Глава 2

Эверетт

Возраст – десять лет

‒ Меня зовут Эйден Кёртис, мне десять лет и мой папа очень богатый, ‒ говорит только что подошедший ко мне паренек.

Он такой же высокий, как и я, и у него такие же темно-каштановые волосы и голубые глаза, но его чистенькие брюки из темной ткани и модная белая рубашка доказывают, что его отец и, правда, богат. Рядом с ним я чувствую себя бомжом в своих старых грязных джинсах на два размера меньше, чем нужно, и покрытой жирными пятнами и грязью футболке. Мне хочется ударить мальчишку прямо в рот, но бабушка всегда говорит, что я не должен быть тем, кто бьет первым и затевает драку, но защищаться нужно обязательно и последний удар должен быть за мной.

‒ Твой папа тоже богатый? ‒ спрашивает Эйден, выхватывая у меня баскетбольный мяч и пропуская его под своей рукой.

Я очень хочу, чтобы этот мальчишка уже ударил меня. И мне все равно, что он будет постоянно находиться в лагере, так как их семья только что переехала сюда, а его родители дружат с родителями Кэмерон. Я все еще хочу ударить его.

‒ Эйден, не будь грубым! У Эверетта больше нет папы.

Мой хмурый взгляд, направленный на Эйдена, растворяется в улыбке, когда Кэмерон встает между нами.

Вообще-то мне не нравятся девчонки – они слишком громкие, надоедливые и постоянно хихикают. Но Кэмерон не такая, хотя она всего лишь семилетняя малышка.

Как всегда ее одежда покрыта грязью, в волосах застряли соломинки из конюшни. И она может надрать мне задницу в каждом состязании, проводящемся в лагере, включая стрельбу из лука. Вообще-то меня должно смущать, что маленькая девочка лучше меня управляется со стрелами, играет в баскетбол и плавает, но почему-то это не так.

‒ У тебя снова сено в волосах, Кэм, ‒ смеюсь я и указываю на соломинки, торчащие из ее растрепанного хвостика.

Она просто пожимает плечами, упирается руками в бока и поворачивается к Эйдену.

‒ Ты должен извиниться перед Эвереттом, ‒ сообщает она ему, и мне даже не кажется странным, что я позволяю девчонке заступаться за себя.

Я знаю ее с тех пор, когда она была совсем малышкой. Ей не было и года, когда бабушка впервые привела меня в лагерь, которым владеют родители Кэм. Последние семь лет я проводил здесь каждое лето, и по какой-то причине из всех детей в лагере Кэмерон выбрала именно меня, чтобы прилипнуть словно клей. Но так как она была хороша во всех играх и состязаниях, это не раздражало, а скорее походило на то, как вместо младшего брата иметь младшую сестру.

Под взглядом Кэмерон улыбка на дурацком лице Эйдена затухает, и он смотрит на меня грустным взглядом.

‒ Я сожалею о твоем папе. Если мы будем друзьями, то мой отец сможет купить тебе все, что захочешь. У него полно денег.

Я тут же думаю о PlayStation, которая есть у всех моих школьных друзей, ‒ бабушка говорит, что мы не можем себе позволить ее купить, а мама даже не подозревает, что я хочу эту приставку, ‒ и соглашаюсь принять дружбу Эйдена. В отличие от взрослых десятилетнему пареньку не нужно много времени, чтобы потерять интерес к драке.

‒ Кем ты хочешь быть, когда вырастешь? ‒ спрашиваю я.

‒Богачом, ‒ смеется Эйден. ‒ А ты?

‒ Врачом, как мой отец, ‒ тихо отвечаю я. – Но я не могу. Маме не нравится, когда я говорю, что хочу быть похожим на него.

Кэмерон подходит ближе и прислоняется головой к моему предплечью.

Мой отец был армейским врачом, и с тех пор как он погиб на войне, когда мне было три года, мама сильно изменилась. Именно поэтому я провожу так много времени с бабушкой, и поэтому же она начала приводить меня в лагерь родителей Кэмерон.

