвел нас в сторону и сказал:

— Кадеты, соратники, обращаюсь к вам как патриот. Вам выпала огромная честь присутствовать на самом важном историческом событии со времен освоения человечеством этого измерения.

У меня от изумления открылся рот, а Торн уставился на командира, как будто видит его впервые.

— Господин полковник, так вы знали? — выдавил я из себя вопрос.

— Да, парни, знал. Я был с вашими отцами с самого начала. Это я отвечал за связь и логистику по проекту ретрансляторов. Были и другие миссии, но боюсь, я не могу вам о них сейчас рассказать. У каждого из нас есть своя задача. Наш прилет сюда не санкционирован, приказ — фальсификация. Но доказать это невозможно. Я и два ваших друга, — он указал на кадетов из параллельного потока, — останемся здесь. Тут есть для нас работенка. Послезавтра вы отправитесь обратно на Глотию. Официально, я ренегат, обманом привел звездолет на Юланию. Вы же раскрыли мои планы и вернули крейсер на родину Эта версия будет подтверждена конфедератами. Мы обязаны сегодня быть здесь. То, что произойдет через считанные часы, перевернет сознание всего человечества и изменит мир. Надеюсь к лучшему, — он улыбнулся.