— Об этом я и говорю, Доминик! Ты принимаешь решения, даже не посоветовавшись! Мне будет неудобно жить у тебя, оттуда слишком далеко до работы. Я буду тратить вдвое больше времени на дорогу!

— Ну и что? У тебя будет машина. Неужели она все-таки передумала? Доминик был в ужасе. И зачем городить столько сложностей на пустом месте? Этого он искренне не мог понять.

— В твоем районе ужасные пробки…

— Ты раздуваешь проблему из пустяка, — нетерпеливо перебил он. — Если не хочешь водить автомобиль сама, тебя будет возить Луис.

Доминик пока не собирался говорить об этом Софи, но он твердо решил, что заставит ее бросить работу, как только она к нему переедет. Тогда исчезнут и все сложности. Он хотел, чтобы Софи отправлялась с ним во все поездки, и не собирался оставлять ее в Лондоне. Ему слишком не хватало ее тепла.

Софи едва удержалась, чтобы не расхохотаться вслух, представив, как станет каждый день добираться до школы на «роллс-ройсе». Похоже на сцену из комедии абсурда… Но, судя по серьезному лицу Доминика, тому это даже не показалось странным. Она была права на его счет в тот первый день, когда они только познакомились: богатство слишком отдалило его от простых людей с их житейскими трудностями…

Она с радостью закрыла бы на это глаза, если бы только он ее любил. Но он просто желал Софи, и это было совсем другое дело.

Хочет ли она стать очередным его приобретением, одной из тех дорогих безделушек в шкафу? Софи прекрасно знала ответ на свой вопрос.

— Доминик, я не хочу никаких драгоценностей. Пусть Луис отвезет меня домой. Если нет — я вернусь на метро.

Гнев и непонимание смешались воедино, ударяя ему в голову.

— Ушам своим не верю! У нас же был договор!

Софи охватило разочарование. Он злился лишь оттого, что не мог получить желаемого. Если бы он сказал, что она ему нужна.., что она ему небезразлична.., она еще могла бы согласиться. Она бы даже позволила себе поверить, что со временем Доминик полюбит ее по-настоящему. Но сейчас на его лице она видела только оскорбленное выражение человека, который не привык выслушивать отказы.

— Некоторые договора нуждаются в уточнениях, Доминик. Мы с тобой очень разные, у нас ничего не выйдет. Ты воспринимаешь отношения слишком прагматично, исходя только из собственной выгоды, а я нет. Хотя мне в прошлом и причинили боль, я все равно мечтаю о любви, и мне все равно, будет ли этот человек бедным или богатым. Наверное, ты сочтешь меня наивной, но это то, чего я хочу. Если верить словам Дианы, ты быстро найдешь утешение, так что я за тебя спокойна. Не надо меня подвозить. Я доеду на метро.

И прежде чем Доминик нашелся, что ей ответить, Софи развернулась и решительно зашагала прочь.

Что Софи имела в виду, когда сказала, что он быстро найдет утешение?

Расхаживая по своему просторному кабинету, Доминик смотрел на косые струи дождя, бьющие по стеклу, и жалел, что они не могут смыть его тоску.

Он все еще перебирал в памяти их разговор, от первого до последнего слова. Она сказала, что он слишком прагматичен. Она сказала, что хочет любви и ей все равно, будет этот человек богат или беден.

Из-за этой последней фразы он потерял сон. Он хотел, чтобы Софи полюбила его. И когда понял это, то испытал настоящий шок. Значит, вот, чего он хотел: любви Софи… Он устал от одиночества. Ему не хватало тепла.

Он вспомнил также, что Софи упоминала о Диане. Значит, они обсуждали его. Это не пришлось ему по душе.

Не раздумывая, он прошел в приемную. Его секретарь разговаривала по телефону и жестом попросила босса подождать. Каково же было ее удивление, когда вместо этого он с угрожающим видом склонился над ней, вырвал трубку из рук и бросил ее на рычаг.

— Что ты наговорила Софи? — В его глазах мелькнул опасный блеск. И судя по тому, как залилась румянцем Диана, он понял, что она рисовала его отнюдь не в лучших красках.

— Не знаю, о чем ты, Доминик.

Диана старалась не удариться в панику. Она знала характер Доминика: он легко мог вспылить, но через пару минут успокоиться, а потом купить ей дорогой подарок за хорошую работу.

