— Что вы, это было мне в удовольствие.

— Спасибо, что забрала меня, Джинни, — сказала я немного смущённо.

— Конечно, ты знаешь, где меня найти, — она сжала мою руку и ушла.

Одно очко в бабушкину пользу: приехав сюда и заселившись, я так и не увидела её, но зато вдоволь почувствовала себя здесь лишней.

Нэнси снова зашла в ту злополучную комнату у лестницы и, вернувшись, показала взглядом, что меня там ждут. Я хотела было что-то узнать у домохозяйки, но она быстрым шагом удалилась в холл.

Я продолжала стоять у двери и размышлять над моими дальнейшими действиями. Что будет, если я просто подожду здесь? Кто сдастся первый, я или Хелена Скарборо Барнс?

Я решила не терять время зря и изучить центральный холл, который распространялся от входной двери до бабушкиной комнаты. Широкий паркетный пол был частично скрыт пушистыми коврами, главная спиралевидная лестница не была полностью видна, будто бы исчезая из помещения. Дедушкины часы громко тикали в лестничном проходе, показывая время:

4:25.

— Меган.

Голос был низкий и твёрдый, слышалось, что она привыкла к беспрекословному подчинению. Глубоко вздохнув, я вернулась к противоположной части холла и застыла в дверном проёме. Это была библиотека, тёмные стены полностью забиты полками с книгами. Здесь пахло кожей и золой из камина. Я сразу влюбилась в это место, хотела бы сказать то же самое про светловолосую женщину, которая сидела за столом, но увы.

Бабушка медленно поднялась со своего стула, удивив меня своим ростом. Она, как и моя мама, была ниже меня на три дюйма. Хелена Скарборо Барнс так внимательно меня изучала, будто пыталась посчитать, сколько ниток в моей одежде, и решая, подхожу ли я на роль внучки. Отлично, я тоже собиралась её рассмотреть повнимательнее, подходит ли она на свою роль.

У неё была бледная кожа и высокие скулы, волосы, заплетённые во французскую косу и крошечные серёжки в форме капли делали её образ элегантным, несмотря на то, что на ней были широкие брюки. Я посмотрела в её голубые глаза со всей своей невозмутимостью.

— Можешь сесть, — сказала она.

— Я бы постояла, если вы не возражаете. Я сидела весь день.

После непродолжительной паузы, она кивнула и сказала:

— Только не мельтеши.

И эти слова невообразимым образом пробудили во мне желание подвигаться, но я сдержалась.

— Как поживает твоя мама? — спросила она.

— Нормально, — я отчиталась перед ней. — Вы знали, что она получила степень магистра? С прошлого месяца у неё новая работа, в той же школе, но теперь она ведёт литературу. Она обожает детей, как и они её.

Я понимаю, что болтаю без умолку и не могу прекратить.

— А как твои братья?

— Они тоже просто замечательно! Пит, которому 12, увлечён музыкой, а Дэйв, которому 10, живёт спортом.

— Как прошла твоя поездка сюда?

— У папы тоже всё хорошо, — сказала я, так как она не соизволила поинтересоваться о нём. — Музей «Sonoran Desert» наградил его за работу с млекопитающими.

— Будь любезна отвечать только на те вопросы, которые я задаю, — грубо сказала бабушка.

— Просто уточняю детали, — как можно более жизнерадостно ответила я. Не собираюсь позволять ей вырезать отца из нашей семьи.

— Так как прошла твоя поездка сюда?

— Нормально.

Она немного подождала, видимо ожидая более подробного рассказа. Нетушки.

— Я предполагала, что ты приедешь сюда на целое лето, Меган.

— Наверняка мама уже рассказала вам, что я хожу в школу круглогодично и давно зачислена на работу в лагере во время трёхнедельных каникул. В следующий раз я буду свободна в октябре.

— Кто твои родители?

Это был очень неожиданный вопрос. Я долго исступлённо смотрела на неё.

— Моя мать — Кэролин Барнс, а отец — Кент Тилби, — сказала я так, будто это было новостью.

— Ты знаешь, о чём я, девочка.

Я сжала свои губы в линию.

— Цвет твоей кожи… скажем так, необычный.

Я решила не отвечать. У меня прямые тёмные волосы средней длины, серые глаза и кожа, которая не загорает. Среди загорелых людей в Аризоне, я как белая ворона, но я не думаю, что она это имела ввиду.

