- Почему ты сидишь здесь? - спросила сидящего спиной ко мне мужчину.

- Потому что здесь есть выпить, – ответил он, нисколько не удивленный чужому присутствию.

- Это у вас семейное.

- Ты должна была сказать, что это семейное у нас.

- Да, наверно, – с улыбкой произнесла я.

- Можно взглянуть? Это твоя мама?

- Да, - сказал Кайл, аккуратно передавая мне рамку. - Это все, что у меня есть о ней на память.

Девушка, взирающая на меня с портрета, была совсем молода и прекрасна: утонченная, с мечтательным и чуть сентиментальным взглядом. По всему создавалось впечатление, что художник, рисовавший это творение, был влюблен в свою музу и воспроизвел ее словно живую, стараясь изложить на бумаге не столько гимн ее красоте, сколько увековечить чистую и удивительную душу. Главной особенностью портрета Лилианы было поразительное сходство с сыном: озорные карие глаза выдавали любознательную натуру, а белокурые волосы придавали аристократизма и молодости.

- Ты очень похож на маму.

- Да, отец говорит, что зря волновался будто сможет забыть ее лицо – достаточно одного взгляда на меня.

Я вернула рамку обратно Кайлу; взяв ее, мужчина провел несколько раз своими длинными пальцами по изображению, как будто поглаживал такую далекую, но в то же время самую родную женщину.

- Ты скучаешь?

- Я никогда не чувствовал себя обделенным материнской заботой – Элейна не позволяла, но это другое.

- Я понимаю, – сказала, проведя легонько по его плечу, -Ты переживаешь из-за Саманты?

- Немного, - он долго молчал, прежде чем заговорить вновь. -Знаешь, бессмертие – это наше проклятие. Сначала ты думаешь, что можно веселиться, не нагружая себя лишней ответственностью, и что времени хватит с лихвой на то, чтоб нагуляться и остепениться. Любые маломальские серьезные отношения кажутся кабалой и нагоняют тоску. Ты как будто несешься на гоночном автомобиле по ночному городу, меняя попутчиц на каждой новой остановке, наслаждаясь их мимолетной любовью и не утруждая себя обещаниями. Но рано или поздно это надоедает до отвращения и к себе, и к ним: ты начинаешь понимать, что семья – это единственное, что дает любому человеку чувство опоры и полноценности. И тогда ты вглядываешься в каждое лицо, ища в нем признаки сходства со своим идеалом и пытаешься себя убедить в том, что это он и есть, но, боясь промахнуться в решающий момент, вновь ускользаешь, так до конца и не почувствовав отклик своего сердца. А потом – пустота внутри, как единственный друг и союзник, дает передышку и помогает забить на все. Я постоянно думаю, как родители или Элейна с Винсентом смогли услышать в этом огромном мире души друг друга. В чем-то я завидую Дэниелу: у него не было право выбора, но он мог быть уверенным, что не совершит ошибку, что существует лишь одна женщина, предназначенная для него и рано или поздно он её встретит.

У меня защемило в груди от слов Кайла. Обычно он был непринужден и весел, и становился серьезнее только когда ситуация того требовала. И я лишь сейчас поняла, что ведя со мной откровенные разговоры и позволяя изливать на него океан своих переживаний, он ни разу даже не намекнул на то, что творится у него внутри. Мне захотелось подставить ему плечо и вселить уверенность, как на протяжении всего этого года делал он.

- Кайл, Император не одобрил бы ваш брак, если бы вы друг другу не подходили.

- Мне хочется в это верить, но что, если это мое наказание – всю жизнь жить с женщиной, которая идеально впишется в мир Верховных, но никогда не затронет моего сердца?

- Послушай, Император ведь знает, что ты не нарочно раскрыл наш секрет, а потому он бы никогда тебя так не наказал. Помнишь, ты однажды сказал мне, что все предрешено и Дэниел – моя судьба и мне лишь нужно поверить в это? То же самое я хочу сказать тебе -«просто поверь».

- Она ничего, – как-то задумчиво сказал Кайл.

- Вы не обнаглели, мужчина? Она просто красавица.

- Ну, знаешь за свою жизнь я и не таких красоток встречал. – горделиво и с улыбкой произнес он. И до меня дошло, что Кайл шутит, пытаясь создать атмосферу ребячества. Он делал так всегда, когда нужно было разрядить обстановку и это у него мастерски выходило, по крайней мере, мне всегда становилось легче. И данный момент не стал исключением.

Перед тем, как отправиться в постель, я хотела зайти к девушке, но что-то меня остановило. Скорее всего, я побоялась встретиться с ее удручающим видом и гнетущим состоянием, понимая, что сейчас поможет только время, поэтому, немного струсив, ушла к себе.

Саманта так и не смогла заснуть до самого утра. В другой раз осмотрев обстановку выделенных ей апартаментов, она осталась бы более чем довольна – но не в этот. По долгу службы ей приходилось ночевать в самых разных условиях и даже – полевых. Лишь изредка, когда издательство оплачивало командировки, Сэм селили в номерах отеля, где был душ, холодильник и кабельное телевидение. И это все было верхом комфорта.