— Ты сказала ей, что я встречаюсь с другими женщинами? — Он шел к цели напролом, не выбирая выражений.

Доминик прекрасно понимал, что сам виноват во всем, что случилось. Прошло уже два дня, как они расстались с Софи, и у него было время подумать. Ему не слишком понравилось то, что он о себе узнал. Но еще больше он терпеть не мог, когда о нем говорят не правду.

Да, у него были друзья среди женщин, но он ни с кем не встречался. И никогда ни к кому не привязывался так, как к Софи.

— Я сказала, что женщины часто звонят тебе на работу, — наконец признала Диана. — Но я никогда не утверждала, что это твои любовницы.

— Но будь ты на месте Софи, что бы ты подумала, услышав такое?

Диана не успела ответить. Доминик обошел ее стол кругом и остановился, упершись ей в лицо мрачным взглядом.

— Мне кажется, ты говорила и еще кое-что. Не слишком лестное… Это так?

Загнанная в угол, секретарша вымученно вздохнула.

— Доминик, пойми, Софи — простая учительница и очень наивна во многих отношениях. У нее возникла какая-то нелепая идея, будто ты хочешь, чтобы вы жили вместе. Естественно, я постаралась привести ее в чувство.

— Естественно.

Доминик сам не понимал, как ему удается сдерживаться.

— Если Софи сказала, что я этого хочу, почему ты ей не поверила? Разве прежде она тебе лгала?

Ему было больно за Софи. Такая щедрая и прямодушная, эта девушка заслуживала куда лучших друзей, чем Диана.

— Она же сама мне говорила, что не хочет серьезных отношений! Прошлый приятель ей изменил с невестой своего лучшего друга, и Софи была в ужасе. Она не верит в любовь. Она даже ко мне на свадьбу не хотела идти! И пришла-то туда вся в грязи с головы до ног, как будто в канаве валялась…

Диана и сама понимала, что говорит гадости, но сейчас была слишком зла на Софи за то, что та поставила ее в неловкое положение перед боссом. Что до Доминика, то теперь он видел свою секретаршу в совершенно новом свете, и эта картина ему очень не нравилась. Он всегда гордился тем, что на него работают лучшие из лучших, но в данном случае явно совершил ошибку.

Сам Доминик не стремился к тому, чтобы служащие его любили, но преданность считал очень важной чертой. Диана только что показала, что готова с легкостью предать подругу. И к тому же она солгала, когда утверждала, будто он интересуется другими женщинами, кроме Софи…

— Думаю, тебе следует извиниться перед подругой, — жестко заявил он наконец. — Скорее всего, она тебя простит. Но я очень надеюсь, что больше она не станет иметь с тобой никаких дел. Что касается твоей работы, то нам надо серьезно поговорить. Завтра в десять утра, в моем кабинете. Советую не опаздывать.

И прежде чем Диана успела хоть глазом моргнуть, Доминик вышел, хлопнув дверью.

— Софи.., мы можем поговорить?

Ровный голос Виктора Эдвардса пробился сквозь туман, окутывавший сознание девушки. Она отвлеклась от статьи, которую читала, и подняла глаза.

— Конечно.

Он провел ее в свой офис и предложил кофе. Софи не знала, что и подумать, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Увы, в последние дни ей это не очень хорошо удавалось.

Неделю назад они с Домиником расстались. Он больше не звонил, не пытался ее отыскать. И каждый день тянулся для нее, как вечность…

— С молоком и один кусочек сахара, как вы любите. — Мистер Эдвардс лучезарно улыбнулся, усаживаясь за стол. — Сколько вы у нас проработали, Софи? Три года, кажется?

Софи недоуменно заморгала, не понимая, к чему он клонит.

— Кажется, да.

— И вам у нас нравится?

Девушка съежилась, ожидая самого худшего.

— Да, очень. Что-то не так? Вы недовольны моей работой?

Ей было страшно в это поверить. Софи обожала заниматься с детьми и видела в этом свое призвание.

— Напротив, мы вами очень довольны, — заверил ее директор. — Нет, не волнуйтесь, все в порядке. Именно поэтому я вас и позвал. Речь идет о месте в другой школе, которое могло бы вас заинтересовать. Мне будет жаль расставаться с вами, но я забочусь о вашей карьере…