Правильно поняв, что я не собираюсь рассказывать о своих родителях, Хелена Барнс встала со стула и сказала:

— Я покажу тебе твою комнату.

Я пошла за ней в холл. Не знаю, на что я надеялась. На попытку узнать меня получше? На разговор длиннее трёх минут? На вопросы не только о моих генах? На какое-то проявление эмоций от нашей первой встречи? Ничего такого я не заметила. Её взгляд мог заморозить Мексиканский Залив.

— Сначала, я покажу тебе подвал, — сказала она.

Я кивнула. В её лексиконе нет фразы вроде «не хотела бы ты…».

Она показала мне ещё три комнаты, в которые можно было попасть с холла. Как и в библиотеке, в каждой комнате был светлый потолок и камин, но стены были покрашены в более смелых цветах: ярко синий кабинет, блестяще-горчичный в музыкальной комнате. Гостиная, которая находилась в противоположной от библиотеки стороне, была кроваво-красная. Надеюсь, что кушать мы будем на кухне.

— Когда был построен этот дом? — спросила я, пятясь от чучела оленя.

— В 1720, — ответила бабушка, — семьёй под фамилией Винчестер.

— Когда наша семья переехала сюда?

— Скарборо купили дом, землю и мельницу в середине 18 века.

— Получается, в это время наша семья перебралась сюда из Англии?

— Скарборо, — она сказала это так, чтоб мне было ясно, что моя семья к Скарборо не имеет никакого отношения, — жили в Мерилэнде с 16 века. Эта земля была куплена 7 поколением на свадебный подарок сыну.

Она снова вернулась в холл.

— Бери багаж, который можешь поднять, — сказала она, положив свою тонкую руку на изогнутые перила. — Мэтт занесёт остальное, когда вернётся с экзаменов.

Экзаменов??? Я задумалась. Наверное, не стоит при ней упоминать, что он чуть не врезался в машину Джинни, когда должен был штудировать учебники. И я взяла часть багажа.

Коридор на 2 этаже, как и гостиная был в голубых тонах, однако стены покрыты мягкими обоями. Зеркало, потемневшее от старости, висело на одной стене, а на противоположной было несколько фотографий в старом стиле. Судя по этим снимкам бабушка была активным и нетерпеливым ребёнком.

— Меган.

Она ждала меня в конце коридора у единственной открытой двери.

Я зашла и опустила свои сумки. В квадратной комнате в одном углу был камин, а в середине комнаты стояла большая двуспальная кровать. Несмотря на то, что жалюзи были задвинуты, а окна открыты, в комнате всё равно стоял затхлый запах, напоминающий, что речка недалеко.

— Где вода? — быстро спросила я, подбираясь к окну. — На карте казалось, что река прямо у дома. О мой Бог! Деревья! — я не смогла спрятать свой энтузиазм. — Никогда не видела столько зелени, только не в Тоскане. Посмотрите, верхушки деревьев кажутся золотыми.

Моя бабушка, не заинтересованная прекрасным видом, направилась к двери.

— Ты сможешь увидеть и залив, и реку, когда опадут листья. Эти старые дома не строили на воде из-за насекомых, теперь от них избавляются различной химией.

— Оу.

— Не буду помогать тебе распаковывать вещи, справишься сама, — сказала она. — Твоя ванная вон там. Обед в 18:00. Если тебе что-нибудь понадобится…

— Как мне к вам обращаться?

Она засомневалась.

— Как мой кузен вас называет?

— Бабушка.

— Круто, подойдёт.

Но я так не думала, а она, к сожалению, не возражала. Перед тем, как закрыть за собой дверь она сказала:

— Чтобы не было между нами недопонимания, Меган, я уважаю твою личную жизнь, а ты, соответственно, мою.

Я пялилась на уже закрытую дверь. И что это должно означать? Я уважала её личную жизнь последние 16 лет. Если она не собирается пускать меня в свою жизнь, тогда зачем она меня пригласила сюда?

Я осмотрела спальню и заметила, что в этом доме все комнаты просторные и пустынные, особенно на втором этаже. К моему облегчению, тут не было уютной комнаты, в которой я часто играла в своих снах. Это было бы уже слишком странно. Для внешнего сходства двух домов я могла найти объяснение. Ведь мама часто описывала мне дом, когда я была слишком мала, чтобы задавать вопросы. Или, например, я могла видеть картинки очень похожего дома. Ещё давно мама подписалась на различные журналы Западного Побережья, в которых встречались снимки старых домов.