Мама очень расстраивается, когда слышит, что я хочу быть врачом, даже когда я добавляю, что не пойду в армию и не умру, как отец.  Я не хочу быть солдатом, но хочу спасать людей, как он. Мама потом много плачет и по нескольку дней не выходит из своей комнаты, поэтому я стараюсь молчать об этом. А как хорошо сказать о своей мечте вслух и не чувствовать себя виноватым.

‒ Когда ты вырастешь, то сможешь делать все, что захочешь. Я просто не могу дождаться, когда повзрослею, и никто не сможет мне указывать. Если хочешь стать врачом, становись им. Ты сможешь делать людям уколы или оперировать их. Будешь крутым и богатым, потому что врачи получают много денег, ‒ улыбается Эйден.

‒ Считаешь, что, если я буду врачом, то стану крутым?

‒ Определенно, ‒ кивает Эйден.

Я улыбаюсь ему.

‒ Хорошо. Мы можем быть друзьями.

‒ Ура! ‒ ликует Кэмерон и, хлопая в ладоши, подпрыгивает вверх-вниз. ‒ Мы с Эйденом играли, пока тебя здесь не было, и я так счастлива, что вы понравились друг другу. Теперь мы сможем играть вместе. Сегодня я собираюсь загадать желание на звезде, чтобы мы стали лучшими друзьями на всю жизнь, и оно обязательно сбудется!

Мы с Эйденом смеемся над тем, насколько счастлива Кэмерон. Он передает мне обратно мяч и спрашивает, хотим ли мы поиграть, что делает Кэмерон еще более восторженной. Лицо Эйдена озаряет широкая улыбка, пока он смотрит, как она танцует вокруг нас и без умолку трещит о тех классных вещах, которые мы собираемся сделать, и о том, как побьет нас в баскетбол.

Мне доставляет удовольствие делать Кэмерон счастливой, и, похоже, Эйден будет хорошим помощником в этом. Он обнимает ее за плечо и называет «ребенок», прося не слишком сильно бить нас в баскетбол, а Кэмерон смотрит на него и улыбается ярче, чем я когда-либо видел.

Мне нравится, что у нас появился новый друг, чтобы играть вместе, и мне нравится, что Эйден думает, что для меня стать врачом – это круто, но я чувствую себя как-то странно, наблюдая за тем, как они стоят, обнявшись. Я быстро подхожу к Кэмерон, приобнимаю ее за плечи с другой стороны, и теперь мы втроем стоим бок о бок.

‒ Пообещайте, что, несмотря ни на что, мы останемся друзьями на всю жизнь, ‒ требует Кэмерон, сначала глядя на Эйдена, а затем на меня.

Мы с Эйденом оба смотрим ей в глаза и пожимаем плечами.

‒ Конечно, Кэм, мы останемся друзьями на всю жизнь, несмотря ни на что, ‒ соглашаюсь я.

‒ Да, несмотря ни на что. Даже на то, что ты девчонка, ‒ добавляет Эйден.

Кэмерон хмурится, отделяется от нас и ударяет его в живот. Я громко смеюсь, когда парнишка сгибается пополам и стонет от боли. Кэмерон улыбается мне как и Эйдену пару минут назад, и то странное чувство, что я испытывал, уходит, когда она протягивает руки, и я бросаю ей мяч.

‒ Правило номер один: никогда не беси Кэмерон или она тебя ударит, ‒ говорю я Эйдену, похлопывая его по спине и хватая за руку, помогая подняться.

‒ Спасибо за предупреждение, ‒ ворчит он, потирая живот, когда мы занимаем позиции перед баскетбольным кольцом.

Вместе мы проводим остаток дня, играя в «H-O-R-S-E» и, как обычно, Кэмерон всегда побеждает. Эйден не скулит и не жалуется, а раз за разом предлагает ей сразиться снова, и именно поэтому я совсем не против предложения Кэмерон быть лучшими друзьями на всю жизнь.