— Что бы мы ни сказали, это приведет к панике и беспорядкам. Думаю, мы поступим, как обычно, ничего никому объяснять не будем, режим полного молчания, — вмешался в разговор пронианец.

— Я согласен с представителем Пронин, — вмешался Ак Фисми, — никакой информации за пределы этой комнаты. Думаю, правительства планет поддержат нас в этом решении. Если Легион оккупирует нашу галактику, то пусть сам объясняет населению свои цели. Зачем им облегчать задачу? Сейчас мы должны понять главное. Когда начнется интервенция, и вступать ли нам в боевые действия? Есть ли у нас вообще шансы на победу?

— А вы подумали, что будет с нами, со всем управляющим аппаратом, финансовыми кругами, со всей верхушкой общества? Легионеры нас уничтожат, всех до единого. Чего тут думать, если есть хоть малейший шанс защищаться, надо его использовать. Я не хочу умирать как баран, без сопротивления, — представитель Темного Содружества явно испытывал страх перед будущим. Наверняка, его жизненный путь не зиждился на добродетели.

— Надеюсь, они никого не пропустят, — сквозь зубы сказал Фисми, — а кидать миллионы человеческих жизней на защиту неизвестно чего, я не позволю.

Его оппонент съежился и втиснулся в кресло. Выражение лица полковника было такое, что казалось, он готов был устроить своему собеседнику персональный конец света, причем прямо сейчас.

— Как вам известно, — Фисми продолжил разговор, — вопреки нашим ожиданиям, эпицентром распространения морального разложения признана Конфедерация свободных наций. Несмотря на первенство в технологическом развитии, легионеры считают, что именно Конфедерация является основным источником распространения порока. По их словам, свободные нации утратили способность развиваться в сторону Света, заменили все основные понятия, отличающие добро и зло, на бессмысленные, ничего не выражающие термины, перевернули все моральные ценности с ног на голову. Даже у планет Темного Содружества больше шансов принять учение, чем у конфедератов. В связи с этим, встает резонный вопрос, как мы можем что-либо предпринимать, если мир, для нас являющийся образцовым, признан наихудшим. Вторжение Легиона не означает для нас потерю независимости или уничтожение, тот мир, который мы знали до сих пор, прекратит свое существование.

— Но это насилие надчеловеческой природой, — вставил слово посол Конфедерации.

— Насилие надчеловеческой природой — красная нить нашего существования. Всю свою историю мы только и делали, что воевали друг с другом, уничтожали, рвали, эксплуатировали. Наше общество, основано на принуждении. И то, что нам пытаются помочь извне, а мы даже сейчас не готовы принять их помощь, говорит о глубине падения нравов и всей системы мировоззрения и устройства жизни в нашей галактике. Гуманоиды, не перешедшие на сторону Легиона, сейчас ломают голову, насколько их мировоззрение совместимо с учением. Уверен, они найдут решение, и для них все обойдется безболезненно. Только у нас все как обычно. Может, хоть раз мы подумаем и сделаем не как всегда, а действительно по-человечески. Хотя бы покажем динамику выздоровления, — Фисми говорил в пустоту. Делегация была глуха к голосу разума, все подсчитывали возможные убытки.

— Что вы предлагаете конкретно? — спросил пронианец.

— Я предлагаю взять опыт Окунакай за основу и попытаться распространить учение эволюционным путем. Думаю, Легион даст нам на это время, — ответил полковник.

— Честно говоря, идея неплохая. Если поток не остановить, то его можно возглавить. Я вообще считаю, что для Пронин это великолепный шанс стать ведущей планетой во вселенной, — спокойно сказал посол.

Делегация застыла в недоумении. Все уставились на пронианца.

— Посудите сами, — пронианец рассуждал, глядя перед собой, — учение является новинкой для всех нас. То есть мы стартуем одинаково и одновременно. Технологии в основу построения общества учением не заложены. Новые горизонты сознания и новые физические возможности для каждого могут позволить населению Пронин добиться потрясающих результатов, более высокого, качественного уровня жизни и оставят в истории всякую зависимость как планеты, так и ее населения от внешних факторов. Не будет больше диктата Конфедерации, угроз со стороны других юридических объединений, мы будем сильны и свободны. А терять нам нечего, наша ментальность позволяет послать все подальше и жить по-новому. Ну, разве я не прав?

Он улыбнулся, и довольный собой вышел в уборную.

— Пронианец прав, — сказал посол Паранасии, — главное как на проблему посмотреть. Мне вообще эти парни из Легиона нравятся, спокойные такие.

— Вы сума сошли! — опять завопил конфедерат, — вы хотите оставить нас один на один с опасностью?

— Кто бы говорил, — сказал посол Темного Содружества. — Вам всегда было на всех наплевать, теперь наша очередь.