На данный момент, хотя образцово дорогая обстановка и благоволила к расслаблению, сна не было ни в одном глазу. Она тысячу раз прокручивала в голове случившиеся события и миллион раз отматывала пленку воспоминаний назад, меняя ход событий. Ведь не приди она в этот дом или приди, но не сегодня, все могло быть по-другому. Саманта всегда была решительной и немного самоуверенной, и часто эти качества ее выручали, но как применить их на благо себе в данной ситуации – она не знала.

Вот если бы папа был рядом, он непременно бы вытащил ее. Как же ей его не хватало. Сейчас она ощутила это особенно сильно, и боль от потери вновь острым лезвием прошлась по сердцу. Для Сэм – он был единственным любящим и любимым человеком в целом мире. Ей снова захотелось почувствовать себя маленькой девочкой под покровительством и заботой своего отца, когда ничто не пугало и не беспокоило, когда при поражении можно было забраться к папе на руки, где было тепло и спокойно и услышать: «Ничего, моя маленькая львица, в следующий раз победа будет за нами». Сейчас никто не мог сказать ей этих волшебных слов, сейчас она была одна.

Утро меня встречало ярким солнечным светом.

- Доброе утро, мои дорогие девочки, – сказал муж, целуя меня в щеку и поглаживая мой живот.

- Доброе утро, - ответила я, подставляя губы для поцелуя.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил Дэниел через несколько минут, отстраняясь от моего рта.

- Ты имеешь ввиду состояние беременной женщины или переживания из-за случившегося?

- Наверное то, что тебя больше беспокоит.

- Беременность протекает хорошо, поэтому беспокоит Кайл, – заняв сидячее положение и облокотившись на спинку кровати продолжила: я впервые вижу его таким потерянным и … безотрадным, – я старательно подбирала эпитеты, чтоб описать не свойственный для мужчины вид.

- Я думаю, это лучшее, что с ним могло случиться.

- Почему?

- Его давно тяготит одиночество, только он не подает вида и, если бы не этот случай, неизвестно, сколько бы ему еще ходить в холостяках,– сказал Дэниел, присев рядом.

- Он боится, что не сможет полюбить ее.

- Да, брось. Ты ее видела, она сможет разжечь в нем искру.

- Ты это сейчас на что намекаешь? – подозрительно прищурившись спросила у мужа.

- На ее характер, а не на то, о чем ты подумала, но мне приятна твоя ревность, – с соблазнительной улыбкой отозвался мужчина.

Я запустила в него подушкой, чтоб неповадно было в следующий раз так шутить над беременной женой.

- Я зайду к ней.

- Хорошо, тогда встретимся в столовой.

На мой стук в дверь в комнату девушки никто не отозвался. Проявив настойчивость, я постучала сильнее, на что услышала всполошенное: «Да, да!» Зайдя внутрь я обнаружила Сэм еще в кровати: сонную и немного напуганную.

- Ой, прости, если бы я знала, что ты еще спишь, зашла бы попозже.

- Ничего, наверное, уже пора вставать.

- Как прошла ночь?

Заняв сидячее положение, она потерла с трудом открывающиеся глаза, но все же ответила: «Не скажу, что именно так я себе представляла первую ночь в доме своего избранника».

- По крайней мере ты больше не орешь, – констатировала я с улыбкой, присаживаясь на кровать рядом с девушкой.

- Да, голос у меня, что надо, как боевая сирена, – так же заулыбавшись отозвалась она, это правда, что о них пишут?

Опять как-то почти мгновенно девушка перескочила с одной темы на другую, поэтому мне понадобилось несколько секунд, чтоб понять, о чем идет речь.

- Смотря что тебя интересует, - сказала я.

- Они на самом деле произошли от Богов? – с недоверием спросила Саманта.

- Да.

- И что, все могут превращаться в животных?

- Нет, каждый имеет свои таланты.

- И много их таких?

- Прилично.

Осмыслив что-то в своей голове, девушка задала еще один вопрос, который тревожил ее больше всех: «Назад дороги у меня нет?»

- Если дорога жизнь, то нет.

- А если я попрошу тебя помочь мне бежать, пожалуйста – ты единственная, на кого я сейчас могу рассчитывать. У меня есть знакомые далеко отсюда. Первое время я могла бы отсидеться у них, – начала лепетать девушка с такой быстротой и отвагой, что мне стало ее жаль еще сильнее, чем было до этого. Она не понимала, что альтернативы больше нет или не хотела с этим мириться. Мне подумалось, что такие как Сэм редко сдаются; скорее, они вынашивают планы и грезят победой. Это замечательные качества, но только не тогда, когда исход заранее известен. Как она справится с провалом, ведь смирение – не ее добродетель.

- Это невозможно: они найдут тебя, где бы ты ни была. Теперь, зная секрет Верховных, ты – потенциальная угроза. И дело не только в тебе, если сбежишь – у Кайла будут большие неприятности. Я никогда не подставлю свою семью, извини.

Это было ее крахом. Забрезживший луч света погас, и она опустила взгляд, полный боли, в пол. Я понимала мучительность ее состояния. Тяжело смириться с переменами в своей жизни, особенно, если они незапланированные и нежеланные.