Ак Фисми смотрел на эту перебранку и понимал, что спасения нет. Он уже жалел, что не пошел с Торном.

Юлания жила своей жизнью. Люди спешили по своим делам, решали текущие проблемы и ни сном, ни духом не ведали о надвигающихся переменах. Ак прямо из космопорта направился к порталу. Бреши с недавних пор были взяты под усиленную охрану. В лаборатории царила суета. Все новые и новые задачи ставились Посланниками перед научными кругами нашей расы.

Фисми увидел Посланника, беседующего с одним из лаборантов и, попросив аудиенции, отвел его в сторону.

— Посланник, мне нужны ответы. Уровень моих полномочий вам известен, но для принятия решения я должен знать, — впервые за многие годы он нервничал.

— Спрашивайте, — хладнокровие собеседника несколько раздражало.

— Я только сейчас вернулся с переговоров. Легион настроен решительно, и не думаю, что нам удастся избежать их влияния. Но моя интуиция мне четко подсказывает, что их что-то сдерживает. В отсрочке их действий нет никакой логики. Посланник, почему Легион откладывает вторжение? — последнюю фразу Фисми произнес решительно.

— Я могу быть уверенным, что этот разговор останется между нами? У меня тоже есть свои обязательства, и я не намерен их нарушать. Кое-что, все-таки, я могу вам рассказать. Но в своих дальнейших действиях, пообещайте мне не апеллировать к нашему разговору, — Посланник был не менее тверд.

— Обещаю, — выдавил из себя слово старый вояка.

— Легион в галактику не пускаете вы, — улыбнулся его собеседник.

Повисла пауза непонимания.

— Не пускает высший мир, — продолжил создатель, — через Учителей, представители вашего основного измерения предупредили Легион о протекторате этой галактики. В случае попытки вторжения, легионеры будут атакованы.

Ак Фисми не поверил своим ушам.

— Каким образом?! Чем они атакуют звездный флот Легиона?! И почему они нас защищают?! — удивление полковника сочилось из каждого его слова, — разве высший мир не хочет изменить здесь все, разве череда потерянных душ их не пугает?

— Я уже не однократно говорил вам, что логика построения ваших мыслей приемлема только здесь. Недаром провалы устроены именно в эту вселенную и с ограничениями возможностей. Вы никогда не задавались вопросом, почему рецидивисты не хотят возвращения в тюрьму, а сама мысль попасть за решетку для простого человека внушает ему животный страх? Люди не боятся ограничения свободы, ущемления прав или недостатка хорошей пищи. Тюрьма страшна не надзирателями и не системой охраны, она страшна ее обитателями. Заточение за решетку превращают в ад сами заключенные. Именно они уничтожают самих себя. Законы криминального мира придуманы не правительством и не охраной, сами оступившиеся пожирают друг друга с максимальной жестокостью и неустанно. Именно ужасы проживания с себе подобными в ограниченном пространстве останавливают воров и убийц, не давая преступать закон повторно. Есть, конечно, категория людей, для которых зона — дом родной, но мы сейчас говорим об адекватных представителях вашей расы. А теперь представьте себе, что найдутся силы извне, пытающиеся сделать пойманных преступников свободными. Эти силы, исходя из своего понимания, захотят изменить систему, переделать ее на свой лад, выпустить всех или превратить наказание в райскую жизнь. Разумеется, с точки зрения безграничной милости, это логично. Но иногда узкий взгляд на вещи приводит к кошмарным ошибкам. Вся суть исправления будет утрачена, весь механизм трансформации потерян. А ваше высшее измерение вложило в данный сегмент вселенной много сил и энергии. Это их юрисдикция, несмотря на то, что мы создали здесь все. Скажем так, наши только стены, остальной дизайн ваш. Не надо недооценивать возможности вашего основного измерения, они поистине безграничны. Силы и средства влияния на бытие ваших сородичей в некоторых аспектах значительно превосходит наше, что и говорить о высших мирах легионеров. Сам Легион, юридически, не является детищем создателей, а значит, он действует по своему усмотрению. Ваш высший мир такого права ему не давал. Если вы заметили, у нас, у создателей, нет звездолетов. Они нам попросту не нужны. Мы перемещаемся во времени и в пространстве как хотим и куда хотим, можем оперировать этими субстанциями бытия по нашему разумению, но в рамках общих правил подхода к структуре мироздания. Ваши сородичи в высшем мире мало чем отличаются от нас в этом плане. Им не нужны боевые армады, чтобы превратить весь флот Легиона в прах. Уровень управления и трансформации информационных потоков в своем и даже во всех соседних измерениях у них настолько высокий, что лучше прислушаться к их мнению. И Легион об этом знает.